Дворец ветров - Мэри Маргарет Кей

Он спал меньше трех часов с момента, когда Каири рассказала ему о разговоре, подслушанном в саду рани. Ему было одиннадцать лет, и он изнемогал от усталости.

По мере их продвижения на север ночи становились все холоднее, и Сита стала кашлять значительно сильнее. Впрочем, возможно, Ашу просто так казалось, ведь теперь он постоянно находился с ней и потому обращал больше внимания на кашель. Памятуя о предостережении Хира Лала, он продал лошадь, едва лишь они удалились на значительное расстояние от границы Гулкота, ибо понимал, что они будут привлекать к себе меньше внимания, путешествуя пешком. Но он сразу же пожалел о своем поступке, так как Сите каждый шаг давался с трудом и порой они покрывали менее мили в день.

Аш только сейчас осознал, насколько мать ослабла, и это очень его тревожило. Однако им не всегда приходилось идти пешком: располагая деньгами, полученными от Хира Лала и вырученными от продажи лошади, они могли себе позволить путешествовать на тонге или телеге, запряженной волами. Но такие путешествия, вдобавок в обществе попутчиков, предоставляли идеальную возможность для расспросов и досужих разговоров. Благожелательный подробный допрос, учиненный им попутчиками за долгий день, проведенный в запряженной волами телеге, и вынужденное общение с пытливым возницей икки заставили их прийти к выводу, что безопаснее медленно идти на своих двоих.

В течение многих дней не наблюдалось никаких признаков погони, и Сита начала понемногу успокаиваться, а Аш стал склоняться к мысли, что они перехитрили рани и теперь могут вздохнуть свободно и начать строить планы на будущее. Само собой разумеется, они не могут скитаться вечно: кошелек у них не бездонный, и, кроме того, Сите нужен отдых, покой и крыша над головой – своя собственная постоянная крыша, а не новая каждую ночь и уж всяко не открытое небо, под которым они ночевали, когда не удавалось найти пристанища. Он должен найти работу и какое-нибудь жилье, и чем скорее, тем лучше, потому как теперь даже в полдень воздух оставался студеным и на горах дальше к северу лежал снег. Они уже достаточно удалились от Гулкота, чтобы чувствовать себя в безопасности, а рани наверняка поняла, что больше он не представляет для нее угрозы, ведь даже если он кому и расскажет все, что знает, – кто заинтересуется делами маленького уединенного княжества или поверит россказням малолетнего бродяжки?

Но Аш не только недооценивал агентов рани, но и не понимал истинной причины ее решимости уничтожить его. Ею двигал не столько страх перед раджой, сколько страх перед британскими властями.

В былые дни счастливой независимости Джану-рани вполне удовлетворилась бы сознанием, что мальчишка по имени Ашок бежал из княжества. Но прежние времена миновали, и ангрези обладали всей полнотой власти в стране, назначая и смещая правителей. Джану-рани по-прежнему намеревалась возвести на престол своего сына, а для этого должна была убрать с дороги его сводного брата. Тот факт, что она трижды предпринимала такие попытки и трижды потерпела неудачу, не слишком ее волновал: есть другие способы, и в конце концов она найдет верный. Но было крайне необходимо, чтобы никто, помимо самых преданных и надежных сообщников, ничего не знал о покушениях, и рани впала в ярость, когда обнаружила, что один из слуг Лалджи, нищий сопляк, введенный ювераджем во дворец – вероятно, в качестве соглядатая, – каким-то образом проведал о них. Нужно было позаботиться о том, чтобы он умер прежде, чем успеет сообщить обо всем радже, который, по несчастью, питал к мальчишке приязнь и мог бы даже поверить ему. Рани отдала необходимые приказы, но слишком поздно: Ашок со своей матерью скрылся в неведомом направлении. И теперь Джану-рани была не только разгневана, но и испугана.

Лалджи тоже разгневался и отправил поисковые отряды арестовать мальчишку и доставить обратно во дворец под стражей. Но когда нигде не нашли и следа беглецов, он потерял интерес к делу и заявил, что они не много потеряли с исчезновением Ашока. Рани присоединилась бы к его мнению, если бы не британцы. Она не забыла неприятного визита представителя политического департамента, полковника Фредерика Бинга, которого ее мужу пришлось принять со всеми почестями, и она слышала истории о правителях, которых британские власти смещали за убийство родственников или соперников. Если до Ашока когда-нибудь дойдут слухи о смерти наследника гулкотского престола в результате несчастного случая, он может сообщить известные ему факты британским властям, и тогда наверняка начнется расследование – а кто знает, какие вещи обнаружатся в ходе назойливых расспросов и пытливых допросов? Мальчишка должен умереть. Пока он жив, он представляет опасность для нее и является препятствием на пути ее сына к престолу. «Его нужно найти любой ценой, – распорядилась Джану-рани. – И его мать тоже: он наверняка все рассказал ей. Пока они не умрут, нам нельзя предпринимать никаких действий против ювераджа».

Аш устроился подмастерьем к кузнецу в маленькой деревушке близ Великой колесной дороги и получил разрешение поселиться вместе с Ситой в ветхом чулане за кузницей. Работа была тяжелой и низкооплачиваемой, а в крохотной каморке без окон не имелось никакой мебели. Но это было начало, и они потратили последние деньги из щедрого дара Хира Лала на покупку подержанной сеточной кровати, дешевого лоскутного одеяла и набора кухонной посуды. Деньги, оставшиеся от продажи лошади, Сита закопала в земляном полу под кроватью, а во время отсутствия Аша выскребла еще одно отверстие в стене для запечатанного пакета и нескольких замшевых кошельков, которые забрала из своих комнат в Хава-Махале. Сама она не пыталась найти работу, что было на нее не похоже. Казалось, ее вполне устраивала возможность сидеть на солнышке за дверью каморки, стряпать нехитрые блюда и по вечерам слушать рассказы о делах Аша. Сита никогда не требовала от жизни многого и не сожалела о Хава-Махале; она слишком мало виделась там со своим сыном и знала, что во дворце ему жилось плохо.

Безусловно, сейчас Ашу жилось гораздо лучше, нежели на службе у ювераджа. По крайней мере, скудное жалованье выдавалось ему на руки звонкой монетой, и получал он всяко больше, чем во Дворце ветров. Наконец-то Аш чувствовал себя мужчиной, и хотя он не отказался от своих грандиозных планов на будущее, он охотно согласился бы остаться здесь на пару лет. Но в начале следующего года в деревню прибыли двое мужчин и стали расспрашивать про женщину-горянку и мальчика – сероглазого мальчика, который, сказали они, может быть переодет девочкой. Эти двое разыскиваются за кражу драгоценностей из казны Гулкота, и за поимку воров назначена награда в пятьсот рупий, а за любые сведения об их местонахождении положено поощрение в пятьдесят рупий…