История Украины. Научно-популярные очерки - Коллектив авторов

Вместе с тем, как уже отмечалось ранее, на Волыни местной аристократии удалось законсервировать доминирование княжеского сословия как в экономической, так и политической жизни. Представители княжеских родов признавали свою вассальную зависимость от великого князя, но вместе с тем проводили независимую внутреннюю политику на подвластных им землях, организовывая на свое усмотрение администрирование, финансовую деятельность, судопроизводство, и даже — военное дело. Каждый княжеский род имел разветвленную сеть вассально зависимых слуг-ленников, которые владели землей на условиях несения князю военной или административной службы. А кроме того, под их контролем, а нередко и под патронатом, пребывали паны, владевшие поместьями на основе наследственного права. Нередко пребывающие под княжеским патронатом паны имели собственных клиентов из числа мелких бояр-шляхтичей. В результате формировалась разветвленная и многоступенчатая социальная иерархия.

Характерно, что авторитет княжеских родов основывался не только на их экономическом и политическом могуществе, но также имел определенный идейный подтекст, нередко граничивший с практикой сакрализации княжеской власти. Весьма характерна в этой связи подпись В. К. Острожского «С Божьей ласки князь на Волыни».

Картина социальной стратификации элитной группы Волыни в общих чертах повторялась на Киевщине и Подолье. Правда, здесь менее заметно было доминирование княжеской аристократии, хотя со временем и эти регионы Руси подпали под их влияние. Кроме того, специфика пограничья предопределяла наличие между нобилитетом и зависимыми слоями населения промежуточных групп, по сути полушляхетского сословия, так называемых конных слуг, которые за исполнение службы по охране замков, несения пограничной службы, выполнения курьерских обязанностей и т. и. жаловались определенными шляхетскими привилеями. С целью размежевания шляхты и полушляхты, а также для перекрытия доступа простолюдинов в среду нобилитета — различали бояр-рыцарей, которые несли воинскую службу и владели землей с деда-прадеда, так называемых земян, и так называемых панцирных бояр, или конных слуг, владеющих землей за исполнение обязанностей вооруженной службы.

1492 годом датируется первое письменное сообщение о казаках-христианах, которые в гирле Днепра атаковали турецкое судно. Под следующим годом — штурм татарской крепости Ези. С образованием Крымского ханства и расширением границ татарских набегов на христианские земли казачество становится важным персонажем истории развития сложных взаимодействий христианского и мусульманского миров.

Особенно бурно численность казачества возрастает в первые десятилетия ХУ1 в., когда среди товарищества встречается немало представителей известных шляхетских фамилий, влиятельных администраторов — О. Дашкович, П. Лянцкоронский, В. Претвич, Б. Корецкий, Ю. Язловецкий, С. Пронский. Будучи южноукраинскими старостами, они активно использовали энергию казачества в укреплении южных границ, привнося элемент организованности в жизнь казаческих ватаг. Именно в среде этих администраторов впервые созрела идея создания регулярной пограничной службы казачества, которой, впрочем, из-за скудости казны не суждено было реализоваться.

Дальнейшая консолидация господствующего сословия и возрастание его власти неминуемо сказывались на умалении прав зависимого населения. В XV в. в правовом отношении крестьянство Беликого княжества Литовско-Русьского делилось на две большие группы: погожих, т. е. имевших право перехода, и непогожих — прикрепленных к земле. Следует отметить, что пик активности по внедрению внеэкономической эксплуатации сельского населения пришелся уже на XVI в., однако начало прикрепления его к земле было заложено привилеем Казимира Ягеллончика 1447 г., которым запрещалось принимать ойчистого крестьянина на чужие господарские дворы. В категорию последних попадали погожие крестьяне, отсидевшие на землях одного пана длительное время.

Доминирование княжеских родов в государственной жизни Великого княжества закреплял принятый на сейме 1528/29 г. Первый Литовский статут. Правовой кодекс систематизировал положения Русской Правды, а также юридические понятия римского права, ряд положений чешских, немецких и польских сводов, кроме того, фиксировал бытующие местные нормы «звычаевого» права. Статут одновременно и конституировал устройство государства, и разрабатывал нормы гражданского и уголовного права; был пронизан духом новаторских ренессансных политико-правовых идей, устанавливал одинаковую ответственность перед законом, декларировал равность в суде представителей разных этносов и религий, внедрял институт адвокатуры, провозглашал принцип персональной ответственности. Отдельные статьи кодекса гарантировали права непривилегированных слоев населения.

Принятие Статута вводило государство в число наиболее развитых в правовом отношении стран Европы. Хотя закрепление норм, консервирующих доминирование в государственной жизни княжеских и великопанских родов за счет уменьшения роли более широких слоев нобилитета, существенно ослабляло его значение как правового кодекса, призванного консолидировать государство.

Западноукраинские земли в составе Короны Польской

Первая попытка включения западноукраинских земель под власть польского короля датируется моментом смерти последнего самостоятельного галицко-волынского князя Юрия II (Болеслава Тройденовича) в 1340 г. Уже через несколько дней после этого трагического события король Казимир III ввел свои войска во Львов. Однако, встретив сопротивление местного населения, был вынужден оставить город. После этого русьская знать пригласила на княжение сына князя Гедимина Любарта. Впрочем, власть последнего не выходила за границы Волыни, а управление Галицкими землями сосредоточилось в руках группы бояр во главе с ближайшим помощником Юрия II Дмитрием Дедьком. Только со второй половины 40-х гг. польскому королю удается распространить свое влияние сначала на Сяноцкую землю, позже — на Львов, Белз, Холм, Берестя и Владимир. В конце 70-х гг. Любарт был вынужден отречься в пользу польского короля от претензий на Галичину, Холмщину и Белзщину.

Немаловажную роль в победе поляков сыграл военный альянс с венгерским королем Лайошем Великим, который в 1370 г. одновременно занял и польский трон, объединив личной унией государства. После смерти короля уния распалась, а Галицкая земля и Западное Подолье на правах автономной единицы — как персональный домен королевы Ядвиги (дочери Лайоша Великого) были включены в пределы Польской Короны.

Начало инкорпорации земель в состав Короны положил Владислав-Ягайло. В 1434 г. король образовал Русьское и Подольское, позже Белзское воеводства. Местное рыцарство получило освобождение от несения различных повинностей и служб в пользу короля и его администрации, кроме как военной, а также приобрело право формирования органов шляхетского самоуправления, земского сословного суда и т. п. Постановления сейма 1501 г. ограничили судовые прерогативы королевской власти, одновременно расширив прерогативы совета сенаторов и посольской избы (палаты представителей) в управлении государством. Конституция 1505 г. гарантировала посольской избе исключительное право в формировании законов государства. Состав палаты представителей формировался выборами на земских сеймиках. На западноукраинских землях функционировало пять земских сеймиков: в Судовой Вишне, Холме, Белзе, Теребовле и Каменце-Подольском.

Время правления Сигизмунда I Старого и Сигизмунда Августа, охватывающее почти весь XVI век — с 1506 по 1572 г., — по праву считают «золотым веком» шляхетской демократии в Польском государстве. Шляхта, боровшаяся за контроль над деятельностью королевской власти, достигла внушительных результатов в разделении с монархом ответственности по распределению земельного фонда, определению направлений развития внешней и внутренней политики, способов наполнения казны и статей распределения финансовых средств, назначению на высшие государственные должности.

Обладание возможностью реально влиять на политические процессы в государстве возвышало шляхетский социум Короны Польской как в собственных глазах, так и в восприятии соседей. Формирование политической нации притупляло этнические и региональные различия русьской шляхты, порождало феномен раздвоенности идентичности, когда шляхтич в этническом плане осознавал себя человеком «русьского племени», а в политическом — представителем «польской нации».

Сигизмунд I Старый. Портрет работы Я. Матейко. XIX в.

Литовско-московское соперничество