Тайна дважды убитой. Следак Её Величества 1 (Следопыт Империи) - Григорий Грошев

- Тогда уж – десятое управление. И цифру десять по-римски напиши. Литерой Ха.

Вновь рассмеялись. Да уж, у него просто талант придумывать названия… ГУИ! Они всё шли и шли. Шли и шли. Вдруг девушка остановилась. Выдернула руку.

- Федя, ты разве ослеп? – спросила Алиса. – Ты ничего не видишь.

- Нет, любовь моя, - ответила Фёдор и попытался вернуть руку.

- А так?

Она поднесла к его лицу обе свои ладони. Они были… черны. Вместо аккуратного французского маникюра – заострённые ногти, похожие на птичьи когти. Он перевёл взгляд на лицо. Демонический взгляд. Клыки.

- Мне помощь нужна, Федя! – почти кричала Алиса. – Проснись!

Следователь подскочил в собственной кровати. Весь вспотел. Вот почему он терпеть не может сны. Вот почему они ему не снятся! Увы, следователь не понял намёка – и пожалеть об этом ему пришлось уже в ближайшем будущем.

Глава 34. В шаге от ада

Фёдору уже доводилось бывать в больнице для душевнобольных аристократов. Строго говоря, перед ним была настоящая тюрьма, далеко не самого строгого режима. Комплекс производил впечатление – трудно сказать, какое. Расположен в нескольких километрах к югу от Москвы, в живописном месте.

На заднем плане – лес, небольшая речка. Осенью здесь было очень красиво. Аккуратная дорога вела к монументальному ограждению. Толстые кирпичные стены, увенчанные пиками. Решётки абсолютно на всех окнах массивного здания – вплоть до пятого этажа. Следователь вышел из машины и наказал водителю ожидать возвращения.

- Процесс может затянуться, Макар, - сказал он. – Но ты будь поблизости, хорошо? Чтобы я потом не рыскал.

Водитель кивнул, хотя он прекрасно понимал: никаких развлечений тут нет. Да какие там развлечения! Ближайшее поселение – в пяти километрах. Ни магазинов, ни кафе, ни даже скамеек. Персонал работал вахтами, и только главврач мог не покидать расположение комплекса неделями.

Иванов взял свою кожаную папку и приблизился к пропускному пункту. Больницу по периметру охраняли полицейские, а дальше господствовали лишь санитары и врачи. Стражи порядка узнали Фёдора и начали его приветствовать. Всем почему-то хотелось быть похожим на этого бравого следователя.

- Здравия желаю, господин Шерлок! – отчеканил старший охранник, прикладывая руку к фуражке.

- Ну какой же я Шерлок, - сморщился Иванов. – То был дилетант и выскочка, а я – профессионал.

- Очень жаль, что книжки про вас не пишут, господин Фёдор, - тут же реабилитировался полицейский.

Такое упущение Иванову польстило. Некогда газетчики пытались брать у него интервью: опыт получился негативным. Следователь улыбнулся и достал свой портсигар, предложил каждому табак. Закурили. Фёдор пожалел, что не взял с собой стажёра. Он бы ему объяснил, как важно иметь в союзниках младших по званию и социальной лестнице. Однако, Георгия бы просто не пустили на территорию больницы. Режимный объект!

- Али всё-таки напишут книжку? – спросил старший охранник. – Али сами пишете? Как этот, его… Толстый Лев.

- Возможно, - кивнул следователь и не стал поправлять полицейского. – Порой такие чудеса происходят, что я и сам хочу стать писателем.

Они молча смотрели на больницу. Здание было построено в неоклассическом стиле. К больнице примыкал ухоженный сад: это считали важным элементом лечебного процесса. Вид, впрочем, портила высокая стена, которой было обнесено сооружение. Внутри – сдержанный интерьер: паркет, помещения с высокими потолками, большими окнами и внушительными дверями. Сдержанный и готовый ко встрече с самыми несдержанными пациентами.

- Тут спокойно? – спросил Иванов.

- Как на кладбище, - кивнул охранник. – Дайте своё прошение, я подпись поставлю. Бюрократии ради.

Двигаясь непосредственно к больнице, Фёдор прикидывал, как будет вести допрос. Наметил в голове тактику. У входа его повстречал санитар и повёл к главврачу. Это было обязательным ритуалом, как бы Фёдору не претило общение с доктором. Внутреннее убранство больницы оставалось строгим, но с некоторыми элементами уюта. На стенах висели картины с изображениями природы.

Шли мимо палат, некоторые двери оказались открытыми. В комнатах были деревянные кровати с ортопедическими матрасами, столы и стулья. На каждом этаже – рукомойники и фонтанчики с питьевой водой. На каждом этаже по одному окну были на проветривании почти круглосуточно, чтобы развеять не самые приятные больничные ароматы.

В комнатах-камерах содержались пациенты с различными формами психических расстройств. Чем выше – тем опаснее. На первом этаже обыкновенно располагались безобидные воришки, старики, выжившие из ума. Начиная со второго встречались дебоширы и хулиганы, насильники. Самые буйные пациенты – на пятом этаже, под надёжной охраной. К слову, решётки были лишь на некоторых окнах.

- Господин Иванов, какие люди! – приветствовал следователя главврач. Его звали Анатолий Борисович Чудодей. – Какое счастье! Вы как раз успели на утреннее построение.

- Какое несчастье, - процедил сквозь зубы Фёдор, но главврач его не услышал.

Больничные традиции всегда ввергали следователя в уныние. Он пытался представить, каково это – находиться в таком месте. Методы лечения – сомнительные. Персонал состоял из врачей, медсестер и санитаров. Однако же, многие бы не имели специального образования в области психиатрии. Насилие становилось естественным в условиях дефицита кадров и непрофессионализма.

Довольствие врачей оставляло желать лучшего, иметь дело с душевнобольными, пусть даже и аристократами – сомнительное удовольствие. Отсюда – случайные люди, которые были мало на что годны. А самое главное: если преступник всегда знал окончание своего срока, то душевнобольной чаще всего содержался в больнице до конца дней.

- Вы читали мою новую монографию? – спросил Чудодей, шагая по коридору.

Пожалуй, внешность этого мужчины заслуживает отдельного описания. Он был уже не молод, однако ощущал себя энергичным и полным сил. Это выдавал каждый жест, каждый его шаг. Анатолий разменял ровно половину века. Бритый череп, аккуратная бородка-эспаньолка, неизменная улыбка на лице. Он был новатором от медицины. Экспериментатором. На своём веку врач использовал самые разные методы лечения психических недугов.

- Ваш новый труд про лоботомию? – уточнил Фёдор. – Разумеется, читал.

- Захватывает, не так ли? – всплеснул в ладони главврач. – Какие возможности открываются! Самые опасные преступники становятся тише мыши.

Следователь промолчал. Он не стал говорить, что американцы давным-давно отказались от такого метода. Как и османы. Фёдора страшила одна лишь мысль о том, что кто-то может просверлить дырку в черепной коробке. Пусть даже с самыми благими целями.

- Я вам звонил, - продолжал Чудодей. До чего же странная фамилия!

- Часто бываю занят, - ответил