Невеста-обманщица - Кэтрин Коултер

Она не знала, как избавиться от него.

— Я хотела пройти на кухню и согреть немного молока.

— Чушь! Вы не сможете пройти и полкомнаты.

— Прекрасно смогу. К тому же я хотела поговорить с миссис Пичем по поводу постельного белья. Я хочу, чтобы его заменили, от него пахнет нафталином.

— Александра, может быть, вы прекратите молоть всякую чепуху и скажете наконец…

— Черт возьми, оставите вы меня когда-нибудь в покое?

— Вам так неприятно меня видеть?

— Да. Я вас ненавижу. Уйдите, прошу вас. Дуглас, сдвинув брови, задумчиво смотрел на нее. Он уже почти решил осчастливить ее, объявив, что готов признать ее своей женой, но, кажется, у нее сейчас не совсем подходящее настроение для этого сюрприза. Вчера вечером он не стал беспокоить ее, потому что хотел, чтобы она как следует отдохнула и набралась сил, прежде чем он сделает ее самой счастливой женщиной на земле. И вот она ведет себя как какая-то грубиянка, словно сам дьявол явился к ней в его обличье, и похоже, совсем не рада его видеть. А ведь он ее муж и так заботился о ней. Совершенно непредсказуемое существо.

Невзирая на отчаянное сопротивление, он поднял ее на руки и понес к кровати.

— Молчите и ведите себя тихо. Нет, закройте рот и не произносите ни слова.

— Вы немедленно уйдете отсюда.

— Непременно, как только уложу вас в кровать.

Она притихла, поскольку сомневалась, что сможет добраться до нее самостоятельно. Лучше бы она позвонила Тэсс. Молча он уложил ее в кровать и укрыл одеялом.

— Вы сможете заснуть или мне дать вам снотворное?

— Уйдите. — Она метнула в него ненавидящий взгляд, сознавая, что он не заслужил такого обращения, и ответила ледяным тоном:

— Благодарю за оказанную помощь. Мне очень жаль, что я потревожила ваш сон. Я также сожалею, что сломала стул, поцарапала письменный стол и пролила чернила, испортив тем самым ваш чудесный абиссинский ковер. Я куплю вам новый. У меня осталось немного собственных денег.

— Да что вы? Что-то с трудом верится. У вашего драгоценного отца не осталось ни гроша.

Ни за вами, ни за вашей сестрой не дали приданого. И наверняка вы не имеете представления о том, сколько денег вашему отцу отстегнул Тони, верно? И не знаете, собираюсь ли я дать вам какие-нибудь деньги в качестве отступного. И даже если вы что-то получите от меня и любезно замените мой ковер, все равно выходит, что за него заплатил я сам.

— Вы ошибаетесь. У меня есть собственные тридцать фунтов. Мне удалось скопить эти деньги за четыре года.

— Тридцать фунтов! Ха! На эти деньги можно купить чернильницу, может быть, даже две, но отнюдь не такой ценный ковер.

— Может быть, его удастся отчистить. Дуглас снова посмотрел на ярко выделявшееся черное пятно.

— Да, это так же вероятно, как и то, что кто-нибудь из министров Наполеона швырнет ему в лицо пирожное.

— Все возможно.

— Вы еще очень молоды и не знаете, что в этой жизни чаще всего выживают идиоты. А теперь спите. Вы до глупости самолюбивы, и это утомляет.

Это уже слишком, думал Дуглас, широким шагом удаляясь к себе в спальню. Слишком для того, чтобы сделать ее самой счастливой женщиной. Почему она так обращается с ним? Какой дьявол в нее вселился? Он так безупречно вел себя с ней, черт возьми, да он просто спас ее от смерти своими заботами! И это награда? Она, кажется, ненавидит его. Она сказала, чтобы он оставил ее в покое. И испортила один из самых любимых ковров его матери.

С горьким чувством Дуглас погрузился в сон.

Было утро пятницы. После купания Александра приказала Тэсс одеть себя. Она была еще слабой, но не настолько, чтобы оставаться в постели. Пора уезжать из этого дома. Она приняла правильное решение и молилась, чтобы на этот раз ей удалось навсегда покинуть Нортклифф-холл.

Он отказался от нее. Он обращался с ней, как с какой-то надоедливой мухой, словно она бесполое существо.

Как жаль, что она испортила такой дорогой ковер.

Он посмеялся над ее тридцатью фунтами. Он и понятия не имел, чего ей стоило скопить эти тридцать фунтов, пенни к пенни, целых четыре года.

Мало того, что он отверг ее, когда она была так глупа, чтобы соблазнять его, но он и заботился о ней только потому, что у него не было выбора. Не мог же он позволить ей умереть у него на руках.

Она молилась про себя, чтобы забыть все, что произошло с ней за последние дни. Специально разжигала в себе возмущение и злость, чтобы заглушить боль, страшную боль от мысли, что никогда больше не увидит его, пусть и равнодушного, взгляда.

Она потерпела поражение, теперь уже окончательное. Ей так и не удалось доказать ему, что из нее получилась бы замечательная жена и что она могла бы любить его, как ни одна женщина на этой земле, до последнего вздоха. О каких это деньгах он там говорил? Она отбросила эту мысль; наверное, сказал это просто так, не задумываясь.

Он так и не смог излечиться от своей страсти к Мелисанде. Всем, до самого маленького ребенка в доме, было известно, что он сохнет по жене своего кузена. Даже вызвал Тони на дуэль, и неважно, что из этого ничего не вышло. Александра слышала, как об этом сплетничали слуги. И как они при этом удивлялись и забавлялись.

После их стычки на рассвете Дуглас больше ни разу не появлялся. И она была рада этому. Мелисанда приходила дважды, достаточно бледная для такого случая, но не приближалась больше чем на десять шагов. Александра вспомнила, как Тони целовал жену, когда Дуглас привез ее в Нортклифф, и сказала:

— Мне кажется, тебе нравится, когда Тони целует тебя.

К ее удивлению, Мелисанда опустила голову и забормотала что-то невразумительное.

— Ах, иногда он чересчур нетерпелив. Мне не всегда удается контролировать его. Просто не знаешь, что делать в таких случаях.

Контролировать его! Ха! Похоже, она заговаривается.

— Но тебе, кажется, нравится это.

— Ax, ты ничего не знаешь, Алике! Ты и представить себе не можешь, что он вытворяет.

— Так расскажи мне.

— Надо понимать, граф еще не переспал с тобой. А Тони очень надеялся на это. Тогда все было бы законно и мы могли бы спокойно уехать в Лондон.

— Нет, в этом нет ничего законного. Дуглас сказал, что мог бы спать со мной сколько угодно и при этом расторгнуть брак.

— Но если бы ты забеременела…

— Дуглас сказал, что сумел бы предотвратить это.

— О… — Такого поворота Мелисанда не ожидала. — Но Тони настаивал на том, чтобы… — Она оборвала себя на полуслове. Ее сверкающие глаза сузились в щелочки, что сделало ее еще более соблазнительной.

— Так что вытворяет с тобой Тони? Мелисанда нетерпеливо взмахнула ручкой:

— Боюсь, тебе не стоит знать этого. Тони иногда ведет себя как сумасшедший и заставляет меня делать такие вещи.., и сам делает то, что не следовало бы делать, но делает это так.., ну.., в общем…