Кардонийская петля - Вадим Панов

– Слух не имеет под собой никаких оснований, – медленно ответил Кучирг. – Нам не о чем говорить с ушерцами.

– До тех пор, пока островитяне топчут нашу землю, мы будем их убивать без всяких разговоров. А потом переговоры попросту не с кем будет вести! – резанул Селтих. – Не мы начали эту войну, но мы её закончим!

На сцену Ере вышел в элегантнейшем бордовом, с золотым шитьём мундире, правую сторону которого украшали сверкающие алмазами ордена. Заканчивали картину пышные погоны, широкий пояс и украшенная, опять же – алмазами, сабля. Выглядел командующий опереточным актёром, но журналисты, особенно те из них, кто давно работал на Кардонии, обращались к Ере с искренним уважением.

Которое приводило главу государства в бешенство.

– Мы призываем всех честных людей Вселенной протянуть нам руку помощи! – провозгласил генерал. – Потому что все честные люди Вселенной разделяют ценности, которые мы отстаиваем!

– До победы ещё далеко, – угрюмо протянул Кучирг, когда он, командующий и Арбедалочик оказались в кабинете, окна которого выходили на Висячую башню. – Волосатики остановились, но удерживают почти весь левый берег Хомы. Это катастрофа.

– А добудет для нас победу командующий Селтих, – рассмеялся Абедалоф, «не услышав» замечания Кучирга.

Дружески рассмеялся, без всякой иронии. А вот привычного «Вям!» не последовало: на конференцию и последовавшее за ней совещание Арбедалочик явился без любимого саптера. Зато с сигарами, одну из которых немедленно раскурил, заполнив комнату ароматнейшим облаком дыма.

– Я добуду победу с помощью Компании, – уточнил генерал. – Вы, Абедалоф, на самом деле совершили невозможное, доставив на Кардонию такое количество техники и припасов.

Кучирг качнул головой, после чего встал и чуть приоткрыл окно. Скользнул взглядом по Висячей, представил страдальцев, поджал губы и вернулся к беседе.

– На Кардонию уже доставляли огромное количество техники и припасов, – напомнил галанит. – И всё пропало.

– Больше я такого не допущу, – жёстко ответил Селтих.

– Я знаю. – Арбедалочик ободряюще кивнул командующему и тут же повернулся к консулу: – Вы правильно сделали, что не назвали адигенов во время пресс-конференции.

– Ну… – Кучирг не ожидал, что галанит к нему обратится, и ответил не сразу: – Адигены пока не вмешиваются. В смысле, ничего не поставляют Ушеру.

– И вы намекнули, что так должно продолжаться. Общественное мнение необходимо формировать заранее, а не постфактум. Люди должны верить, что адигены – реакционные твари.

– Сами душат свободу и поддерживают всех душителей во всех уголках Герметикона, – удачно пошутил Ере.

– Великолепное определение: душители свободы, – молниеносно среагировал галанит. – Нужно запустить в оборот.

– Благодарю, Абедалоф.

– Не за что. – Арбедалочик на мгновение задумался, но тут же продолжил: – И если наши напыщенные аристократические знакомцы всё-таки рискнут поддержать островитян, они должны будут столкнуться с неприятием наиболее визгливой части общества. Адигены, надо отдать должное, всё понимают и будут осторожничать, а мы, в свою очередь, будем творить на Кардонии что захотим.

– В рамках договорённостей, – пробубнил Кучирг.

«Ну почему все недалёкие уроды, которых мы возносим на вершину власти, начинают корчить из себя великих политиков? Неужели и этот недоумок пойдёт по дороге Махима? – Арбедалочик с трудом сдержал желание поморщиться. – То ли дело Селтих».

И машинально покосился на равнодушного генерала, напомаженная голова которого тускло поблёскивала в свете электрической лампы. Селтих плевал на такие мелочи, как интересы сограждан, – он хотел воевать.

– Да, разумеется, консул, в рамках договорённостей, – после паузы, подтвердил галанит, выдыхая дым рядом с физиономией главы Приоты. – А теперь давайте поговорим о наступлении. Командующий, вы обещали представить окончательный план.

У Кучирга заходили желваки: он до сих пор не смирился с тем, что Селтих оставил за собой звание главнокомандующего, но раздувать очередной спор не стал – совещание действительно должно было стать важным.

Тем временем Ере развернул на столе карту, взял в руки два толстых карандаша: синий и красный, на несколько мгновений замер – раздражённый консул решил, что генерал красуется, – после чего громко произнёс:

– На сегодняшний день ситуация такова: основные силы волосатиков сосредоточены между озёрами Аласор и Бранисор. Мудрить они не стали, выбрали кратчайшее направление для удара на Линегарт.

Селтих густо заштриховал Межозёрье синим карандашом.

– Большие силы? – уточнил Абедалоф.

– Большие, – подтвердил командующий. – Четырнадцать дивизий морского десанта, не менее двадцати крупных отдельных подразделений, включая броневые и алхимические, почти все эрсийские наёмники, а главное – дикое количество паровингов. Самолётов настолько много, что они разделены на два флота и базируются, соответственно, на Аласоре и Бранисоре.

– Но… – начал было Кучирг, однако Селтих не позволил себя перебить.

– Защищаться от этой армады бессмысленно: волосатики сметут нашу оборону за полдня и рывком достигнут Линегарта.

– Кто предупреждён, тот вооружён! Мы знаем направление удара, а значит, способны создать такую защитную линию, в которой волосатики элементарно увязнут. – Консул рискнул постучать по столешнице костяшками пальцев. – Это спасло нас в начале войны.

– Я не хочу спасаться, я собираюсь победить.

– Рискованно. – Теперь Кучирг обращался к Арбедалочику. – Вы ведь не зря напомнили о технике, которую мы потеряли?

– Войны не выигрывают обороной! – продолжил генерал.

– Значит, мы будем первыми, кто выиграет, – жарко отрезал консул. – Нам нужно дождаться зимы, измотать основную группировку в позиционных боях, а потом…

– Что потом? – издевательски осведомился Селтих. Он понял, что орать не следует, и резко сменил тон. – Что потом? Банир станет злым, но отрежет от Приоты только цеппели. Грузовым судам Ушера злость океана не мешает, они продолжат подвозить подкрепления и резервы. Пусть и не в таких количествах, как летом, но продолжат. Движения сопротивления на левом берегу пока не наблюдается, населению не нравятся чужие солдаты, но воевать с ними оно не хочет. – Ере скривил губы: в его понимании тот, кто не хочет воевать, не заслуживал ничего, кроме презрения. – Мы должны разгромить волосатиков сейчас.

– Зимой они сами сдохнут.

– Давайте дослушаем командующего, – с обманчивой мягкостью предложил Арбедалочик.