Враг - Келси Клейтон

и часть меня думает, что он разорвал бы меня пополам, если бы мы занялись сексом. Он гладит его в руке, и его мышцы напрягаются от этого действия.

Когда он приближается к моему рту, я высовываю язык и, как котенок, облизываю кончик. Он выдыхает при соприкосновении, прежде чем скользнуть внутрь. Я никогда не делала этого раньше, но последнее, чего я хочу, это разочаровать его. Не спрашивай меня почему. Он груб, несносен и полный придурок, но когда он рядом, я просто хочу, чтобы его внимание было приковано ко мне, а его руки касались моей кожи.

Меня тошнит, когда он попадает мне в горло. Должно быть, это приятно, потому что его голова откидывается назад, и он издает животный стон. Его пальцы запутались в моих волосах, и он начинает толкаться, сильнее и быстрее. Он практически душит меня своей внушительной длиной, и почему-то это одна из самых горячих вещей, которые я когда-либо испытывала.

Провожу языком по кончику, когда он немного выдвигается, его ноги начинают дрожать. Я смотрю на него, его член заполняет мой рот, и я наблюдаю за ним, пока он наблюдает за мной. Я хватаю его член одной рукой, а бедро другой, надеясь, что на меня не накричат за то, что я прикасаюсь к нему. Я сосу, что могу, а остальное дрочу.

Когда он подходит ближе, он отбрасывает мою руку и вонзается в заднюю часть моего горла. Звук, не похожий ни на что, что я слышала раньше, вырывается из его рта, когда он извергается в мое горло. Он солоноватый, но неплохой, и я пью его до последней капли. Как только он выходит, я проглатываю это.

— Черт возьми, — говорит он, натягивая штаны обратно. — Кто знал, что у тебя это так хорошо получится?

Я пожимаю плечами, стараясь не заискивать перед всеобщим вниманием, и встаю. Кейд берет свой большой палец и вытирает немного спермы с уголка моих губ, прежде чем положить палец мне в рот. Это эротично и волнующе, когда я высасываю сок с его кожи.

Прежде чем я успеваю что-либо сказать, он делает шаг назад. Я пытаюсь прочесть выражение его лица, но на нем прочно сидит маска, когда он пятится к двери. Я уже знаю, что он собирается снова избегать меня, и черт возьми, если это не больно.

— Я собираюсь к Брайсу, — говорит он мне. — Не жди меня.

У меня отвисает челюсть, и я смотрю, как он уходит, даже не оглянувшись в мою сторону.

И в довершение всего, я все еще сексуально не удовлетворена. К черту мою жизнь.

18

КЕЙД

Я облажался, снова. Я сблизился с ней, снова. Я позволил себе попробовать ее, снова. Только на этот раз это было больше, чем просто небольшая дегустация, и теперь я не знаю, как мне устоять. То, как она слушалась, когда я сказал ей не прикасаться ко мне. Выражение ее глаз, когда я потребовал, чтобы она встала на колени. Черт возьми, она была такой чертовски покорной.

Как мне теперь держаться подальше? От нее одни неприятности, плохие новости с большой буквы «П», но она такая чертовски соблазнительная. Как сирена, завладевает моим вниманием и безжалостно притягивает меня. Теперь все, что я могу представить, это то, как она выглядела, когда подавилась моим членом.

Я расхаживаю взад-вперед по комнате Брайса, точно так же, как я делал, когда пришел сюда прошлой ночью. Любой, у кого есть глаза, может сказать, что я взволнован и полностью на взводе. Брайс лежит в своей постели, наблюдая за мной, как за каким-то цирковым номером.

— Итак, ты позволил ей отсосать тебе. Большое дело.

Мои руки закрывают лицо, и я стону. — Это чертовски большое дело. Я должен презирать ее, а не валять с ней дурака.

Он прищуривается и наклоняет голову набок. — Э, ты знаешь, что говорят — секс с ненавистью — лучший секс.

— Отвали, Херли. Ты не помогаешь.

У меня в кармане звонит телефон, и я вытаскиваю его, чтобы увидеть, что звонит Джейден.

— Да? — Отвечаю я.

— Привет, чувак. — Он звучит нерешительно. — Ты разговаривал со своим отцом в последнее время?

Ужас наполняет мой желудок. — Разговаривал с ним пару недель назад. А что?

— Он… эм. — Он делает паузу. — Он…

— Выкладывай.

Джейден вздыхает. — Его только что выгнали из таверны «Парк Ист» за то, что он был слишком пьян.

Я отнимаю телефон от уха, чтобы посмотреть на время. — Сейчас одиннадцать утра.

— Я не знаю, чувак. Я подвез его домой, но он действительно пьян. Возможно, ты захочешь пойти проведать его.

Кивая, хотя он меня не видит, я беру свои ключи с тумбочки Брайса. — Да, я направляюсь туда прямо сейчас. Спасибо, что предупредил.

***

Переступая порог дома моего отца, трудно поверить, что это то же самое место, где я жил годами. Повсюду разбросан мусор, привлекающий насекомых и создающий ужасный запах. Бутылки алкоголя заполняют два прилавка, и мне интересно, сколько он выпивает в день.

— Папа? — Кричу я.

— Кейд? — Невнятно произносит мой отец из другой комнаты. — Кейд, это ты?

Он вваливается и на полпути ко мне спотыкается. К счастью, я действую быстро и ловлю его до того, как его голова ударяется о столешницу. Это последнее, что мне сейчас нужно — сидеть в больнице с моим пьяным и контуженым отцом.

— Папа, ты пьян.

Он указывает на себя в немом вопросе, а затем качает головой. — Нет, я просто немного взвинчен.

Поддерживая его под руку для поддержки, я веду нас к дивану и укладываю его. — Сегодня пятница. Почему ты не на работе?

— Потому что работа для слабаков, а я не слабак.

Я оглядываю комнату и вздыхаю, когда до меня доходит. — Они тебя уволили, не так ли?

Он усмехается. — Через пару дней я появился, пахнущий выпивкой, и они сказали мне, что я больше не нужен. Ты можешь в это поверить? Кучка зануд — вот кто они такие.

Джейден был прав, он действительно пьян. Даже мне трудно расшифровать его слова из-за того, насколько они невнятны. Это то, чем он занимался с тех пор, как ушла мама? Напивается до беспамятства?

— Как ты собираешься оплачивать свои счета, старик? — Я мягко спрашиваю.

Его рука взмахивает в воздухе, как будто это не имеет значения. — Счета, шмета.

Я делаю глубокий вдох и встаю с дивана, направляясь к тому месту, где мы всегда хранили почту. Конечно же, просроченных уведомлений накопилось много — нераспечатанных и без ответа. С такой скоростью все будет плохо, и он потеряет дом.

— Эй, как поживает твоя мама? — Бормочет мой папа. — Она все еще хорошенькая? Она всегда была такой хорошенькой.

Моя мать. Верно. Женщина, которая отправляется в какой-то экстравагантный круиз со своим новым богатым парнем, в то время как мой отец — чертова катастрофа. Интересно, что бы она подумала, если