Однажды в июле - Максим Гарбузов

Лицо Рахима приобрело кислое выражение, но спорить со мной он не стал. Он терпеливо ждал, пока я закажу себе омлет с кофе, а ему лимонад, но когда я принялся неторопливо есть, его терпение закончилось.

– Это Том Беккер, – сказал он. – Я нашёл Тома Беккера.

Не буду врать, говоря, что слова Рахима не поразили меня. Я попытался скрыть своё удивление. Том был одной из важнейших фигур моего расследования. Он стал свидетелем большей части событий, случившихся в том далёком июле 1955. Я просто не мог поверить такой удаче. Если верить моим сведениям, на сбор которых я потратил немало времени, семья Беккеров уехала из города П. через пять лет после случившейся трагедии. Отцу Тома предложили место в сенате штата. Даже будучи начинающим писателем, ещё не повидавшим жизнь, я знал, что от таких предложений не отказываются. Сведения о семье Беккеров раздобыть, наверное, было проще всего, но только это никак не могло помочь мне встретиться с кем-то из них. Отец Тома был действующим сенатором и, конечно, он не захотел бы встречаться с каким-то неизвестным вчерашним студентом, возомнившим себя писателем. Адрианна вышла замуж и давно переехала в Европу, а Том долгое время обучался в Англии. Сначала проследить его след не составляло труда, но вот после окончания обучения выследить его стало значительно сложнее. В нескольких газетных вырезках я прочитал о том, что после Англии Том ненадолго возвращался домой, но потом вроде как отправился путешествовать. Связавшись с домом семьи Беккеров, я так и не смог ничего добавить к вышеуказанной информации. Дворецкий сказал мне, что мистера Тома нет дома, и отказался давать какие-либо сведения о его местонахождении. И вот сейчас мой малолетний помощник заявляет, что смог найти Тома Беккера, который, будучи мальчишкой, смог увидеть Бурю Столетия своими глазами.

Мне не хотелось показать Рахиму, что я сомневаюсь в его словах, но и полный безоговорочный восторг тоже был неуместен, поэтому я попытался мягко выведать у него сведения.

– И где же ты видел мистера Тома? – спросил я.

– Я не видел его, мистер Джек, – сказал Рахим. – Но я знаю, где он находится.

– Вот как. И откуда у тебя эти сведения?

– Мне рассказала об этом Лиза Маркус. Она сказала, что мистер Том заходил в её лавку за кое-какими продуктами.

Я знал, что мама десятилетней подруги Рахима Лизы Маркус держала небольшую продуктовую лавку на выезде из города. Не самое популярное место. Когда-то, по словам матери Лизы, её лавка пользовалась большой популярностью, но после того как из Верхнего города сделали музей, поток туристов выбирает другой путь, чтобы попасть на холм. Непонятно, что Том Беккер мог забыть в богом забытой лавке на краю города. Эта история стала казаться мне ещё более фантастической, но я воздержался от высказывания своих сомнений.

– И когда же Том Беккер посещал лавку Маркус?

– Он заходил вчера и позавчера.

– Надеюсь, ты спросил у миссис Маркус, не разговаривал ли с нею Том, может, он сказал ей, где остановился?

Чёрные глаза Рахима победно блеснули.

– Я знаю, где сейчас находится Том Беккер, – сказал Рахим, а потом серьёзно добавил: – Я же говорил вам, что помогу с вашим расследованием.

Не буду врать, что хорошо спал той ночью. Я ворочался в своей постели и каждые полчаса поглядывал на часы. Наверное, отчасти была виновата жара, потому что даже несмотря на открытые окна, воздух был неподвижен и тяжёл. Я спал в одних трусах, но постельное бельё все равно липло к мокрому от пота телу. Пару раз я вставал, чтобы поработать, но стоило мне включить свет и взять в руки ручку, как глаза начинали слипаться, и приходилось возвращаться в постель. Но странное дело, едва моя голова касалась подушки, как сон уходил. Полагаю, волнение, связанное с предстоящей встречей, сыграло в бессоннице не последнюю роль, и когда я увидел первые лучи несмелого рассвета, проникающие в мою комнату, я вздохнул с облегчением.

Рахим уже ждал меня там, где мы и договорились, возле старой железнодорожной станции. Он сидел на рельсах и подкидывал в воздух деревянный мячик. Увидев меня, он поднялся и приветливо махнул рукой.

– Сколько нам идти? – спросил я.

– Здесь недалеко, – как всегда беспечно отозвался Рахим.

Некоторое время мы шли по заброшенной железнодорожной дороге, густо поросшей травой и молодым кустарником. Рахим прыгал через две шпалы, а я просто медленно шёл рядом, наслаждаясь свежестью утра. Летнее утро – самое любимое моё время суток, когда ещё спящая природа хранила в себе ту незабываемую прохладу, которая предшествует дневному зною.

Идти действительно было недалеко, и не прошло и получаса, как мы забрались в какие-то заросли, а потом оказались на площадке перед большим двухэтажным домом колониального стиля. Стены дома когда-то были выкрашены белой краской, но краска давно облупилась, открывая чёрное дерево, многих окон не хватало и, вообще, дом имел очень запущенный вид. Было видно, что одно время за ним пытались ухаживать, но потом, судя по всему, даже у этих людей закончились силы или они просто сели в свои пикапы и уехали в далёкие края, подальше от старого дома и воспоминаний, что он хранил.

– Что мы здесь делаем? – спросил я. – Я думал, ты хочешь показать мне, где живёт Том Беккер, а не проводить экскурсию по старине.

Тем не менее мне понравился дом, в нём была какая-то старая тайна, и наверняка он видел много такого, из чего получилась бы не одна прекрасная книга. Но я уже был занят, и моя нынешняя история развивалась совсем не так быстро, как бы мне того хотелось.

– Сейчас вы всё увидите, – с хитрой улыбкой проговорил Рахим, и его улыбка не оставляла сомнений, что я сейчас действительно увижу то, ради чего стоило проделать небольшую прогулку летним утром.

Мы обошли старый дом, и я увидел небольшой гостевой домик, или домик для прислуги, если учесть, к какому времени принадлежал особняк. Домик для прислуги, в отличие от главного здания, имел жилой вид и, судя по сверкающему красному ягуару, стоявшему в тени векового дуба, в нём кто-то жил. Сердце моё учащённо забилось.

– Он здесь? – спросил я.

Рахим ничего не ответил и молча потянул меня за рукав. Не успели мы сделать и несколько шагов, как нам навстречу из домика вышел молодой мужчина в светло-синей рубашке. Рукава рубашки он закатал до самого локтя, открыв загорелые руки. На ногах у него были белые парусиновые штаны, которые обычно носят в яхт-клубах где-нибудь