Как украсть сердце вора - Галина Милоградская

семьи было столько денег, — вздохнул Сантино, — я бы уже здесь не сидел. Вот, смотрите.

Даниэлла жадно уставилась в экран, пытаясь разглядеть хоть какие-нибудь детали помимо тех, что были на скриншотах. Силуэт Карлы виделся чётко, но разобрать черты лица не удалось. Даниэлла досадливо вздохнула — это бы значительно упростило задачу. Она уже собиралась попросить Сантино выключить запись, когда увидела руку, мелькнувшую в окне — из салона вылетел окурок, запястье руки, державшей его, перехватывали тонкие ремешки. Она остановила запись и присмотрелась, но тут же разочарованно выдохнула: ничего необычного, просто кожаный браслет, похожий на тот, что носил Рико. Ни татуировок, ни каких-либо других опознавательных знаков.

— Скажи, когда именно была приобретена машина? Этого не было в твоём отчёте.

— Простите, — смутился Сантино. — Одну минуту, я не подумал, что это может быть важно…

— Ничего страшного. — Даниэлла снисходительно улыбнулась. — На самом деле не так уж это и важно, просто хотела уточнить.

Сантино снова застучал по клавишам, открывая один документ за другим, его губы беззвучно зашевелись, а лоб покрылся тонкими морщинками.

— Ничего не понимаю! — наконец воскликнул он и обескураженно посмотрел на Даниэллу. — Записей об автомобиле нет.

— В смысле? — холодно спросила Даниэлла.

— Нет! — чуть не плача, сказал Сантино. — Ни одного упоминания о покупке или продаже, словно его и не существовало! Эти номера вообще нигде не зарегистрированы, если верить базе.

— Но ведь они здесь были? — медленно произнесла Даниэлла, сжав руку так, что ногти впились в ладонь, а костяшки побелели.

— Были, — упавшим голосом ответил Сантино. — А сейчас нет. Словно кто-то их удалил, но ведь это невозможно!

Даниэлла молчала, внутри кипя от злости. Они словно знали, что она вышла на след. Что теперь предъявлять в качестве доказательств, когда она задержит Карлу? Невнятные снимки неизвестной женщины на несуществующей машине?

— Постойте! — воскликнул Сантино, всё это время продолжавший упорно копаться в базе. — Данные о той машине исчезли, но в субботу Патриция Герра приобрела Пежо Тур Комфорт двухтысячного года выпуска.

— Это точно? — Даниэлла приникла к монитору, заскользив глазами по тексту. — Отлично, — холодно улыбнулась она. — Осталось только узнать, куда она его перегнала.

— Это мы быстро. — Сантино снова открыл записи камер, выбирая субботу, Перуджу, и дороги, отходящие от автомобильного рынка. — Это может занять время, — предупредил он, покосившись на Даниэллу.

— Мне надо съездить туда, — сказала Даниэлла, глядя на часы. — К моему возвращению управишься? А по дороге я поговорю с комиссаром о твоём переводе.

— Вы правда сделаете это? — глаза Сантино зажглись восторгом.

— Поговорю, конечно, я же обещала. Но если комиссар не захочет тебя переводить, сделать я, боюсь, ничего не смогу.

— Понимаю, — вздохнул Санитно. — Но всё равно спасибо!

— Ищи этот Пежо и скопируй запись о покупке. На всякий случай.

Едва Даниэлла выехала за пределы Ливорно, как начал накрапывать дождь. Дорога, вьющаяся между оливковых, лимонных и яблоневых рощ, потемнела, и пришлось сбавить скорость, чтобы не занесло. По пути Даниэлла думала, почему данные исчезли именно сейчас. Словно кто-то прочитал её мысли. Скорее всего, им просто повезло, или вспомнили, что не подчистили все хвосты. Но в подобные совпадения верилось с трудом. Рассеянно кусая губы, Даниэлла пыталась понять, где могла произойти утечка, но на ум ничего не приходило. Решив подумать над этим позже, она позвонила комиссару. Тот удивился её просьбе, недовольно уточнив:

— Вам не хватает сотрудников? Насколько мне известно, Нэри помогает вам.

— Мне нужен тот, кто будет сидеть допоздна и рыть носом землю, потому что полон желания выслужиться и помочь. Не хочу обидеть синьора Нэри, но вам ли не знать, как бывают полезны молодые кадры? Порой они замечают то, что можем проглядеть мы. К тому же, — её голос смягчился, — вы обещали любое содействие. Неужели у вас не найдётся места для парнишки?

Послышался вздох, наконец комиссар нехотя произнёс:

— Возьму на испытательный срок. Не вытянет — вернётся к дорожникам. Хотя сомневаюсь, что они возьмут его обратно: мало кто любит бегунов между подразделениями.

— Спасибо, — с чувством поблагодарила Даниэлла. Ей и правда хотелось помочь Сантино, а ведь раньше подобной сентиментальности не наблюдалось. «Вернусь домой, заведу хомяка», — решила она, подумав, что так даёт о себе знать материнский инстинкт.

26. Ноздря в ноздрю

В Перуджу она въезжала уже под проливным дождём. То и дело сверяясь с навигатором, Даниэлла медленно продвигалась по опустевшим улицам в поисках нужного дома. По-хорошему надо было позвонить перед приездом, но существовал риск, что мать Карлы сообщит той об интересе, проявляемом следователем. Пришлось ехать на свой страх и риск, но в этот раз удача решила улыбнуться — после звонка, на кнопку которого Даниэлла настойчиво нажала, дверь открылась. Немолодая, но привлекательная и ухоженная женщина склонила голову набок, рассматривая Даниэллу.

— Вы что-то хотели?

— Синьора Боска? — Даниэлла улыбнулась и протянула удостоверение. — Меня зовут Даниэлла Бьянчи, я бы хотела поговорить о вашей дочери, Карле.

Женщина молча посторонилась, пропуская её в дом, закрыла дверь и только тогда обречённо спросила:

— Что она ещё натворила?

— Надеюсь, что ничего, — ответила Даниэлла. — Вы не ответите на несколько моих вопросов?

— Давайте поговорим на кухне. Будете чай или кофе?

— Кофе, пожалуйста. — Даниэлла смотрела, как Эстэлла разливает кофе и выкладывает на тарелку печенье.

— Скажите, вы давно видели дочь? — спросила Даниэлла, когда они расположились за круглым столом, покрытым яркой цветастой скатертью.

— Давно. Год назад или около того. — Эстэлла вздохнула. — Сказала, что влюбилась и переезжает в другой город. Куда — сообщать не стала. — В её глазах блеснули слёзы, она замолчала было, но вдруг воскликнула: —