Три подруги и таинственный жених (СИ) - Rush Greta

- А можно поподробнее? - поморщилась я слегка, отпивая горячий кофе.

- Пока нельзя, - хмыкнул Гриша. - Мы сами еще мало, что понимаем. Но Василич, это мы так нашего эксперта называем, попросил взглянуть на образцы какого-то своего заграничного знакомого, который по случайному совпадению сейчас как раз находится в городе. Приехал на какую-то там научную конференцию. На сегодня у них назначена встреча. Так что, как только я получу более конкретную информацию, сразу же тебе сообщу.

- Понятно. Кстати, - вспомнила я. - Ты мне в прошлый раз ничего не сказал об этом, а я забыла спросить - отпечатки пальцев, обнаруженные в квартире, проверили? Девчонку убили дома, значит, преступник должен был оставить какие-то следы.

- Следов действительно хватает, - со вздохом покачал головой Гриша. - Даже с перебором. Отпечатков слишком много, в той квартире кто только не побывал. Которые из них принадлежали убийце идентифицировать не удалось.

- Серьезно? Вы все сняли и все проверили? - прищурилась я с нехорошим предчувствием в душе.

- Да, - подтвердил Гриша. — Вот только толку от этого мало. Большинство отпечатков либо смазанные, либо частичные. Те места, к которым прикасался убийца, а это дверные ручки, спинка кровати, пол - были заляпаны кровью, вот только человеческих отпечатков на них обнаружить не удалось.

- Что значит человеческих? - стараясь удерживать тон ровным, спросила я.

- То и значит, - пожал плечи Гриша. Жест, который всегда может означать и все сразу, и одновременно абсолютно ничего. - Мы обнаружили мелкие частицы кожи, которая не была опознана, как человеческая, и… шерсть, которую тоже определить не удалось. Эксперт сказал, что она чем-то похожа на волчью, и при этом имеет некоторые сходства с человеческими волосами. Но ни тем, ни другим не является. Тебе это ни о чем не говорит?

- Даже не шепчет, - небрежно взмахнула я рукой и тут же спросила:

- А что с телефоном убитой? Проверили?

- Да, - кивнул Гриша. – У неё был дешевый китайский смартфон. Самого устройства мы в квартире не нашли. Но сделали запрос оператору связи и получили распечатку звонков, которые совершались с номера девушки и поступали на него в день её смерти и в течении недели до этого.

- И?

- И ничего подозрительного. Она беседовала только с теми, с кем регулярно общалась – коллеги с работы, несколько студентов из её группы, соседка по комнате. Всё. А в день своей смерти она вообще разговаривала только с двумя – со своей сменщицей и с соседкой. Попробовали отследить телефон по карте, но последний раз он засветился по адресу, где жила и умерла Егорова.

- То есть, убийца выключил телефон, а после унес его с собой и, скорее всего, уничтожил, - пробормотала я.

- К такому же выводу пришли и мы, - подтвердил Гриша.

- Слушай, а зачем ты мне все это рассказываешь? – прорвало меня на неожиданные откровения.

Гриша удивленно выгнул брови.

- Ты следователь, у тебя дел - как у бомжа фантиков, - продолжила я свою мысль. - И все же, тратишь свое время на то, чтобы посвятить меня в подробности расследования убийства. И это, кстати, является грубым нарушением должностных инструкций, за такое могут и с работы попереть. Так, зачем тебе все это? Вариант “ради твоих прекрасных глаз” можешь даже не озвучивать.

- Почему? Может быть, именно в этом и кроется разгадка? - хитро усмехнулся Гриша.

- Потому что мои глаза хоть и безусловно прекрасные, но не настолько, чтобы я вдруг поверила в рыцарство. И мы живем не внутри рождественской романтической комедии, так что, прекращай её ломать.

- Ладно, - Гриша резко сел, отставляя в сторону чашку с кофе. - Но я хотел бы обсудить это с тобой наедине.

И мы оба покосились в сторону Нисы. Последняя от такого внимания поперхнулась и судорожно закашлялась, аж покраснев от натуги.

Я от души пару раз стукнула Нису по спине, чем скорее ухудшила ситуацию, а не улучшила её.

- У меня нет секретов от подруги. Либо говори при ней, либо вообще ничего не говори.

- Я поспрашивал о тебе, - произнес Гриша, когда Ниса, наконец, прекратила оглашать маленькое помещение кафе своим кашлем бабули, которая всю жизнь курила “Приму” без фильтра в суровый моряцкий затяг.

- Наводил справки, - кивнула я с пониманием.

А что? Сама бы так сделала.

- Оказывается, ты личность достаточно известная, - хмыкнул Гриша и добавил с глубокомысленным подтекстом: - В определенных кругах.

- И чем же я так знаменита? - иронично поинтересовалась я, покачивая в руках чашку с остатками кофе. В отличие от моего собеседника, мне он действительно был нужен.

- Ты закончила одно из лучших учебных заведений, - начал рассказывать Гриша то, что мне и без него было хорошо известно. - На третьем курсе тебе предлагали грант на обучение в Великобритании, но ты отказалась и осталась дома. Была лучшей студенткой не только на своем курсе, но и во всем университете пока там училась. И при этом ты всеми силами старалась не выделяться.

- Ага, - кивнула я с невозмутимым лицом. - И?

- Тебе прочили великолепную карьеру, многие были уверены, что ты станешь адвокатом, вторым Федором Плевако. И каково же было всеобщее удивление, когда лучшая студентка, гордость университета, вдруг после получения диплома взяла... и устроилась помощницей к не блистающему особыми талантами Максиму Емельянову.

- У нас роман, - пропела я с самым невинным видом. - И работаю я на него, потому что хочу быть рядом.

Гриша рассматривал меня с минуту, а после громко рассмеялся, запрокинув голову назад.

- Так могла бы поступить впечатлительная барышня, которая росла на романах Джейн Остин. Но не расчетливая малышка, у которой всегда первым включается мозг.

- На самом деле, он у меня слабенький, - поделилась я сокровенным шепотом. - Я про мозг, если что.

- Знаешь, что о тебе говорят в нашем кругу?

- Расскажи, - предложила я без особо энтузиазма. - Узнаю.

- Что ты умная, практичная, последовательная. Способна на длительную, монотонную работу. С огромной силой воли и способностью быстро мобилизоваться в экстренных условиях.

- Люди преувеличивают мои достоинства, - прервала я перечисление этих весьма сомнительных характеристик.

- Возможно, - быстро согласился Гриша. - Но даже преувеличение строится на конкретике.

- Я никак не пойму, к чему ты ведешь? - вздохнула я, оглядываясь по сторонам и уже жалея, что согласилась разделить с ним свой утренний кофе.

- Зачем ты работаешь с Максом? - наконец, прямо спросил мужчина. - Он не самый выдающийся юрист, а детектив вообще посредственный.

- “Я испытываю нежность к калекам, бастардам и сломанным вещам”, - процитировала я.

- А если серьезно? - не оценил моё познание современной литературы Гриша.

- А если серьезно, мне надо в туалет, - сообщила я, поднялась из-за столика и, глазами указав оставаться на месте уже приподнявшейся следом за мной Нисе, направилась к туалетным комнатам.

На самом деле, мне туда не хотелось, но внезапное появление Григория и его слишком уж личные вопросы настораживали. Что-то во всем этом было не так, что-то не складывалось…

Быстро умывшись под краном, я вытерла лицо сухим одноразовым полотенцем, помыла руки, постояла у зеркала, рассматривая своё лицо и, не придумав ничего лучшего, направилась обратно за столик.

У порога, отделявшего зал от коридора, ведущего к дверям с табличками “М” и “Ж”, я притормозила. Не знаю, почему, возможно, сработала интуиция. Остановившись, я аккуратно выглянула из-за угла. Столик, за которым сидели Ниса и Гриша, находился слева от меня, а сам Григорий в этот момент сидел боком ко мне.

Я увидела, как зашевелились губы Нисы, которая, судя по выжидательному взгляду, что-то спросила у нашего нового знакомца. В ответ Гриша отрицательно покачал головой и, подняв руку, потер шею. Этот жест показался мне нервным, призванным сдержать сильные эмоции, но важнее было другое. Дотронувшись до шеи, Гриша отодвинул ворот рубашки, и я увидела тату. Очень характерное тату. Более того, точь-в-точь такое же я видела совсем недавно.