Сумерки Баригора - Софья Соломонова

с Маргаритой, потому что и так знал, что она скажет. «Глупый мальчишка, весь в отца и так же водится с некромантами». Квентин уже давно уяснил, что для матери он не более чем разочарование. Долгожданный и единственный сын, который не оправдал ее ожиданий. Квентин не сомневался, что, будь Маргарита мужчиной, она бы обвинила супругу в измене, настолько тяжело ей было поверить, что Квентин – ее сын. И ей наверняка уже донесли, как недостойно своего титула Квентин повел себя в сегодняшнем бою, вместо того чтобы проявить себя, как и подобает ее сыну. И она разочаровалась в нем еще больше. Несмотря ни на что, это причиняло Квентину боль, которая накладывалась на боль от потери отца и угрызения собственной совести, заставляя его чувствовать себя жалким, бесхребетным и бесполезным.

И это чувство надолго поселилось в его душе.

Баригор, Брасс, 5 июня 3607 года

На следующий день Маргарита не дала своим гостям поспать. Не прошло и пары часов после того, как первые петухи в городе нехотя проснулись и начали кукарекать, приветствуя солнце, когда у дверей гостевых покоев появились изящные, но строгие лакеи и сообщили, что герцогиня ждет всех к завтраку ровно в восемь утра. Сомнений в том, что это будет не просто совместный прием пищи, ни у кого не было.

К назначенному времени все гости и хозяйка собрались в небольшом обеденном зале, оформленном в приятном глазу нежно-зеленом цвете. Через панорамные окна открывался прекрасный вид на реку и бесконечные заливные луга на другом берегу. Холодный свет утреннего солнца еще не до конца разогнал поднимающийся над Льежем туман, скрывающий происходящее на реке.

На прямоугольном, застеленном белоснежной скатертью столе уже накрыли завтрак на четверых: вареные яйца, жареные колбаски, свежую зелень, ягоды и еще горячий мягкий хлеб. Герцогиня явилась раньше всех и с выражением легкой надменности наблюдала, как остальные подтягиваются в комнату и рассаживаются по указанным слугами местам.

Первым из гостей к завтраку пришел Квентин. Он выглядел не менее усталым, чем вчера, и даже свежая одежда, накрахмаленная рубаха и тщательно уложенные волосы не могли исправить положение. Под медовыми глазами герцога залегли круги, а лицо осунулось. Несложно было догадаться, что этой ночью Квентин не спал.

Следом явился Регин, представляющий полную противоположность герцогу фон Аурверну. Принц сиял свежестью и бодростью. Облаченный в дорогой костюм своих гербовых цветов, он излучал подобающую королевской особе статность. Регин учтиво кивнул, приветствуя хозяйку, и опустился на предназначенный для него стул, сохраняя на лице вежливую полуулыбку.

Последним в обеденный зал вошел Седрик, и выглядел он даже хуже, чем Квентин. Судя по виду некроманта, он поднялся с кровати не больше пяти минут назад: длинные волосы растрепаны, а рубаха не застегнута до конца. Глаза Седрика все еще были мутными со сна, а кожа – даже более бледной, чем обычно. Он почти упал на отодвинутый для него стул и широко зевнул, прикрывая рот рукой, но даже не пытаясь отвернуться от остальных, как требовал этикет.

Пригласить Айю на завтрак герцогиня нужным не сочла.

– Вы восхитительно выглядите для столь раннего часа, герцогиня, – произнес некромант, еще не до конца закончив зевать, из-за чего голос его прозвучал глухо.

– Не могу сказать о тебе того же, – парировала герцогиня и повернулась к Регину: – Как вам спалось, ваше высочество?

– Благодарю, восхитительно. Приятно после долгой дороги отдохнуть в подобающих условиях, – улыбнулся Регин и, увидев недоумение на лице герцогини, поспешил добавить: – Мы путешествовали инкогнито и стремились не привлекать излишнего внимания, поэтому останавливались в гостиницах для простолюдинов.

– Но почему же вы скрывали свою личность? – Маргарита не упустила возможности перевести разговор на интересующую ее тему, но не раньше, чем дала слугам знак покинуть помещение.

– Потому что мы бежали из столицы, опасаясь за жизнь его высочества, – бросил Седрик, без особого энтузиазма ковыряющий вилкой колбаску, – как мы вам уже объяснили вчера.

Маргарита пропустила его слова мимо ушей, продолжая выжидающе смотреть на Регина.

– Как и сказал лорд Ардейн, мы вынуждены были покинуть Лориц втайне после совершённого на меня покушения. К сожалению, обстановка такова, что мы не знали, кому можно доверять.

– И вы предполагаете, что за покушением стоял ваш брат? – В голосе герцогини слышалось явное сомнение.

– Это многое бы объяснило.

– Например? – Разговор все больше походил на допрос, в котором от подобострастия Маргариты не осталось и следа.

– Матушка, ее величество в последнее время стала вести себя странно. И лорд Лаппорт-младший, министр финансов, вы его, должно быть, знаете, скончался при загадочных обстоятельствах.

– Да, весть о кончине Левина дошла и сюда, – кивнула Маргарита, – я отправила его отцу письмо с соболезнованиями, конечно же. Но что же загадочного было в его смерти?

– Его тело иссохло, будто кадавр, а душа исчезла, – вновь вмешался в разговор Седрик.

На этот раз Маргарита обратила на него внимание:

– Исчезла?

– Именно. Как будто ее высосали, как и его тело.

– Великий Алор! – выдохнула герцогиня, сотворив руками символ бога. – Но разве такое возможно?

– Лорд Ардейн считает, что нечистые ритуалы северян могут быть способны на такое, – пояснил Регин, – среди варварской свиты моего брата есть и шаманы, мы видели их на похоронах отца и после, на церемонии принесения присяги.

– Слуги Кавица, – тихо, но твердо произнес Седрик, впервые этим утром посмотрев прямо на герцогиню.

Маргарита молчала, холодно и отстраненно глядя на принца и некроманта. Спустя несколько напряженных мгновений она все же произнесла:

– Это серьезное обвинение, ваше высочество. Многие бы назвали это предательством.

– Вы, безусловно, правы, леди Маргарита.

– И что же вы планируете делать?

– Мы должны убедиться в том, что наши опасения не беспочвенны. – Принц старался уйти от прямого ответа.

– И что потом?

Квентин, все это время молчавший, понуро глядя в свою тарелку, вдруг встрепенулся и нервным, но уверенным голосом выпалил:

– Наш долг перед Баригором – защитить его от слуг Кавица, чего бы это ни стоило.

Регин чуть заметно расслабился; то, что ему так не хотелось произносить вслух, было наконец сказано. Маргарита бросила быстрый злой взгляд на сына, но тут же вновь обратила свое внимание на принца:

– И вы рассчитываете, что Аурверн, что я поддержим вас?

Регин молча кивнул.

– При всем уважении, ваше высочество, я не уверена, что могу с этим согласиться, – начала Маргарита, но ее прервал Квентин, резко вставший со своего места:

– Аурверн поддержит вас, ваше высочество. Я, его правитель, герцог Квентин Иероним фон Аурверн, клянусь вам в этом.

Повисло молчание. Все взгляды повернулись к Квентину.