Медстар I: Военные хирурги - Майкл Ривз

Но потом объявился И-Пять — разумная, или, как минимум, очень близкая к тому машина — и внезапно жизнь стала совсем не такой упорядоченной. И если Джосу не удавалось поставить дроида ниже человека, то уж тем более он не мог сделать этого с клонами.

Неудивительно, что в последнее время он выглядит ошарашенным. Его взгляд на жизнь выворачивается наизнанку

Рука с виброскальпелем должна быть твердой. Нужно поговорить с ним. Или удостовериться, что он поговорит с психологом.

Но — какие мудрые слова она должна найти, чтобы упокоить его смятение? Она так искушена в жизни, во все ее проявлениях, что может предложить настоящее решение его проблем? Куда более мудрые умы терпели неудачи с учениями, которые рассматривают галактику как четкий, предсказуемый механизм. Кто мы? Куда мы идем? В чем смысл жизни? У нее есть Сила, то, на что она всегда могла положиться, сколько сама себя помнит, и ее знания о ней растут с годами. Словно реликтовое излучение вселенной — Сила всегда с ней. У нее есть уверенность. Те же, кто не способен почувствовать спокойствие Силы — что есть у них?

Что она может сказать человеку, чей вопрос не имеет простого ответа? И даже если он смог бы почувствовать Силу — что она скажет о жизни дроида или клона, или — кого-то еще? Сила — не инструмент, а основа этики и морали. Есть светлая сторона и есть темная сторона, и есть те, кто выбирает предложенное Силой. Обучение, как истинная природа разумной жизни? Это могут сказать где угодно.

И все же… она целитель. Она может — хоть иногда — ослабить ярость мысленных штормов. В конце концов, спокойный ум — лучший инструмент для решения подобных проблем. Она не может ответить на вопросы Джоса, но может помочь ему найти тихое место, где он сам найдет ответы. Она может это сделать и — она это сделает.

Глава 30

Шпион был известен под двумя кличками — "Линза" у "Черного Солнца" и "Столп" у сепаратистов. Во второй ипостаси он хмурился перед странными помехами на компьютерном голопроекторе. Для непосвященного небольшая отметка могла выглядеть всего лишь дефектом в построителе изображения. Для осведомленного же помеха была куда более информативна.

Куратор на Дронгаре разослал еще одну серию чрезвычайно назойливых сообщений. Это раздражало. Из дюжины кодированых и отосланных писем ни одно не несло ничего существенного. Сообщения были совершенно банальны (смысл сводился к "Обратите внимание на боту…"), как правило, бесполезны, а хуже всего — убивали время полевого агента. Расшифровка это проклятой чуши занимала часы, и походила на плетение старинных фераличийских петель.

В скучном, монотонном процессе шифр частично раскодировался с помощью ключевых данных из утренних голоновостей. Полученные серии чисел затем пробивались по специальной книге из библиоархива, обязательно такой скучной, что ее чтение могло остановить массовую поножовщину в кантине — "Аридианские процедуры производства агрикультурных удобрений на Литосе-Пять" или другое подобное словоблудие. Результат переводился с базового на симбиан — язык мертвый, но, к сожалению, за тридцать тысяч лет так и не похороненный — и каждое шестое слово менялось местами. Результатом кропотливой работы обычно становилось сообщение, сводящееся к: "Как дела?"

Должно быть, куратору нечем заняться, и он к тому же параноик до мозга костей.

"А это, — подумал Столп, — балансирует на грани глупости".

Даже если кто-то умудрится перехватить одно из сообщений — что вряд ли — и даже если он будет лучшим ледорубом галактики и как-то разберется в шифре — что еще более вряд ли — знание о количестве ящиков фибианского пива доставленного в военную кантину на главной базе вряд ли оправдает затраченные усилия.

Столп вздохнул. Вот так сепаратисты предпочитают вести дела, и с этим ничего не поделаешь. Сообщениями надо заняться — но не сейчас. Позже.

Изрядно позже.

Джос шел по медицинскому отделению, собираясь осмотреть прооперированного пациента, который недавно подхватил патогенную инфекцию. Пациент был мужчиной, человеком, офицером и не клоном — тем самым, с которым Джос и Зан возились несколько часов, пересаживая поврежденное шрапнелью сердце. Им повезло — еще пяток минут, и они потеряли бы пациента. После такого блистательного успеха хирургии отдать его какой-то второсортной гнилой заразе было просто неприемлемо. Даже притом, что в Ремсо стерилизация помещений была доведена до уровня искусства — время от времени случались заражения патогенными инфекциями. Эта оказалась особенно упрямой, не реагировала на обычные антибиотики широкого спектра действия, и к тому же никак не удавалось высеять ее культуру и идентифицировать ее.

Прогноз был скверным. Если они не смогут распознать заразу, офицер не выживет.

Когда Джос явился в изолированную палату, Зан уже был внутри воздушных "стен" и стерильного изоляционного поля, которые удерживали патогены от проникновения наружу или внутрь. В стороне от кровати, сразу возле поля, стояла закутанная фигура одного из Безмолвных.

Джос никогда не особо не полагался на предполагаемую помощь от этого молчаливого братства в вопросах выздоровления пациентов, но с другой стороны — он не собирался отвергать ничего, что может помочь. И будь это эффект плацебо, спонтанное выздоровление, ремиссия, или что-то совершенно за пределами медицинского опыта Джоса — то, что присутствие Безмолвных рядом с пациентом сокращает срок выздоровления было фактом. Так что он кивнул фигуре, чье лицо было скрыто капюшоном. Безмолвный кивнул в ответ.

Джос вошел в негромко треснувшее поле. Зан вздрогнул, словно кто-то ткнул его пальцем в спину, но, увидев Джоса, расслабился.

— А, это ты.

— Тоже рад тебя видеть.

Джос заметил, что Зан держит в руке пустой одноразовый инъектор.

— Извини. Я слегка на взводе.

— Да, в последнее время надпочечники у всех работают во весь опор, — Джос взглянул на безвольную фигуру в кровати. — Как поживает наш новый герой с плаката "ужасы войны"?

Пациент, Н'до Маэтрецис, пехотный майор выглядел несколько лучше, чем в последний раз, когда Джос его видел. Бледная сухая кожа возвращала свой нормальный здоровый блеск. Сняв плоский экран с картой со стены, Джос проверил состояние больного. Кровяное давление нормальное, пульс нормальный, содержание белых кровяных телец…

Здрасте. Только посмотрите. Повышенное содержание белых телец показывает, что инфекция идет на убыль. И кривые — роста и пропорций специализированных белых телец, миоцитов и так далее — все в пределах нормы.

Пациент выкарабкался.

— Так-так, — проговорил Джос. — Похоже, у кого-то целительные руки джедая. Или хотя бы пальцы.

Кожа вокруг рожек Зана покрылась крапинками — забракианский эквивалент человеческого румянца. Он сунул пустой инъектор в карман комбинезона.

Джос поднял бровь.

— Ты внезапно проникся привязанностью к инструментам? Собираешься позолотить его и поставить на каминную полку?

— Извини, что?..

— С каких пор пустые инъекторы не выбрасывают в мусорку? — Джос махнул в сторону ящика неподалеку от кровати.

— А. Извини — похоже, мозги заклинило, — Зан вытащил инъектор и швырнул его в мусоросборник.

Джос проводил инъектор взглядом и замер. Чистая пластоидная наклейка была именно чистой. Пустой. Ни заметок с указанием, что за лекарство в нем было. Ни номера партии. Ничего.

Так просто не бывает.

Пациент, который сейчас просыпался, пробормотал, что он чувствует себя гораздо лучше. Джос пробурчал что-то врачебно-вежливое, автоматически проверил состояние человека, а затем взглянул, подняв бровь, на Зана.

— Доктор Янт, могу я побеседовать с вами наедине?

На улице Джос затащил Зана в полосу тени и относительной прохлады.

— Итак. Что это было?

— Что было? О чем ты говоришь?

Зан не смотрел Джосу в глаза.

— Я говорю про пациента, который избавился от смертельной вторичной инфекции так быстро, что его карта аж дымилась. А еще я говорю про фокусы с немаркированными инъекторами.

Зан мялся несколько секунд, потом покорно вздохнул.

За эту короткую паузу Джос внезапно догадался — что произошло.

— Ты этого не делал, — ужаснулся он.

— Сделал, — ответил Зан.

— Зан, у тебя что — рога режутся? Ты знаешь, чем рискуешь? Если тебя поймают — ты угодишь под трибунал!

— Если ты видишь тонущего собрата по разуму, а прямо у твоих ног лежит веревка — ты будешь думать о том, что тебя могут обвинить в ее краже?

— Если будет изрядный шанс на то, что на ней меня и вздернут — буду. Это не одно и тоже.

— Нет? Мы на планете, где море самого волшебного эликсира во всей галактике — ты за пять минут можешь дойти до здоровенного поля. Мы попробовали все остальное на этом парне, Джос — макромолекулярная регенерация, наноклеточные импланты, мазерная коагуляция — ничего не работало. Человек умирал. Ты читал врачебную литературу, расхваливавшую боту — адаптоген способен вылечить все, кроме дурного настроения, у большинства гуманоидных фенотипов. У нас были пациенты которые умерли от инфекции — которых мы, возможно, вылечили бы одним ее уколом, — Зан в отчаянии поднял руки. — Я не мог просто смотреть, как он умирает. Когда был небольшой шанс…