Маскарад в стиле ампир - Джоан Смит

Она встала из-за стола. Хартли тоже поднялся и попытался жестом остановить ее.

— Так мы заключили соглашение, леди Крифф?

Мойра еле сдерживала ярость.

— Да, заключили… сделку. Если бы в этом была необходимость, я бы заключила ее с самим дьяволом. Но предупреждаю, вы в победители не выйдете. Я намерена получить свои деньги, даже если придется… выйти замуж за старого негодяя.

Хартли удивленно вскинул бровь.

— Мне казалось, что между вами уже достигнута договоренность. Леди, которая себя так сильно скомпрометировала, должна была хотя бы заручиться обещанием жениться. Излишне напоминать о непрочности устных заверений. Мы об этом уже говорили. Лучшей гарантией для вас было бы поспешить получить от епископа специальное разрешение и предстать с майором перед священником. Предлагаю свои услуги в качестве шафера со стороны жениха.

— Постараемся подыскать лучшую кандидатуру, если возникнет необходимость. Это будет нетрудно. Стоит только посмотреть у подножия ближайшей скалы. До свиданья, мистер Хартли.

Мойра гордо удалилась, хотя оскорбления молоточками стучали в висках: назвать это старое пугало ее любовником! Сказать, что она себя скомпрометировала, что провела с ним ночь! Мойра придумывала колкости в его адрес и жалела, что не высказала их раньше. Но ей все же удалось достичь цели, она смогла добиться, что Хартли не станет мешать. Теперь оставалось изобрести способ заставить Стенби предпочесть вложить деньги в ее предложение, а не Хартли.

Хартли продолжал сидеть за столом в сумрачном расположении духа. Яичница остывала на тарелке, а он все думал над положением, в котором оказался. Эта леди — женщина — держала в руках козырь, более сильный, чем сама предполагала. Если она сообщит о нем Марчбэнку, его выпроводят из гостиницы в кандалах, прежде чем он успеет предупредить Стенби. Она этого не понимала, но Марчбэнк сразу сообразит. Нужно скорее все сворачивать и убираться, покончить с продажей чужого дела сегодня же, пока она не успела съездить в Ковхаус и заложить его с головой.

Минут десять спустя в гостиную вошел Понсонби, обмахиваясь письмом, как веером, и сел за стол Хартли.

— Привет, Хартли. Майор еще не спустился?

— Нет. Но леди Крифф уже успела нанести визит. Возникла новая проблема. Стенби ей все рассказал, ей известно, вероятно от Марчбэнка, что дело с бренди не подлежит продаже.

Понсонби подумал немного и заметил:

— Она пойдет на сотрудничество.

— О чем, черт возьми, вы говорите? Ей самой нужны его деньги. И у нее больше шансов их заполучить, в резерве у нее беспроигрышный ход — выйти за него замуж, если возникнет необходимость.

Понсонби нахмурился.

— Это был бы незаконный шаг, как я понимаю, — выйти замуж за своего отчима.

Хартли ничего не мог понять.

— А, я не успел рассказать новость, — спохватился Понсонби, помахивая конвертом. — На следующий день после приезда я написал тетушке Гермионе и послал записку со своим лакеем в Лондон. Гермиона знает всех и вся. Меня занимал вопрос, какое отношение имеет леди Крифф к Марчбэнкам. Сегодня получил ответ: Мойра и Джонатон Тревизики, вот кто такие наши Крифф.

— Что за Тревизики, черт побери?

— Благородное семейство из Суррея. Проходимец Стенби женился на их матери четыре года тому назад, когда они… ну, как бы это выразиться… были совсем маленькие. Потом Стенби сбежал с приданным Мойры, — десять тысяч, плюс пятнадцать тысяч, которые он выручил, заложив поместье. Нагрел их на двадцать пять тысяч. С тех пор молодежь бедствует. Леди Марчбэнк — их кузина и по всей вероятности помогает им выманивать деньги у Стенби. Этим все объясняется, а? Они явились сюда по следам мошенника за тем же, за чем и мы.

— Боже Праведный, что я наделал! — прошептал Хартли.

— Надеюсь, вы ничего не рассказали Стенби?

— Нет, но я грубо вел себя с мисс Тревизик.

— Пустяки, она поймет. Теперь мы все в одной лодке. Дьявольски симпатичная девушка, это вам не курортная штучка. Характер что надо, настоящий мужчина, то есть… э-э… женщина, я хотел сказать. Как она здорово провела нас! Мне нравятся смелые леди, может, сделаю ей предложение, когда покончим со Стенби. В обычных условиях она не согласится, но, если ей не удастся вернуть деньги, то выгодная партия будет ей кстати.

— Надо поговорить с ней, извиниться. — Хартли собирался встать из-за стола, когда вошла Мойра.

Мойра успела переодеться в более нарядное платье и сделала прическу, которая, как и платье, ей была не к лицу. К сожалению Хартли, ее сопровождал майор. Все трое — ибо Джонатон тоже был с ними — сели за один стол. Она кивнула Хартли и поздоровалась, словно видела его впервые с утра. Понсонби она приветствовала гораздо теплее.

— Похоже, что я ей нравлюсь, — шепнул Понсонби. — Имейте в виду, она будет держать меня в руках по части спиртного, еще чего доброго излечит от моего любимого порока. Хотя, это не самый любимый, этот на втором месте.

Хартли не слушал. Он сидел, словно загипнотизированный, наблюдая, как Мойра напропалую кокетничает с майором. Каждый ее взгляд и улыбка кинжалом вонзались ему в сердце. Не потому что он ревновал, а потому что знал, как нелегко ей дается этот спектакль. А он еще более усугубил ее страдания. Ему-то уж полагалось понять, что он имеет дело с невинной девушкой, в первый же вечер в ее гостиной он должен был догадаться. Она никогда не простит его. И кто может винить ее за это? Он и сам себя никогда не простит. Он встал и подошел к их столу.

— Мне нужно поговорить с вами, майор. После завтрака. Возникли непредвиденные обстоятельства.

— Постараюсь не задержаться, — ответил майор. — Давайте встретимся в моей комнате через полчаса.

— Хорошо.

Хартли попытался сказать Мойре взглядом, что ей нечего опасаться. Но она восприняла его ужимки как вызов и обиженно отвернулась.

Хартли поклонился и вышел.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

— Послушай, уж не передумал ли ты помогать нам? — спросил Мотт Хартли.

Три джентльмена собрались после завтрака в гостиной Хартли, чтобы обсудить развитие событий.

— Мы не вправе лишить мисс Тревизик возможности вернуть состояние семьи, — заявил Хартли.

— Но Робби потерял не меньше по вине негодяя Стенби, — возразил Мотт. — Майор нагрел его на пятнадцать тысяч, а мой брат еще совсем мальчишка, учится в школе.

— К черту! Стенби вытащил у отца десять тысяч, — добавил Понсонби обиженным тоном. — Нам просто повезло, что он не знает меня в лицо, — он ведь жил в доме отца три месяца.

— Но мисс Тревизик — леди, ей нужно уступить, — продолжал настаивать Хартли. Ему не хотелось признаваться во всеуслышание, что он влюблен в Мойру. — А Джонатон еще подросток.