Кровь аистов - Сергей Климовцев

– Минуту назад здесь было то же самое или у меня самого крыша едет?

Гроха повернул голову вслед за его взглядом: море «усохло» почти наполовину. Береговая полоса изменилась до неузнаваемости: ее сплошь изрезали тонкие извилистые фьорды. И тянулась она теперь к самому горизонту, разделяя мир на две равные части – твердь и воду.

– Посмотри налево. – Глаз у Андреева слегка дергался.

Гроха сглотнул ком: вокруг раскинулась бескрайнее плато с цепочкой высоких гор на горизонте, увенчанных снежными шапками. А посреди равнины высились тысячетонные колоссы – гигантские арки из камня и металла, причудливо сплетаясь и утопая в густой зелени. Пока они потрясенно разглядывали эти неземные декорации, им пришлось испытать еще один шок: на этот раз горы стали гораздо ближе. Люди и не заметили, как те прыгнули к ним на десятки километров вперед.

– Надо выбираться… – Егор поднял испуганные глаза. – Как можно быстрее.

Гроха и не думал возражать. Вдвоем они подхватили под руки директора, по-прежнему пребывающего в приподнятом настроении, и поспешили через «каменный сад» к выходу, но едва обогнули ближнюю скалу, как источник преподнес им еще один сюрприз: никаких валунов теперь там не было и в помине. Широкие каменные ступени повели их вниз, в густую, пышную траву выше человеческого роста. И трава эта ходила зелеными волнами повсюду, куда мог дотянуться взгляд. У них не осталось ни одного знакомого ориентира.

Люди попытались вернуться обратно к воде, но уткнулись в непроходимые скалы, будто они и не шли мимо них минуту назад. Потом спустились к зарослям травы и проплутали в них несколько часов. Когда вконец отчаявшийся начальник охраны, стоя посреди безбрежного зеленого моря, пытался найти хоть какой выход из положения, Егор аккуратно тронул его за плечо и показал глазами куда-то в сторону. На этот раз там не было ни ступеней, ни валунов, ни моря, ни чего-либо еще в том же духе. Лишь узкая полоска голой степи, одинокий силуэт вышедшего из строя робота-разведчика и живая зеркальная стена электромагнитного купола.

Стоило им приблизиться к экрану, датчики на костюмах тут же включились, а компенсаторная система, тихо зажужжав, сняла неподъемный груз скафандров с их плеч, позволив людям вздохнуть свободно и распрямиться. Перед тем как уйти оттуда совсем, они вручную оттащили робота назад, к экрану, после чего он тоже включился и, плавно наматывая кабель на бобину, двинулся домой.

Напоследок источник преподнес им еще один подарок – на этот раз приятный. Выходить через электромагнитное поле оказалось легче, чем входить, – их тряхнуло, но вполне терпимо. Люди быстро миновали радиоактивный «предбанник», и, выбравшись наконец из источника, Гроха повел их в лагерь, не давая расслабиться ни на секунду. Он досадливо отмахнулся от подлетевших охранников и, взяв одного из них за руку, мельком взглянул на его часы. Глаза его широко раскрылись от удивления. Он подозвал другого – тот же самый результат.

– Сколько мы там пробыли?

Охранник опешил:

– Как «сколько»? Вы же сразу вышли!

– «Сразу» – это сколько? – уточнил Семен, начиная закипать. – Считать умеешь, нет?

Парень растерялся.

– Несколько секунд, – пришел ему на помощь подоспевший зам начальника охраны. – Вы были там несколько секунд.

Семен с трудом взял себя в руки:

– Объявляй общий сбор. Готовь всех, кто идет, остальных отправляй в лагерь. Как можно быстрей.

Удивленный зам поспешил к остальным.

– Ты, – повернулся Гроха к Андрееву и показал ему на быстро трезвеющего директора, – выясни, что с ним, и пулей мне анализы всех проб, что мы взяли. Егор, не тормози. – Он махнул охранникам: – Помогайте собирать оборудование. Пошустрей!

Начальник охраны побежал к палаткам, раздавая на ходу распоряжения, и вскоре лагерь загудел как разбуженный улей – люди собирались в дорогу. Организовав работу, Гроха проинструктировал зама, а потом отошел подальше от всех и достал спутниковый телефон.

Первый заместитель Председателя СБУ Украины тоже в это время был на взводе – его весь день не оставляли плохие предчувствия. И когда личный телефон завибрировал, он, мельком взглянув на определитель номера, сразу же схватил трубку:

– Слушаю.

– Здравствуйте. Не хотел вас беспокоить, – раздался взволнованный голос начальника охраны. – У нас проблемы. Можете говорить?

– Да, слушаю.

– Нужна ваша помощь. Иначе к утру мы потеряем лагерь.

Пока Гроха излагал суть дела, эсбэушник мрачнел все больше. Через пять минут он повесил трубку и, запершись у себя в кабинете, долго мерил нервными шагами комнату из угла в угол. Затем присел в кресло и принялся размышлять над ситуацией.

Научный лагерь находился под его личным контролем. Первый зам не знал, почему богатейшие люди планеты проявили интерес к Зоне, но ресурс был задействован беспрецедентный. Деньги на исследования текли рекой, любое оборудование, о котором крупнейшие научные центры только мечтали, сюда поставлялось по первому свистку. Ученые с мировым именем стекались в Зону ежедневно, и от него требовалось только одно – чтобы лагерь функционировал.

Поэтому первый заместитель всегда прислушивался к начальнику службы безопасности лагеря, которого он сам на эту должность и назначил. Полтора года назад молодой майор внутренних войск ухитрился вывести из самого пекла первую научную экспедицию. Спустя полгода благодаря ему уцелел во время выброса первый научный лагерь. И теперь высокий эсбэушный чин тоже рисковать не собирался.

Генерал вызвал по селектору своего помощника:

– Начинай эвакуацию лагеря. Немедленно. К утру нужно вывезти всех.

Солнце меж тем клонилось к закату. Близился вечер, последние приготовления заканчивались. Три десятка сотрудников в защитных скафандрах дожидались своего часа, остальные рассаживались по машинам для возвращения в лагерь. Гроха разыскал Андреева и отозвал его в сторонку:

– Ну?

– Директор в норме. Признаков отравления нет, скорее всего гипервентиляция – там в воздухе высокий процент кислорода. Надышался – опьянел. Вода чистая, минералов много. Действительно смахивает на морскую.

– Микроорганизмы? – Гроха высматривал кого-то среди копошащихся в степи людей.

– Хватает.

– Опасны?

– Вряд ли. Ищешь кого?

– Да. Волконенко найди мне! – крикнул Семен охраннику и снова переключился на биохимика: – Давай подробней.

Подробней не вышло: к ним уже спешил Волк. Взгляд у сталкера был настороженный – после утренних событий от беседы с начальником безопасности он ничего хорошего не ждал, но Грохе было не до разборок.

– Собирай своих мужиков, они возвращаются вместе с остальными.

Волк глянул на него с подозрением.

– Лагерь эвакуируют, – объяснил Гроха. – Если к утру кто-нибудь из твоих задержится в Зоне, погибнут.

– Выброс? – побледнел сталкер.

– Типа того. – Семен поморщился, соображая что-то на ходу. – Обзвони сталкеров. Им выделят две машины – до утра пусть все соберутся на базе. Там их заберет вертолет. Ты, как я уже говорил, – с нами.

Обескураженный Волк ушел, а Гроха вместе с Андреевым задержались ненадолго. Они оба устали – день выдался нелегкий, а работа меж тем только начиналась.

– В лагерь поедешь? – без особой надежды спросил Гроха.

– Знаешь ведь, что нет.

Гроха досадливо покачал головой.

– Из этого похода мало кто вернется, – осторожно сообщил он.

– С этого места подробней, – кивнул Андреев. – У тебя ведь опять сны были, да?

Семен поморщился.

– Рассказывай!

Гроха смутился. Он чувствовал себя, словно выживший из ума сатанист, когда говорил о своих видениях. Но Егор не отступал, и в конце концов он сдался.

– Завтра в Зоне все изменится, – неохотно заговорил начальник охраны…

* * *

Жгучее солнце ударило в голову, включая сознание. Человек захрипел, пытаясь вдохнуть, но легкие не слушались: не было сил даже закашляться. Упершись расцарапанными ладонями о твердые камни, он с трудом оторвался от земли, силясь протолкнуть внутрь толику кислорода.

Он, наверное, долго и изнурительно болел, но не знал, чем именно. Больше всего на свете ему хотелось оказаться в темноте и чтобы не нужно было никуда двигаться, а вместо этого он торчал посреди безбрежной степи, под палящими лучами голубого солнца, и уже не помнил ни собственного имени, ни где находится. Прикрыв рукой воспаленные глаза, он тяжело побрел к единственному заметному ориентиру посреди безжизненной пустоши – маленькому белому дому с незастекленными окнами.

Внезапно из глубины подсознания выплыло его собственное имя. Когда человек узнал, как его зовут, память начала разворачиваться дальше, извлекая одну картину за другой. Он не вспоминал, а заново переживал свою жизнь, начиная с самого детства. Как зритель в темном зале кинотеатра, он смотрел совершенно незнакомый фильм. Каждое событие потрясало его душу, давило с такой силой, что разум не выдерживал и переступал границу безумия. Зависнув там на мгновения, он беспомощно сползал в сумасшествие, но чья-то властная воля каждый раз возвращала его к реальности. Когда это случалось в очередной раз, воспоминание уходило, эмоции сгорали. Оставались только сухие информационные картинки – и никаких чувств.