Расколотые сны - Сидни Шелдон

– Нет.

– Что вы хотите этим сказать?

– Некоторые не признают такой болезни.

– То есть попросту не верят в нее…

– К сожалению.

– По-вашему, они не правы, а правы вы и ваши сторонники?

– Я лечил таких пациентов и знаю, что деперсонализация не так уж редко встречается. Когда…

– Позвольте задать вам вопрос. Предположим, подобная вещь действительно есть. Тогда ответьте: всегда ли «заместитель» приказывает «хозяину», что делать? Велит «убей!», и человек беспрекословно подчиняется.

– Когда как. Чужеродные «я» обладают различной степенью влияния.

– Так, что «хозяин» вполне способен собой владеть?

– Иногда вполне.

– В большинстве случаев?

– Нет.

– Доктор, есть ли у вас доказательства существования деперсонализации?

– Я наблюдал определенные физические изменения в пациентах под гипнозом и уверен…

– Таковы ваши доводы?

– Да.

– Доктор Сейлем, если я загипнотизирую вас в теплой комнате и притом внушу, что вы оказались на Северном полюсе в пургу нагишом, температура вашего тела упадет?

– Разумеется, но…

– Благодарю, это все.

Дэвид решительно вскочил и направился к свидетельскому месту.

– Доктор Сейлем, у вас есть хоть тень сомнения в том, что Тони Прескотт и Алетт Питерс действительно доминируют в сознании Эшли Паттерсон?

– Ни малейшей. Они способны толкнуть ее на любое противоправное деяние, и мисс Паттерсон не имеет над ними никакой власти.

– И при этом она действительно теряет память в подобные моменты?

– Действительно.

– Больше вопросов нет.

– Прошу пригласить в качестве свидетеля Шейна Миллера. Приведите мистера Миллера к присяге.

Молодой человек явно чувствовал себя не в своей тарелке. Он смущенно оглядывался и ежился так, словно костюм был ему мал.

– Чем вы занимаетесь, мистер Миллер?

– Специалист по компьютерной графике. Фирма «Глоубл компьютер графикс корпорейшн».

– Сколько времени вы там проработали?

– Почти семь лет.

– Вы были сослуживцем Эшли Паттерсон?

– Да.

– Она трудилась под вашим началом?

– Верно.

– Следовательно, вы хорошо ее знали.

– Очень хорошо.

– Мистер Миллер, вы уже слышали, что некоторые доктора называют в числе симптомов расщепления сознания подозрительность, манию преследования, нервные срывы, перепады настроения. Вы когда-нибудь замечали нечто подобное в мисс Паттерсон?

– Ну, я…

– Разве мисс Паттерсон не признавалась вам, что ей кажется, будто кто-то преследует ее?

– Признавалась.

– И что она не имеет ни малейшего представления о том, кто бы это мог быть и по какой причине?

– Так оно и было.

– Разве она не рассказывала, что кто-то ввел в ее компьютер рисунки угрожающего содержания?

– Рассказывала.

– И после этого вы, испугавшись за мисс Паттерсон, посоветовали ей обратиться к психологу вашей компании, доктору Спикмену?

– Да, сэр.

– Значит ли это, что вы наблюдали у мисс Паттерсон проявления всех тех симптомов, о которых ранее шла речь?

– По моему мнению, да.

– Спасибо, мистер Миллер, я закончил допрос свидетеля. Можете приступать, мистер Бреннан.

– Сколько служащих находится в вашем подчинении, мистер Миллер?

– Тридцать человек.

– И из всех тридцати одна мисс Эшли Паттерсон часто расстраивалась?

– Нет, но…

– Но?

– Видите ли, у всякого рано или поздно бывают неприятности.

– Значит, другие работники компании тоже обращаются иногда к психологу?

– Разумеется. У него много посетителей.

– Неужели?

– Еще бы! Все мы люди, у всех свои проблемы.

– Спасибо. У меня все.

– Я хотел бы задать несколько дополнительных вопросов свидетелю, – заявил Дэвид. – Мистер Миллер, вы упомянули, что у некоторых ваших подчиненных были проблемы. Какого именно рода?

– Ну… ссора с приятелем, мужем, все в таком роде.

– Еще какие?

– Финансовые…

– Далее?

– Многие расстраивались из-за детей…

– Иными словами, обычные домашние неприятности, которых нам всем рано или поздно не избежать?

– Да, сэр.

– Но никто не обращался к доктору Спикмену, потому что считал, будто их грозятся убить или неотступно преследуют?

– На моей памяти никто, кроме мисс Паттерсон.

– Спасибо.

Послышался стук молотка.

– Суд удаляется на перерыв, – металлическим голосом провозгласила судья Уильямс.

Дэвид в совершенном отчаянии уселся за руль машины и поехал куда глаза глядят. Дело плохо. Пока у него нет ни единого шанса выиграть процесс. Врачи никак не могут прийти к единому мнению относительно расщепления личности. Но если между ними нет согласия, как убедить присяжных?! Кончится тем, что бедная Эшли погибнет по его вине!

Дэвид сделал круг и вернулся в «Хэролдз кафе», ресторанчик, неподалеку от здания суда. Хостесса приветливо улыбнулась ему:

– Здравствуйте, мистер Сингер.

«Вот и я приобрел известность. Печальную!»

– Сюда, пожалуйста.

Дэвид последовал за ней в кабинку и уселся. Хостесса вручила ему меню, снова зазывно улыбнулась и удалилась, соблазнительно покачивая бедрами.

«Что поделать, капризы судьбы», – мрачно подумал Дэвид.

Он был не голоден, но так и слышал наставительный голос Сандры:

– Ешь регулярно, не то совсем ослабеешь!

В соседней кабинке обедала целая компания – двое мужчин и две женщины.

– Черт возьми, ну и тварь! Лиззи Борден ей в подметки не годится, – заметил один из мужчин. – Та по крайней мере убила всего двоих.

– И при этом никого не оскопила, – добавил другой.

– Как, по-вашему, чем все это закончится?

– Ты что, шутишь? Смертным приговором, естественно!

– Жаль что Кровавая сука не может получить сразу три смертных приговора.

«Вот тебе и глас народа. Общественное мнение».

У Дэвида сложилось весьма неприятное впечатление, что, если он возьмет на себя труд прогуляться по ресторану, услышит еще немало подобных замечаний. Бреннан успел внедрить в сознание публики образ гнусного чудовища. Недаром Куиллер предупреждал, что, если Дэвид не заставит Эшли давать показания, она останется в памяти и умах присяжных именно такой, какой ее хотел изобразить обвинитель.

Придется рискнуть. Пусть присяжные самолично убедятся, что Эшли говорит правду.

К столику подошла официантка:

– Что будете заказывать, мистер Сингер?

– Я передумал, – пробормотал Дэвид. – Что-то есть не хочется.

Он вышел из ресторана, чувствуя, как в спину впиваются злобные, неприязненные взгляды. Остается надеяться, что ни у кого под рукой не окажется оружия.

Глава 20

Вернувшись в здание суда, Дэвид первым делом прошел в помещение, где содержалась Эшли. Она сидела на топчане, тупо уставясь в пол.

– Эшли!

Девушка подняла голову. В глазах застыла безмерная тоска. Дэвид устроился рядом.

– Эшли, нам нужно потолковать кое о чем.

Она молча смотрела на него.

– Все ужасные вещи, которые говорят о вас… это неправда. Только присяжные пока этого не знают. Да и откуда им знать? Они же не знакомы с вами. Нужно постараться показать им, каковы вы на самом деле.

– И какова я на самом деле? – глухо спросила Эшли.

– Порядочный человек, попавший в беду. Каждый может заболеть. И все это понимают. Люди всегда сочувствуют подобным вещам.

– Чего вы хотите от меня?

– Прошу вас принести присягу и дать свидетельские показания.

Эшли в ужасе забилась в угол.

– Я… я не могу. Что я знаю? Что им скажу?

– Позвольте мне все устроить. Ничего страшного, просто станете отвечать на мои вопросы.

В каморку вошел охранник:

– Заседание начинается, сэр.

Дэвид встал и ободряюще стиснул руку Эшли:

– Вот увидите, у нас все получится.

– Встать! Суд идет! Ее честь судья Тесса Уильямс председательствует на процессе «Народ штата Калифорния против Эшли Паттерсон».

Тесса Уильямс заняла свое место.

Дэвид немедленно попросил разрешения подойти и вместе с Микки Бреннаном оказался у стола судьи.

– Опять у вас какие-то просьбы, мистер Сингер?

– Я бы хотел включить в список свидетелей еще одного человека.

– По-моему, вы чересчур поздно спохватились, – заметил Бреннан.

– Я бы хотел вызвать для дачи показаний Эшли Паттерсон, ваша честь.

– Я не… – начала судья.

– Обвинение не возражает, ваша честь, – поспешно вставил Бреннан.

Судья пожала плечами:

– Прекрасно. Можете вызвать свидетеля, мистер Сингер.

– Благодарю, ваша честь, – выдохнул Дэвид и быстро ретировался.

Подойдя к девушке, он протянул руку:

– Эшли!

Та в панике отпрянула.

– Вы должны.

Эшли с трудом встала и сделала несколько неверных шагов.

– Я молился о том, чтобы он ее вызвал, – шепнул Бреннан своей помощнице.

– Наконец-то все станет на свои места, – вторила Элинор.

Секретарь привел Эшли Паттерсон к присяге: