Настоящее имя - Даниил Корецкий

Он снова попал в точку. Женщина тяжело вздохнула.

- Да, теперь мы не нужны. Никто не помогает, не заботится. Машину отобрали, продукты не привозят... Мне уже два раза предлагали переехать на другую дачу. К простым... Мне - жене заведующего сектором!

Она долго жаловалась на неустроенность, несправедливость жизни и неблагодарность окружающих людей, но затрагивать тему, интересующую Веретнева, явно не собиралась.

- Я думал, он поможет мне и в этот раз, - почтительно вставил подполковник.

Номенклатурная жена снова насторожилась.

- Разве за границей вы разве ничего не слышали про мужа? В посольствах мгновенно становятся известны все новости...

Веретнев вздохнул.

- Дело в том, что я восемь лет сидел в борсханской тюрьме. Увы, там нет никаких новостей.

- Какой ужас! - Инна Андреевна всплеснула руками. - Раньше такого не допускали: обязательно освобождали, или меняли на кого-то...

Подполковник скорбно кивнул.

- А Леонид Васильевич вам уже не сможет помочь, - продолжала Инна Андреевна. - Он погиб.

- Как? Когда? - вполне натурально изумился Слон.

- В девяносто первом, двадцатого августа, когда вся эта каша заварилось... Когда все разрушилось!

- Ай-яй-яй... Неужели он покончил с собой?

Инна Андреевна всхлипнула.

- Наверное так бы и случилось, он бы не смог жить без партии... Но вышло по-другому. Анатолий позвонил в начале сентября и сказал, что...

Щеки женщины заколыхались, голос прервался.

- ...Что Леня разбился. На самолете. Спецрейс в Осло, где-то над морем...

Подполковник покачал головой.

- А Кудлов уцелел?

- В тот раз он не сопровождал Леню. И больше никогда не звонил. Раньше с днем рождения всегда поздравлял, дарил цветы, а теперь...

- Примите мои самые искренние соболезнования, - Веретнев поклонился. Леонид Васильевич был замечательным человеком. Я всегда буду его помнить... Желаю вам счастья.

Он направился обратно к калитке, но на полпути остановился, будто вспомнив о чем-то, обернулся. Женщина стояла на крыльце, отряхивая веником грязные резиновые сапоги.

- А где похоронен Леонид Васильевич? - спросил подполковник. - Я хочу отнести ему цветы...

Она медленно распрямила спину, посмотрела на него с мрачным недоумением.

- Вы думаете, кто-то искал его? Поднимал из моря, хоронил? Никому ничего не надо... Он так и лежит в море, а мне даже пенсию за него не платят!

На обратном пути Веретнев заехал к Спецу. Дверь долго никто не открывал, но Слон хорошо знал привычки приятеля и нажимал кнопку звонка до тех пор, пока не щелкнул замок.

- Что за манера?! - взбешенно рявкнул отставной майор. Он был возбужден, всклокочен и тяжело дышал, волосы слиплись от пота, на коже вокруг безумных глаз - красный овальный след от маски.

- Тебе трудно позвонить? Сколько раз просил! Ты вырываешь меня из одной жизни в другую, это очень вредно! Сбиваются биоритмы и вообще... Я иногда не могу понять где я: в реальности или "там"...

- Что даст звонок? Все равно тебе выныривать обратно, - оправдываясь, сказал Веретнев. Он определил, что пульс у товарища молотит под сто двадцать.

- Ничего подобного: у меня новая программа и звонок приходит "туда". Я могу быть в Амстердаме, в Гвинее, где угодно - звонит сотовый телефон, я разговариваю и спокойно возвращаюсь... Без напряга и ломки!

- Ну извини! А где ты сегодня был?

Володя потер лицо, растирая след от маски.

- В Борсхане, в восемьдесят третьем.

- Опять?!

- Да. Но там действительно ничего нельзя было сделать! Ничего! Даже если бы я запрыгнул в окно, даже если бы сразу начал стрелять, все равно не успевал. Все равно!

- Ну сколько можно? - увещевающе произнес Веретнев. - Об этом уже сто раз говорено, да ты и сам сто раз проверял! Твоей вины нет! Что может командир группы? Он же не господь Бог! Значит, им так на роду написано...

- Ладно! Я пойду умоюсь...

Спец всегда уходил от подобных разговоров.

Алексей Иванович прошел в комнату. Она напоминала какой-то тренажерный зал: посередине, в высокой сварной раме висели на пружинных растяжках широкий прочный пояс, кольца для рук и для ног, обычная маска для подводного плавания, только вместо стекла - рылообразная панель с радиотехническими разъемами, от которых шли толстые и тонкие шнуры к стоящему на маленьком столике у окна мощному компьютеру. Он создавал смоделированную Спецом виртуальную реальность, в которую тот погружался каждый день, чтобы в конкретных боевых ситуациях попытаться исправить старые ошибки или не совершить новые, решить непосильную разведзадачу или исполнить особо сложный теракт, - в общем, сделать то, что ему приходилось делать всю жизнь и чему он много лет учил других.

Веретнев как-то наблюдал, как это выглядит со стороны. Его друг, распластавшийся в подвесной сбруе с маской на лице, напоминал подводного пловца в схватке с акулой: дергались руки и ноги, судорожно изгибалось туловище, из-под резины доносилось сдавленное рычание... Зрелище было малоприятным и Алексей Иванович не хотел бы увидеть его ещё раз.

В комнату вошел Спец - с мокрыми волосами и заметно успокоившийся. Очередная порция нервозности и возбужденности была смыта холодной водой и ушла в канализацию, догонять предыдущие. Правда, напряжение сердца и изношенность нервов не смоешь, рано или поздно он не вернется из "того" мира - так и останется висеть на своем тренажере... Но убеждать его бесполезно. Особенно в лобовую.

- Тебе не надоело? Сходил бы погулял, пива выпил. Со мной походил, вместе Евсеева искать веселее...

Спец отмахнулся. Он дал согласие участвовать в предстоящей акции, но особого значения ей не придавал.

- Если достану деньги, сделаю скафандр, - сказал он. - С маской толку мало: только зрительный ряд, ни запахов, ни ощущений ...

- Кстати, о деньгах, - сказал Слон. - Жена нашего друга утверждает, что он погиб во время авиакатастрофы, двадцатого августа 1991-го года. Где-то над морем, по пути в Осло. Это можно проверить?

- Конечно, - кивнул Спец, усаживаясь за компьютер. - В Сети есть сайт международного Авиакомитета, там собраны все катастрофы. Или почти все. Если это не планер, конечно, и не дельтаплан... В Осло, говоришь, летел? на экране перед ним уже мелькали цветные диалоговые "окна", какие-то картинки. - Значит, Балтийское море... Сейчас глянем.

Веретнев пошел на кухню, залез в холодильник. В дверце на полочке стояла бутылка "Столичной". Последние три дня приходилось много ездить, подполковник почти забыл вкус водки. И сейчас ему пришлось довольствоваться куском хлеба с маслом и кофе.

Дожевывая бутерброд, он вернулся в комнату.

- Ничего нет, - без особых эмоций сообщил Спец. - Двадцатого августа 1991-го года был очень благополучный день: всего одно летное происшествие, без жертв. Аэропорт города Феникс, штат Аризона - у транспортника при посадке не выпустилось шасси, сел он только с третьего захода.

- Может, ещё где-то поискать? - сказал Веретнев. - Если это был спецрейс, то о нем знали немногие...

- Ты английский ещё не забыл? Вот, смотри, - Спец открыл "окошко" с текстом. - Здесь зарегистрированы все мало-мальски значимые происшествия на натовской авиабазе в Мальмё с середины шестидесятых годов. Информация куда более секретная, чем перелет через Балтику какого-то Евсеева... К тому же диспетчеры. Он же не на стратегическом бомбардировщике летел, в стратосфере, без "коридоров"... Пилот обязательно связывался с диспетчерами в той же Москве, а потом в Таллине и в Стокгольме.

- Значит, не было никакой катастрофы, - сказал Веретнев.

- И рейса такого тоже скорее всего не было, - согласился Спец. - Это обычная легенда. Но раз её озвучил Кудлов, значит точно - он вместе с шефом.

- Конечно, - кивнул Веретнев. Его версия оправдывалась, но удовлетворения это не приносило.

- Вот тебе и Леонид Васильевич... Подсунул Максу бомбу, украл партийные деньги, сбежал к капиталистам, раскатывает на яхте... Кто мог ожидать такого от ответственного партийного работника? А жену бросил на произвол судьбы - как хочешь, так и выкручивайся.

Он почесал затылок.

- Хотя если есть дача в Жуковке и квартира на Кутузовском, то голодная смерть ей не грозит, выкрутится...

Вечером Веретнев, приняв сто пятьдесят "для души", сидел дома и смотрел новости.

- Вопрос о выделении России кредитов будет решаться с учетом экспертизы, которую должен провести крупнейший международный специалист по экономическим проблемам Джонсон, - бодро вещал обозреватель. - По предварительным оценкам осведомленных источников, эксперт не считает предоставление займа оправданным...

Контраст между оптимистичным тоном журналиста и смыслом произносимых им фраз задел подполковника за живое.

- Чему ж ты радуешься, чучело? Что ты знаешь? Какие у тебя "осведомленные источники"? Высасываете все из пальца и пугаете народ!