Камень, жнец и мандрагора (СИ) - Наталья Юрьевна Кириллова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Гонорар.
Надо думать о гонораре.
И о том, что совсем скоро престранная эта авантюра закончится.
Гонорар, гонорар…
Всё-таки повертела головой и заметила среди горгулий, тремя рядами выше нас Оливера. Он перехватил мой взгляд и невозмутимо помахал мне рукой. Я отвернулась.
— Алессандро, — прошептала едва слышно. — Здесь Оливер.
— Знаю, — ответил жнец, даже не удостоив меня взглядом.
Знает? Ладно. Выходит, всё идёт по плану.
Наверное.
Осторожно обернулась снова, но возрождённого уже и след простыл.
Гонорар, гонорар…
Алессандро дождался окончания официальной части праздника, вместе со всеми спустился на арену, одним из первых получил кружку с пенным напитком и с шальной улыбкой человека не совсем трезвого принялся прогуливаться среди горгулий. Но что я знала точно, так это то, что жнец не пил ничего спиртного. Ни вообще, ни здесь и сейчас. Он сдул пенную шапку с кружки и время от времени подносил её к губ, однако не делал ни глотка. Я держалась рядом, безмятежно улыбалась подставному жениху и окружающим, хотя выпить как раз хотелось, а ещё лучше напиться, забыться и очухаться… через недельку, когда события этих дней превратятся в дела прошлые и давно минувшие.
Игра в счастливую подвыпившую парочку затянулась несколько на дольше, нежели я рассчитывала. Алессандро ждал, пока гости захмелеют посильнее и коренные жители Скарро, утомившись их обслуживать, сами начнут искать утешения на дне кружек, что ввиду происхождения времени занимало больше, чем у чистокровных людей. Свою тару жнец сунул какому-то проходившему мимо горгулу и потащил меня к ближайшему очерченному факелами кругу, где играли музыканты и танцевали парочки. Развернул лицом к себе, обнял за талию, подумал и опустил руки пониже. Танцы были незатейливые, движения простые и легко поддающиеся повтору. Мы покружили-попрыгали вместе с другими парочками и на очередном развороте Алессандро мимолётно указал на немногочисленных зрителей, наблюдающих за танцующими.
Ну, конечно, Оливер тут как тут.
— Всё отменяется? — заподозрила я.
— Нет.
— А как же?.. — недоговорив, я качнула головой в сторону возрождённого. — Не опасаешься, что он может… помешать?
— Не помешает, — возразил жнец с той непробиваемой уверенностью, что уже начинала бесить не по-детски.
Алессандро чуть отстранился, удерживая меня на вытянутой руке, развернул меня вокруг собственной оси, снова привлёк к себе и закружил к другому краю танцплощадки, ловко маневрируя между парами. Остановился, выпустил меня из объятий, не отпуская, впрочем, руки, и потащил через кольцо зрителей, хлопающих в такт музыке. Шёл жнец быстро, целеустремлённо и всё норовил пройти через места с максимальным скоплением народа, где горгульи собирались большими, тесными группами. Не сжимай он мои пальцы в своих, и я безнадёжно отстала бы ещё на выходе с танцпола в миниатюре. Попетляв, словно зайцы в подлеске, мы вышли к внутренней стене и направились вдоль неё к заветной дверце под ложей. Внимания на нас не обращали, стража кружила на высоте достаточной, чтобы даже горгульи не могли различить в точности происходящего на земле, ещё и по потёмкам да при нынешней плотности болтающихся по арене гостей.
До двери добрались без проблем и Алессандро, знаком велев мне стоять на стрёме, принялся за дело не более законное, чем укоп мандрагоры на территории чужой частной собственности. Я усиленно изображала девицу, ожидающую, пока её благоверный… э-эм, справит нужду в неположенном месте, однако нет-нет да подглядывала через плечо за жнецом. Надо же, а он и замки вскрывать умеет подручными средствами. И управился на удивление быстро. Интересно, сей талант родом из прошлой жизни или благоприобретённый, сугубо во имя великой цели по возвращению кристалла? Понятно, что со времён жизни Алессандро замки несколько изменились, но, судя по виду, запор на искомой двери установлен давно и чрезмерной сложностью не отличался.
Контрольно оглядевшись, мы торопливо нырнули за приоткрытую створку. По ту сторону двери тянулся широкий, идущий под уклон проход с низким потолком, озарённый двумя неимоверно чадящими светильниками, закреплёнными на стенах. Алессандро закрыл и запер дверь и первым двинулся по коридору. Я за ним.
Стены отрезали нас от шума, голосов, музыки и шелеста крыльев. Здесь, под ложей, было тихо, душно и пыльно и только откуда-то сверху доносился непонятный звук, похожий на мерный топот, точно половина гостей Скарро решила разом промаршировать по трибунам. Далеко и долго идти не пришлось, коридор немного углубился и влился в другой, тянущийся, вероятно, по периметру арены. Что было в левой его части, неизвестно, потому как никто не озаботился установить там освещение. Зато в правой чадили ещё две доисторические лампы и бдели два стража в боевом облачении. Охраняли они расположенную чуть дальше дверь, ничем толком не отличающуюся от той, через которую увозили реликвию, то бишь такую же неосновательную на вид, с похожим замком и без малейших признаков защитного контура. Предположу, что тут вообще никакой охранной системы нет, даже простейшей.
Высунувшись на секунду-другую из-за угла и оценив обстановку, Алессандро отступил на шаг, махнул мне рукой, чтобы я тоже отошла, покопался по карманам куртки и достал какой-то маленький, тускло сверкнувший в свете лампы предмет. Не прошло и минуты, как из левой части донеслись отчётливые, нарастающие шорохи и скрежет и один из стражников отправился на разведку. Правда, без особой охоты отправился и предварительно ещё с напарником совещался так, что я уж заподозрила было, что отвлекающий маневр пропадёт втуне. Но нет, горгул наконец прошёл мимо нас, вжавшихся в стену, и вскоре крылатая фигура канула в темноту. Однако странный шум не стих, и скрежет и звук нарочито громких шагов долетели уже из глубин правого коридора. Оставшийся горгул покидать пост не торопился, мялся, крутил головой, пытаясь высмотреть источник шума и заодно понять, куда провалился напарник. Возвращаться тот не спешил, то ли коридор и впрямь тянулся кольцом под всей ареной, то ли иллюзии у Алессандро столь качественные, что способны кого угодно заморочить и запутать. Припав спиной к стене так, словно надеялась слиться с ней наподобие
