Слезы Тесс (ЛП) - Пэппер Винтерс

Я не хочу, чтобы ты видела глубины моей тьмы,

Там погребены демоны и кошмары,

Не смотри в мои глаза, правда не для тебя,

Ты должна убежать, ты должна исчезнуть, ты должна навсегда убраться прочь.

Я не могла передать одиночество, поселившееся в моем теле. Песня казалось просьбой, которая сковала меня и поставила в тупик.

Начиная с той ночи и наполненной страданием песни, я не могла отделаться от чувства, что Кью пытался что-то передать мне через музыку. Но я не могла поверить ему, потому что если бы поверила, чтобы это означало? Я не могла чувствовать сострадание к своему похитителю. Я должна была остаться равнодушной и холодной. Должна была стать сосулькой — острой и неумолимой.

Жизнь подстроилась под определенный распорядок, нежеланный, но быстро сменяющийся. Я бродила туда-сюда, задаваясь вопросом, почему Кью оставил меня в покое. Неужели ему наскучило его новое приобретение? Или все его время занимала работа, и это даровало мне ограниченную свободу.

Независимо от причин, в воскресенье мою память мучили воспоминания, когда Кью настолько сильно завладел моими эмоциями, что лишь в самой себе я обнаружила то место, куда смогла сбежать. В каком-то смысле, он научил меня, как спасти себя, в то же время, как сам продолжал меня ломать.

Прошли пять дней, каждый из которых я отметила в календаре ожидания. Я существовала, чтобы заниматься уборкой, пока Сюзетт помогала мне подтянуть мой запущенный французский. Смотря на парадную дверь с тоской, я желала свободы, но зеленоглазый охранник всегда был возле нее. Наблюдая, всегда наблюдая.

Единственным светлым пятном была Сюзетт. В особняке Мерсера она приняла меня с распростертыми объятиями и стала якорем в бурных волнах, в которых я плавала.

Она никогда не задавала лишних вопросов, всегда болтая обо всем и ни о чем, тем самым заставляя меня чувствовать себя нормальной. Время от времени, я ловила ее за тем, что она, нахмурившись и с любопытством во взгляде, наблюдала за мной. Она что-то замышляла, но что именно, я не знала.

Даже миссис Сукре терпела на кухне мое присутствие, и я превратилась в некое ее дополнение, помогала готовить ужин, наслаждаясь приветливыми объятиями занятости.

Сюзетт давала мне тряпки и метлы и предоставляла работу по дому. Это все помогало сдерживать скуку, и я нуждалась в этом. Скука наводила мысли о спасении и угрозе. Но никакая помощь по дому не могла повлиять на мое сердце, сжимающееся каждый раз, когда я вспоминала о браслете Брэкса.

На своей спине я чувствовала холодный пот от мысли, что Кью разорвал моё сердце на кусочки, чтобы преподать мне урок: я разрушу что-то его, и он в ответ он сделает то же самое.

Он не заменил одежду, которую я разорвала. Я ходила неделю в одних и тех же джинсах и свитере, но мне было плевать. Сюзетт переживала о разорванной одежде сильнее меня. Для меня эта одежда была броской униформой: гардеробом игрушки.

В пятницу, вытирая окна в гостиной, я обдумывала, как просочиться через стекло. Не для того, чтобы умереть во время попытки этого, а чтобы просто побыть на улице. Трели птиц и нежный зимний морозец манили меня. Я несколько недель не была на воздухе.

Мысль о том, чтобы разбить стекло и истечь кровью до смерти останавливала меня, но не отменяла потребности убежать. Конечно, в этом особняке были спортзал и беговая дорожка. Постоянные пробежки были бы лучше, чем никакие. Кью держал себя в форме, так что где-то у него должны были находиться тренажеры.

Вдруг на ноге зажужжал браслет, напугав меня. Я присела на плюшевый диван и закатала джинсы. Почему он жужжит? GPS-трекер сводил меня с ума и постоянно мешал, когда я пыталась поспать или переодеться. Я надеялась, что он не был водонепроницаемым, и провела час, стараясь утопить его в душе. Но он оказался водонепроницаемым.

— Эсклава? — позвала Сюзетт, появившись в дверном проеме. — Только что звонил господин Мерсер. Сегодня у него деловой ужин с предполагаемыми клиентами.

Я встала и потянулась. Факт того, что Кью некоторое время не приходил ко мне, дало возможность моему телу исцелиться и окрепнуть. Раны от Кожаного Жилета почти зажили и стали бледно желтыми, также уменьшилась и боль в ребре.

К сожалению, пощечина Кью тоже не нанесла мне никаких повреждений. У меня было такое чувство, что он хотел причинить мне боль, но не набрался мужества. Я хотела, чтобы он заклеймил меня, и это его так сильно пугало.

Я не хотела слушать, но моя интуиция подсказывала, что его поведение может стать хуже. Мне надо было убежать до того, как мое предчувствие подтвердится. Сюзетт была неправа насчет него, у него не было никаких качеств, оправдывающих его. И меня не так просто было обмануть песенками, буквально источающими печаль.

— Ты хочешь, чтобы я помогла готовить еду? — улыбнулась я. Приготовление еды вместе с Сюзетт было ярким пятном в моей ограниченной новой жизни. Я никогда часто не готовила, в нашей семье кулинаром был Брэкс, но как оказалось, мне нравилось это делать. При мысли о Брэксе мое сердце кольнуло. Меня постоянно бесконтрольно захватывали воспоминания, и я хотела горевать, но в то же время не могла. Я не могла признать, что он мертв, или что я больше никогда его не увижу. Об этом и речи идти не могло.

Сюзетт подошла поближе. Что-то изменилось; она смотрела на меня с грустью и смирением. По моей коже пробежали мурашки, когда она спросила:

— Стало легче?

Я тут же поняла о чем она и поджала губы. Легче? Это никогда не станет легче.

Она вздохнула и прошептала:

— Он уже полностью взял тебя?

Я почувствовала сильное сердцебиение, когда заметила вспышку ревности в ее глазах. Она ревновала? К чему это? Она хотела, чтобы ее унизили и использовали?

Я немного отошла от нее.

— Почему ты задаешь такие вопросы?

Сюзетт опустила взгляд.

— Мне нужно знать. Сегодня вечером... эта деловая встреча. Мне нужно знать, как именно тебя подготовить.

Я испытала чувство облегчения. Если я смогла пройти через все это, то точно смогу пережить деловую встречу. В конце концов, роль прислуги или официантки была бы намного легче, чем лизать задницу мужчине, который меня принудил. Мой пульс участился. Возможно, я могла бы сказать одному из его гостей, что меня держат в плену. Что мне нужно обратиться в полицию.

Я чуть не улыбнулась, но вовремя сдержалась. Сюзетт не должна знать о моих надеждах. Но счастье улетучилось, когда я еще раз обдумала идею. Мужчины, вероятно, будут такими же, как Кью: больными ублюдками.