Я буду помнить этот мир (СИ) - "Mingrih"

/Не так я представлял себе допрос… Надо всё же продолжить то, ради чего позвал её, а то будет поздно.

— Прости, но я позвал тебя не для этого — начал я.

Кэттерин приподнялась на локтях, от чего часть одеяла скользнула с её груди.

/Не-не-не… так допрос не ведут… но информация важнее, да и времени уже нет. Уже через часа три на балл, а я все ещё похож на деревенского модника.

— Кэттерин, я в курсе, что ты шпионка графини — я сделал жест рукой, показывая, что ещё не закончил — мне нужно знать, что ты докладывала ей и какая информация мне поможет не рассорится с этой империей и графством, в частности.

Кэттерин медленно встала с постели, повторив меня, она допила из бутылки вино. Натянув на себя белье и платье, она села на край кровати, от чего напоминала мне мою маму, которая именно так сидела на моей кровати, когда я болел.

— Рохан, я поняла. Я отвечу тебе на твои вопросы, но ты расскажи мне о себе. Я могу помочь тебе, но только если я буду знать полную картину происходящего.

/Она не желает мне зла, да и явно испытывает какие-то теплые чувства. Не знаю о нравственности этого мира, но подозреваю, что тут не как в Москве. Это там можно было подойти к любой понравившейся девушке и предложить секс, и отказы были редкими, чаще они сами предлагали, а здесь могут и в тюрьму посадить и даже убить. В общем, с нравственностью в нашей стране было туговато, как, собственно, и с морально-этическими нормами поведения.

— Кэттерин, я маг, но специфический. Я могу очень многое, но не всесилен. Мне по силам создать почти всё, что постижимо и непостижимо для человека. А что касается причины моего присутствия здесь, то я просто путешествую — вот как объяснить ей, что я не опасен — Я просто хочу жить и познавать этот мир.

— Я это уже поняла — ответила Кэттерин — я всё понимаю. Ты хороший человек… ну или не человек. Но есть Графиня, которой это не понять. Пойми, на ней груз ответственности за целое графство и даже, от части, за империю. Ты её не сможешь убедить. Она должна сама всё увидеть, но тебе лучше не вступать с ней в диалог. Не то, чтобы она была агрессивна, она просто не может такое понять.

Немного помолчав, думая о дальнейших шагах, Кэттерин решила продолжить, надевая сапожки.

— Ты на балу с ней не говори и даже не встречайся. Избегай её. Так будет и тебе проще, и ей лучше.

— Тогда полностью полагаюсь на тебя. Нам ещё одеться надо к баллу, так что пора выходить.

Кэттерин схватила Антона за рукав, останавливая его. Она уже стояла позади Антона, опустив глаза. На лице сиял румянец, а кулаки сжаты от волнения.

— Ты некому… спасибо… можно я буду…

Кэттерин не могла связать свои мысли в один поток, и говорила отрывками. Хоть она и мямлила, но Антон всё понял.

— Не волнуйся — положив ей на голову пятерню, продолжил-всё хорошо будет, прорвемся.

Вытерев слезы, Кэттерин улыбнулась и, взяв меня за руку, потянула на выход. На первом этаже было много народу. В харчевне снова тьма посетителей, среди которых много постояльцев и просто соседей. И ведь на нас сначала никто не обратил внимания, но это только пока. Как только мы сели за барную стойку, разговоры утихли, а Олла подошла к нам.

— Вы ТАМ чавой устроили? У меня в зале все магические светильники ходуном ходили… А ты, Рохан, собирался вроде как поговорить с ней об шпионаже, а не показывать, как и куда кровать передвигать нужно…

Кэттерин покраснела моментально, а вот я не сразу додумался. Оглянувшись по сторонам, я заметил в дальнем углу зала, сидевшего за столиком, Малика, стучавшего беззвучно по столешнице и смеющегося до слез. Видимо полог тишины накинули стопроцентный…

— А всё слышно было? — спросил я робко.

— Полог тишины накладывается на невозможность прослушать диалоги, а вот по полу он не идет. Грубо говоря, мы слышали очень частую перестановку кровати… Я понимаю, что вы молоды и ненасытны, но… давайте тише… — на этих словах и Олла покраснела.

— Да всё нормально — вмешался в разговор Горт — Олла тут на вас тотализатор… хе-е-х…

Горт получил локтем прямо в солнечное сплетение от Оллы, которая ещё сильнее покраснела.

— Да, небольшой тотализатор, но я толком нечего не выиграла… Не важно…я после вашу долю вам отдам… И Малику тоже отдам…

Харчевня «Довольный Горт», часами ранние.

К барной стойке подошел Малик, он уже помылся и ожидал, когда Антон поговорит с Кэттерин. Им нужно сегодня вечером на балл, да и вещи собирать надо. Скоро ведь в дальний путь.

— Доброе утро, Горт! — обратился Малик.

Горт поднял голову, и широко улыбнулся.

— Ну привет… Как помылся? Опять полные улицы девок собирал?

— Да… водичка была хороша… а по поводу сбора девок, так мне не жалко… мне ведь за сорок, пока мой меч ещё острый, нужно рубить, а вот когда затупится и погнется, тогда и перестану…

— Жениться надо тебе — с грустью в голосе сказал Горт — вот детишек заведешь… вырастишь… вот тогда и поумнеешь… э-эх — выдохнул Горт.

— Так мне баба такая нужна, чтобы как у тебя, чтоб любила и заботилась… а эти только глазеть могут, да и целоваться… а после свадьбы мозг выносить…

— Да бабы не все такие… моя так тоже и выносила, и огорчала меня, но ведь любим мы тех, от кого в груди щемит и о которых душа болит. Олла так об мою голову в месяц две скалки расшибает, а однажды, сковородку сломала… Но я ведь люблю её, и без неё не смогу жить.

— Уговорил… А Рохан с Кэттерин, где?

— Так говорить пошли… в комнату.

Малик почесал подбородок, а в глазах мерцнули искорки.

— На что поспорим, что они там на долго, да и не совсем для обсуждения темы шпионов?

Горт потупил взгляд, потом он мазнул по фигурке Оллы. Вернувшись взглядом к Малику, Горт шепотом сказал — Десять ту, на то, что он там на час, если больше, то твоя взяла, меньше или ровно, то моя взяла.

— Идет! А почему шепотом? — спросил Малик, оглядывая пустой зал.

— Олла очень азартна, скорее всего, сама поставит, а когда она проигрывает, у меня секса нет…

— Ясно. По рукам!

Ударив руками по столу, мы широко заулыбались, находясь в предвкушении исхода нашего пари.

— …так! Не знаю, что тут происходит, но чую что что-то интересное — вмешалась Олла, буквально материализовавшись из-под земли.

— Олла… ты чаво так пугаешь?.. ты ведь далеко была, чего услышать то могла?

— Я твою ухмыляющуюся рожу знаю, опять ставки на ерунду делаешь?

Посветив Оллу в детали нашего пари, та решила устроить тотализатор, и уже через тридцать минут весь зал был набит людьми.

Спустя ещё пол часа, Олла начала принимать ставки на общее время «перестановки мебели в номере». Малик спор уже выиграл и теперь спокойно сидел за дальним столиком харчевни. Наблюдая за резвой Оллой, принимающей ставки, Малик представлял, как Антон будет реагировать.

— Олла! — крикнул Малик — ставлю тридцать ту на то, что Рохан будет оглядываться, задавать глупые вопросы и с самого начала не поймет ничего…

— Принимаю! — выкрикнула в ответ Олла.

Замок графа Мартирр. Общий зал. Одиннадцать часов вечера.

Главный зал замка Мартирр представлял собой огромной площади зал с пятью большими, двустворчатыми дверьми из белой древесины. Потолок держался благодаря арочным конструкциям, полосующих свод вдоль и поперек. Свод был выполнен в светлых тонах, а магические светильники придавали торжественности любому событию. Тонкие колонны, стилизованные под стволы деревьев, создавали ощущение уюта. По периметру зала стояли длинные столы, ломившиеся от закусок и вина, небольшие арочные створки, ведущие на балконы, из цветного стекла, были открыты настежь, давая возможность видеть праздничный город.

Дамы, в ярких платьях и господа, в строгих костюмах, равномерно распределены по залу. Ближе к тронам графа и графини народ собирался кучнее. Там стояли Леди Майли и Вери Шалхаф, привлекающие большее количества внимания. Они выделялись тем, что, будучи дамой и мадмуазель, они очень хорошо смотрелись друг с другом.