Не выходите замуж на спор - Александра Лисина

Когда я замерла от этой ошеломительной мысли, прильнувший губами к моей шее Князь с наслаждением заурчал и, оставив на моей коже еще один бескровный след, так же хрипло прошептал:

— Ты — моя. Никто и никогда не посмеет к тебе прикоснуться. Никто и никогда не назовет тебя своей. Ты — только моя женщина, Ри. Моя добыча. Отныне и навечно. Я решил.

И это привело меня в чувство.

— А моего мнения ты не хочешь спросить, Княже?! — прошипела я и, извернувшись, вцепилась зубами в его плечо.

Он недовольно рыкнул, но не отстранился.

— Ты выбрала свою судьбу, когда надела брачные браслеты. Осталось лишь закончить брачный ритуал.

Князь чуть ослабил давление на мои бедра и, уверенно втиснув между ними колено, усмехнулся.

— Мы сделаем это сейчас, женщина.

— Если помнишь, я давала тебе всего ОДИН шанс, Княже, но ты его упустил!

— Я передумал. Так что радуйся — ты все‑таки сумела меня заинтересовать…

Я уставилась на демона злыми глазами и четко сказала:

— Я никому не буду принадлежать против воли. Тьмой клянусь, что больше никто и никогда меня к этому не принудит!

Он лишь пренебрежительно отмахнулся и, оплетя мои щиколотки невесть откуда взявшимися веревками, перестал удерживать мои ноги, а затем с довольным смешком наклонился… однако именно в этот момент Тьма неожиданно откликнулась. Выглянула из его глазниц, растеклась вокруг нас черным облаком и, внезапно рванувшись на свободу, наполнила разгромленную комнату. Бесшумная, как смерть. Холодная, как могильный камень. И справедливая, как верховный Судия, только что отмеривший заслуженную кару за мои грехи.

— Я клянусь, — упрямо повторила я, чувствуя, как каждое прикосновение едва угадывающегося во Тьме демона буквально высасывает из меня жизнь. — Никогда против воли. Или смерть.

— Слово дано — слово услышано, — усмехнулся он, и у меня в глазах окончательно потемнело. — Да будет так…

Первое, что я увидела, когда пришла в себя — ровно вздымающаяся грудь, покрытая крупными белыми чешуйками без единого следа от нанесенных мною ран. Поверх нее — расслабленно лежащая и абсолютно невредимая лапа, на мощном запястье которой красовался матово — черный браслет. Чуть выше виднелась мощная шея, заостренный подбородок и украшенное более мелкой чешуей лицо с плотно закрытыми веками.

Князь раскинулся на постели вольготно, умудрившись занять ее почти целиком. Лежал на спине, распластав крылья во всю ширину. Невозмутимый, расслабленный, обнаженный… и по — хозяйски прижимающий меня к себе, словно любимую супругу. Мы лежали так близко, что я могла почувствовать каждую чешуйку на его боку и бедре, а при желании — и ниже. Срам он, правда, прикрыл простыней, но смотреть это не мешало. Даже напротив — нежнейший шелк лишь подчеркивал безупречную белизну его кожи и оттенял перламутровый блеск его чешуи.

От неожиданности я дернулась, отшатнувшись назад, но почти сразу поняла, что лежу на самом краю и вот — вот свалюсь. Непроизвольно качнулась обратно, инстинктивно обхватив его рукой за живот. Прижалась снова. Только потом сообразила, что сделала, и растерянно замерла, не зная, что думать и как себя вести.

— Пришла в себя? — невозмутимо осведомился Князь, и его рука ненавязчиво притянула меня за талию.

Я вскинула голову, чтобы сказать какую‑нибудь гадость, но наткнулась на неподвижный, тяжелый, пронизывающий взгляд… и замерла. На меня смотрел не человек — демон, внутри которого жила и извивалась первородная Тьма. Причем могущественный демон, о чем я едва не позабыла. Древний. Обладающий неимоверной силой хищник, который лишь чудом меня не убил.

Да, сейчас он был спокоен и сыт. Он выглядел, словно дикий кот, поймавший для развлечения маленькую мышку. Пока она сидит тихо, он забавляется, лениво трогая ее лапой. Рассеяно обнюхивает, иногда облизывает, желая ощутить на языке ее вкус, и с интересом следит за ее суматошными метаниями, прекрасно зная, что она никуда не сбежит.

Но стоит только мышке заупрямиться или попробовать его укусить, как вся вальяжность слетает с него, как маска. И он мгновенно превращается в то неуправляемое чудовище, которого боятся даже демоны… от рева которого дрожит Преисподняя и который одним движением огромной лапы способен раздробить драконий хребет, не говоря уж о том, чтобы играючи раздавить одну слабую, недогадливую, рискнувшую вызвать его гнев суккубу.

Но если раньше я понимала этот факт разумом и плохо отдавала себе отчет в том, что творю, то сейчас меня неожиданно пробрало до самых печенок. Ощутив себя той самой мышкой, над которой нависла тень от кошачьей лапы, я как‑то разом вспомнила, почему таких как он, называют Князьями Тьмы. Запоздало сообразила, что уже дважды сегодня побывала на краю. Чудом одним уцелела, пока нащупывала границы терпения демона. И вот сейчас… в этот самый момент… готовлюсь совершить еще одну глупую ошибку.

Проникнувшись этим пониманием до мозга костей, я настороженно кивнула.

— Да, Княже.

— Не обольщайся — ты по — прежнему моя жена и принадлежишь мне до самой смерти, — едва заметно сузились его глаза. — Не стоило тебе призывать в свидетели Тьму — Она не любит, когда Ее беспокоят понапрасну. Но что сделано, то сделано… я не трону тебя. Пока что.

У меня радостно екнуло сердце, но мне под подбородок тут же ткнулся острый коготь, заставив усомниться, что повод для радости так уж хорош. А затем холодные глаза, похожие на два черных колодца, заглянули прямо в душу, заставляя поневоле цепенеть и покрываться громадными мурашками.

— Никогда не зли меня, женщина, если хочешь жить, — так же ровно сообщил Темный Князь. — Не зли, потому что, даже не желая того, я могу тебе навредить. И я убью тебя, если ты еще раз посмеешь мне перечить. Понятно?

Завороженная клубящейся в его зрачках Тьмой, я снова машинально кивнула.

— Да, ваше темнейшество.

— Недавно ты осмелилась называть меня на "ты", — едва заметно нахмурился он. — Мне понравилось. Продолжай.

Я изумленно вскинула брови и попыталась сесть. А затем удивилась еще больше — тому, что он позволил. Даже не поленился подвинуть ногу в сторону, чтобы я могла уместиться рядом. А когда я осторожно устроилась, негромко бросил:

— Жаль, что я могу призвать только твою "темную" ипостась. Это неудобно. Но браслеты, к сожалению, не дают над тобой полной власти. А того, что есть, мне уже недостаточно.

Я опустила взгляд на свои запястья.

— Почему они теперь белые, Княже?

— Потому что я тебя признал.

"А твои тогда почему черные?" — чуть не ляпнула я, но вовремя прикусила язык.