Первое кругосветное путешествие на велосипеде. Книга первая. От Сан-Франциско до Тегерана. - Томас Стивенс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Даже если вы путешествуете по миру на велосипеде, в Будапеште будет вполне уместно, когда жена велосипедиста, сидящая напротив, заметит, что она желала бы, быть розой, чтобы я мог носить ее бутоньеркой в петлице в моем путешествии, и поинтересовалась, смог бы я в этом случае выбросить розу, когда она увянет. Комплименты, безусловно, приятны, но вместе с тем такие же бессмысленные, как кокетливые взгляды и возбуждающие игры, которые сопровождают их, приходящие со свободой и либеральностью этих мест, и которые ставят более сурового уроженца более западных стран в тупик, чтобы отвечать на них.
Но самая восхитительная вещь во всей Венгрии - это цыганская музыка. Так как играют под этим солнечным небом, мне не с чем сравнивать во всем мире. Однако эта музыка не подходит на вкус некоторых людей, она слишком дикая и захватывающая. Будапешт - место многих языков, я встречал одного из официантов в выставочном кафе, претендующего на способность говорить и понимать не менее четырнадцати различных языков и диалектов.
Девять велосипедистов сопровождают меня на некоторое расстоянии от Будапешта в понедельник утром, а г-н Филиповиц и два других участника продолжают сопровождать нас с Игали в Дуна Пентеле, примерно в 75 км. Это наше первое место ночевки. Капитан настаивает, что я буду его гостем, до тех пор, пока мы не простимся и не разъедемся в разные стороны следующим утром. Во время сильной жары в середине дня мы останавливаемся около трех часов в Адони и проводим приятный послеобеденный час, изучая атрибуты и трофеи знаменитого спортивного джентльмена и наблюдая живой и интересный сет фехтования на рапирах. В его кабинете есть все что можно из огнестрельного оружия, от английского двуствольного ружья до крошечного пневматического пистолета для стрельбы по мухам на стенах его гостиной. У него есть мечи, весла, гимнастическая атрибутика - на самом деле все, кроме боксерских перчаток.
Прибыв в Дуна Пентеле рано вечером, перед ужином мы плаваем в течение часа в водах Дуная. В 9.30 вечера две из нашей маленькой компании садятся в пароход для возвращения домой. В десять часов мы уже собрались уединиться на ночь, когда приехало полдюжины джентльменов, среди них мистер Уджварий, чей частный винный погреб знаменит по всей стране, и кто сейчас предлагает отложить сон до того времени, пока мы не совершим короткое посещение его погреба и дегустацию «лучшего вина в Венгрии». Такому приглашению трудно сопротивляться простым смертным, и, соответственно, мы принимаем его и вслед за джентльменом и его друзьями отправляемся по темным улицам деревни. Вдоль темного прохладного хранилища, пронизывающего склон холма, мистер Уджварий ведет между рядов бочек с вином, и как меч на торжественном построении, держит в руках гебер (стеклянная комбинация трубки и колбы, вмещающая около трех пинт, с отверстием на концах, для переливания пробы вина из бочки: вино всасывается в колбу через трубку, а затем удерживается в колбе и разливается манипуляциями пальца.) Сначала гебер вставляется в бочку с красным вином, благоухающим ароматом, столь же приятным, как и роза, на которую он похож по цвету, и колба наполняется полностью одним могучим вдохом с величественным видом монарха с его скипетром. После двух раундов красного вина приносят два гебера шампанского - шампанское, которое играет фонтаном алмазных брызг на три дюйма выше стекла. Ведущий предлагает следующий тост: «Процветание и благосостояние Англии, Америки и Венгрии, трех стран, которые любят и ценят спорт и приключение». Венгры испытывают всю англо-американскую любовь к спорту и приключениям.
От Будапешта до Пакша, около ста двадцати километров, дороги превосходят все те, что я видел к востоку от Германии. Но, термометр цепляется за верхние отметки градусников, и все покрыто пылью. Наш маршрут ведет вниз по Дунаю почти на юг. Вместо тополей Франции и яблок и груш Германии, дороги теперь окаймлены тутовыми деревьями, причем как продажа сырца, так и производство шелковых тканей является важным продуктом этой части Венгрии. Мой спутник - это то, что в Англии или Америке можно считать «персонажем»; он одевается в самые тонкие гоночные костюмы, сквозь которые легко проникает палящее солнце, носит гоночные ботинки и небольшую жоккейку с огромным козырьком, под которым мерцают пара «specs» (специальные очки); у него rat-trap(педали, на манер современных топталок, с площадкой для ноги) к колесу, и синий пояс несколько раз обвивает его талию, он потребляет сырые яйца, вино, молоко, определенную венгерскую минеральную воду и в остальном вызывает трепет и восхищение его увлеченных спортом соотечественников. Единственный недостаток Игали как попутчика - его полное отсутствие скорости, шесть или восемь километров в час является его обычным темпом, и это на ровных дорогах, помимо того, что он спешивается на самых мягких уклонах и на всех неровных участках. За исключением этого небольшого недостатка, он превосходный человек, он берет на себя инициативу, потому что он подлинный мадьяр и отдает приказы крестьянам с властной манерой рожденного править и тиранить. Иногда, когда дорожное покрытие оставляет желать лучшего, он заставляет их выталкивать неуклюжие повозки почти в придорожную канаву, чтобы избежать любых возможных трудностей проезда для себя. Игали знает четыре языка: французский, немецкий, венгерский и славонский, но Angleise nicht (английский нет), хотя с тем небольшим знанием французского и немецкого языков, которые я приобрел, пересекая эти страны, мы довольно легко общаемся и понимаем друг друга, кроме того, я, из постоянной практики, стал опытным пантомимистом, и Игали также пантомимист, но по природе и одаренный универсальностью, которая заставит француза завидовать. Прежде чем мы проведем хоть пять минут в гастхаусе, Игали, как правило, собирает вокруг себя восхищенный круг выдающихся
