Младшая сестра - Рэймонд Чандлер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Прошу вас, замолчите. — Она посмотрела на стол, затем не торопясь проговорила: — Мне бы хотелось, чтобы вы рассказали о том, что случилось с Оррином. Я не знаю, как отнестись к этому.
— При нашей первой встрече я сказал вам, что он, вероятно, сошел с рельсов. Помните?
Орфамей кивнула.
— Виновата в этом неподходящая семейная обстановка, — продолжал я. — Видимо, у вашего брата было сильно развито чувство собственного превосходства, а жил он в семье, где подавлялись желания и воля. Это я понял с ваших слов. Не стану вдаваться в психологический анализ, но мне казалось, что ваш брат может пойти очень далеко, если вступит на преступный путь. Кроме всего прочего, в вашей семье все крайне нуждались в деньгах, все, кроме одного ее члена.
Она улыбнулась. Меня позабавило, что она подумала, будто я имею в виду ее.
— Хочу задать вам один вопрос, — сказал я. — Ваш отец был вторично женат?
— Да, — снова кивнула она.
— Тогда все ясно. У Лейлы была другая мать. Это меня вполне устраивает. Скажите мне еще кое-что. В конце концов, я работал для вас за очень низкий гонорар.
— Вам заплатили, — резко заметила она. — И очень хорошо заплатили. Вы получили деньги от Лейлы. И не ждите, что я назову ее Мэвис Уэльд.
— Вы не знаете, заплатили мне или нет.
Наступила длинная пауза. Ее взгляд снова метнулся к сумочке.
— …Так или иначе вам заплатили.
— Ладно, оставим это. Почему вы мне сразу не сказали, что Мэвис Уэльд ваша сестра?
— Мне было стыдно. И мама и я стыдимся такого родства.
— А Оррин не стыдился?
— Оррин?
Опять небольшая пауза и взгляд в сторону сумки. Меня это заинтриговало.
— Ну, он долго жил здесь и привык ко всему. — Сниматься в кино не позорно.
— Дело не в этом… — поспешно начала она, и в глубине ее глаз что-то блеснуло, но тотчас же исчезло.
Я раскурил трубку. Я слишком устал и не мог выказывать эмоции, даже если они и были у меня.
— Знаю. Или, во всяком случае, догадываюсь. Каким образом удалось Оррину выведать о Стилгрейве такие вещи, что даже копам было не под силу найти?
— Не имею понятия, — медленно ответила Орфамей, осторожно подбирая слова. — Может быть, от доктора Лагарди.
— О, конечно, — широко улыбнулся я, — они ведь старые друзья. Общий интерес к колющему оружию.
Орфамей внимательно смотрела на меня. Ее лицо стало казаться изможденным и неприятным.
— Когда вы так говорите, то просто отвратительны, — заметила она.
— Очень жаль, — ответил я. — Если бы все оставили меня в покое, у меня был бы чудесный характер.
Я подвинул к себе ее сумку и стал неторопливо открывать.
— Милая сумочка.
Орфамей вскочила и попыталась вырвать ее из моих рук.
— Отдайте!
Я уставился ей в глаза.
— Вы собрались вернуться в Манхэттен, штат Канзас, верно? Уже купили билет?
Она медленно села и сжала губы.
— О'кей, я не собираюсь задерживать вас, — продолжал я. — Меня только интересует, много ли денег вы выжали?
Орфамей заплакала. Я открыл сумку и просмотрел ее содержимое. Ничего существенного там не было, пока я не добрался до отделения на «молнии». Оттуда я извлек пачку новеньких банкнот и пересчитал их. Десять сотенных — ровно тысяча. Неплохая сумма на дорожные расходы.
Наклонившись, я постучал ребром пачки о стол. Орфамей сидела, молча, глядя на меня мокрыми глазами. Я достал из сумки платок и перебросил ей. Она вытерла слезы, не спуская с меня глаз. Один раз приглушенно всхлипнула.
— Эти деньги дала мне Лейла, — сказала она.
— Каким крючком вы их вытащили у нее?
Она раскрыла рот.
— Ладно. — Бросил я деньги в сумку и оттолкнул ее к девушке. — Полагаю, вы с Оррионом относитесь к разряду людей, способных убедить себя в правильности любых своих действий. Он шантажировал родную сестру, а потом, когда пара мелких мошенников проведала про его рэкет и обобрала его, Оррин выследил их и заколол в шею ударом ножа для колки льда. Вероятно, этот поступок не помешал ему крепко спать в ту ночь. Вы с ним сделаны из одного теста. Эти деньги вы получили не от Лейлы, а от Стилгрейва. Спрашивается, за что?
— Вы мерзавец, — вымолвила Орфамей. — Вы подлый негодяй. Как вы смеете говорить мне такие вещи?
— Кто уведомил полицию, что доктор Лагарди был знаком с Клаузеном? Лагарди был уверен, что это сделал я, но я-то этого не делал. Значит, вы. Зачем? Чтобы выкурить из убежища своего братца, не желавшего, чтобы вы вмешивались в его рэкет, о котором вы прекрасно знали. Хотелось бы мне почитать письма, которые он писал домой! Держу пари, что они очень содержательны. Я ясно представляю себе, как ваш Оррин разрабатывает это дело. Он выслеживает сестру и наконец ловит ее в кадр вместе со Стилгрейвом, а на заднем плане добрый доктор Лагарди поджидает свою долю в добыче. Зачем вы наняли меня?
— Я почти ничего не знала, — спокойно ответила Орфамей.
Она вытерла платком глаза, убрала его в сумку и собралась уходить.
— Оррин никогда не упоминал в письмах имен. Я даже не знала, что он лишился этих снимков. Мне было известно только, что он их сделал и что они представляют большую ценность. И я приехала, чтобы проверить.
— Что проверить?
— Что Оррин не обманывает меня. Иногда он был способен на подлые поступки. Он мог забрать все деньги себе.
— Зачем он звонил вам позавчера?
— Он был испуган, ведь доктор Лагарди был недоволен им. Снимков у Оррина уже не было, они находились у кого-то другого. У кого именно, он точно не знал.
— Снимки были у меня, — сказал я. — Они и сейчас лежат в моем сейфе.
Орфамей медленно повернула голову и взглянула на сейф, задумчиво водя пальцем по губам. Потом снова повернулась ко мне.
— Я вам не верю, — проговорила она, наблюдая за мной, как кошка за мышью.
— Как вы смотрите на то, чтобы поделить со мной эту тысячу? Тогда я возвращу вам фотографии.
Она стала обдумывать предложение.
— Вряд ли стоит отдавать столько денег за вещь, которая фактически вам не принадлежит, — улыбаясь ответила она. — Прошу вас, Филип, возвратите их мне. Я должна вернуть их Лейле.
— За какую цену?
Орфамей нахмурилась и приняла обиженный вид.
— Лейла, правда, теперь моя клиентка, — сказал я, — но надуть ее за хорошую цену было бы неплохо.
— Я не верю, что снимки у вас.
— О'кей.
Я встал и подошел к сейфу. Через полминуты я высыпал на стол из конверта снимки с негативом — поближе к себе. Орфамей стала вглядываться в них.
Я собрал их и, держа в руке, показал ей снимок. Она протянула к нему руку, но я быстро отвел свою.
— Я не успела разглядеть, — пожаловалась она.
— Более близкое изучение стоит денег, — заявил я.
— Вот уж не думала, что вы окажетесь мошенником.
Я промолчал и снова разжег трубку.
— Я могу устроить так, что вам придется отдать их полиции, — пригрозила она.
— Попробуйте. Неожиданно она быстро заговорила:
— Я не могу дать вам эти деньги, правда, не могу. Нам с мамой предстоит оплатить еще счета отца, а потом дом нуждается в ремонте и…
— За что вы получили эту тысячу от Стилгрейва?
Она замерла с открытым ртом, вид у нее был безобразный. Но, моментально взяв себя в руки, она крепко сжала губы — передо мной снова было маленькое непроницаемое личико.
— Вы знали всего лишь одну вещь, какая могла заинтересовать его, — проговорил я. — Это место пребывания Оррина. За эту информацию Стилгрейв сразу бы выложил тысячу, потому что дело касалось даты его фотографирования. Он заплатил вам эти деньги за адрес Оррина.
— Адрес дала ему Лейла, — возразила Орфамей.
— Это утверждает и сама Лейла, — сказал я. — Если бы понадобилось, она бы объявила об этом всему свету. Точно так же она призналась бы всему свету в убийстве Стилгрейва, если бы не было иного выхода. Лейла из тех голливудских птичек, которые лишены моральных предрассудков. Но когда дело доходит до коренных моральных устоев, они у нее имеются. Она не убийца и не предательница.
Орфамей побледнела как полотно. Стиснув задрожавшие губы, она встала.
— Вы продали своего брата, — сказал я. — Вы подстроили его убийство. Тысяча долларов — цена его крови. Желаю, чтобы эти деньги пошли вам на пользу.
Орфамей сделала два шага к двери и вдруг хихикнула.
— Кто это докажет?! — взвизгнула она. — Кто из оставшихся в живых? Вы? Кто вам поверит, вам, какому-то жалкому сыщику? — Она пронзительно рассмеялась: — Вас можно купить за двадцать долларов!
Пачка снимков все еще была у меня в руке. Я зажег спичку и поднес ее к негативу — бросил его в пепельницу и смотрел, как он пылает.
Орфамей замерла от страха. Я стал рвать снимки на клочки.
— Дешевый сыщик, — усмехнулся я. — Ну, а чего же вы от меня ожидали? Мне некого продавать — у меня нет братьев и сестер. Поэтому мне остается продавать своих клиентов.