Я смотрю на тебя - Ирэне Као

Я тоже хотела увидеть его, но поняла это только сейчас. До этого момента я была слишком занята мыслями о другом мужчине.

– Всего два дня? – спрашиваю.

– К сожалению, да. Второго января мне опять на работу. Они – рабовладельцы, а я позволяю себя поработить.

Замедляя шаг, на минуту высвобождает руку, глядя мне в глаза.

– Ты правда рада меня видеть? По твоему выражению лица до этого я бы так не сказал…

Он настолько чувствителен, что замечает любой оттенок моего настроения. Я и забыла.

– Ну, конечно, я рада, – отвечаю, растягивая губы в улыбке. – Просто это было так неожиданно.

Внезапный холод пробирается по спине. Это не зимний ветер, нет… Дело в том, что я говорю неправду. Да, я рада видеть тебя, Фил, но, когда ты был в отъезде, я заболела другим и не знаю, сможешь ли ты излечить меня.

Продолжаем идти, я по-прежнему цепляюсь за его руку. Про себя обещаю, что забуду о Леонардо хотя бы на несколько часов и проживу эти мгновения в спокойствии. Я рада, что все же не отправила Филиппо то разоблачающее меня письмо. Если бы отправила, всего этого уже никогда бы не случилось. А раз это происходит, значит, судьба хотя бы на сегодняшний вечер на нашей стороне.

Мы все вчетвером садимся на моторную лодку в Заттере, за две минуты пересекаем канал Джудекка, и вот мы уже перед входом в «Хилтон». Так странно видеть город отсюда, он кажется перевернутым. Скользим по красной бархатной дорожке и благодаря Брандолини проходим через тщательно охраняемый вход со спесивыми вышибалами. Я никогда здесь еще не была. Это отель класса люкс, превосходящий все ожидания, с крайне элегантным персоналом, формальность обстановки доходит до приторности.

После остановки в гардеробе и первого круга коктейлей подходим к нашему столу в компании некоторых знакомых из круга Брандолини. Зал очень большой и искусно украшенный. Здесь как минимум пятьдесят столов, и все гости в состоянии эйфории, но вместе с тем ведут себя ненатурально, как будто рядом постоянно включенная видеокамера.

– Гайя теперь посещает высший свет, – говорит мне на ухо Филиппо. Он, как и я, не привык к такой роскоши.

– Нет, это высший свет посещает Гайю… – отвечаю я. Улыбаемся друг другу с понимающим видом.

Ужин продолжается довольно приятно. И я открываю для себя, что некоторые друзья графа совсем не такие чванливые, как я себе представляла. Гайя была права. Стараюсь расслабиться и отогнать от себя все другие мысли. Тот факт, что сейчас рядом со мной находится Филиппо, позволяет мне чувствовать себя увереннее, и с каждой минутой мне кажется, что мы возвращаемся к нашему обычному взаимопониманию. В какой-то момент замечаю, что его взгляд остановился на моем декольте. (Если подумать, то он никогда не видел меня в вечернем платье, это первый официальный вечер, в котором мы участвуем вместе.) И мне не претит это. Вместо того чтобы прикрыться, как я обычно делаю, выдерживаю его взгляд и спрашиваю:

– Тебе нравится мое платье?

Он отрывается, слегка смущенный.

– Тебе очень идет, но дело не только в платье. Ты изменилась, Биби. Как будто расцвела.

– Ну, тогда выпьем за положительные изменения, – говорю, поднимая свой бокал и чокаясь с ним.

Филиппо ни разу не видел меня пьющей.

– Ты еще и пьешь теперь? – удивленно спрашивает он.

– Ну да, наша маленькая Элена стала алкоголичкой. Наконец-то! – вмешивается Гайя, присоединяясь к нашему тосту.

Филиппо улыбается в растерянности.

– Я думал, ты не пьешь, – с любопытством смотрит на меня, – ты отказалась выпить даже за получение диплома.

– Я тоже так думала, – пожимаю плечами, отпивая глоток, – но, возможно, я ошибалась.

Как ошибалась по поводу многих других вещей.

– Тогда за тебя! – и Филиппо выпивает свой бокал.

Пока мы весело выпиваем, закусывая тартинками и волованами, делаю вид, что меня интересуют фривольные разговоры вокруг меня, и продолжаю улыбаться. Алкоголь начинает действовать, чувствую себя легко и расслабленно – как раз то, чего я хотела. Потом вдруг случайно задеваю бутылку вина и заливаю платье сидящей напротив девушки. Официант бросается устранять катастрофу, в то время как мои собеседники, к счастью, не обращают внимания на мое смущение и принимают недоразумение как повод для еще одного тоста. Хотя девушке, похоже, не очень весело, она сверкает на меня глазами.

– Тебе очень идет, но дело не только в платье. Ты изменилась, Биби. Как будто расцвела.

– Биби, все в порядке? Ты, похоже, перебрала… – шепчет мне Филиппо с беспокойством.

– Чуть-чуть, – отвечаю, прикладывая руку к виску. Боюсь, я не так хорошо переношу алкоголь, как думала. – Я просто ужас, правда?

– Прекрасный ужас! – он подмигивает мне. – А та девушка оказалась стервой!

«Как хорошо, что он здесь!» – думаю в парах алкоголя. Как приятно, когда тебя ценят и заботятся о тебе, даже если ты что-нибудь натворишь. Только с Филиппо я так себя чувствую.

В это время Гайя уже поднялась и дошла до центра зала вместе с остальными соседями по столу. Диджей только что поставил танцевальную музыку, которая ей так нравится: Дэвид Гетта или нечто вроде того. Моя подруга двигается с невероятной грацией, затянутая в мини-платье из шифона с блестками, ее волосы слегка вьются от влажности, щеки отсвечивают розовым перламутром. Мне тоже хочется танцевать, и хотя я обычно этого не делаю, сейчас решаю присоединиться к танцующим. Тащу за собой Филиппо, несмотря на его протесты.

– Никаких возражений! – говорю ему приказным тоном и тяну за рукав.

Мне в голову приходит знаменитый вечер в школе танго, который закончился совместным оттаптыванием ног, я знаю, что Филиппо тоже думает об этом, неловко двигаясь на месте и безостановочно улыбаясь мне. Начинаю громко смеяться, я действительно больше не в состоянии себя контролировать. Филиппо спрашивает, что со мной, но я не могу даже ответить. Это внезапное, бессмысленное, отчаянное веселье. Гайя тоже замечает это, забавляясь, подходит поближе и берет меня за руки.

– Эле! Ты уже пьяная?

– Надеюсь, что да, – отвечаю, вытирая слезы. Слезы счастья или отчаяния – в этот момент я не знаю.

За несколько минут до полуночи мы все поднимаемся на террасу, чтобы посмотреть на салют. Мне всегда нравилось не только смотреть на него, но и запускать петарды. Я помню, как в детстве в конце года тратила все сбережения из розовой свинки на покупку петард и вертушек. А потом вместе с папой мы веселились, как ненормальные, запуская их в небо. Знакомые всегда говорили, что это занятие не для девочек, но моему отцу не было до этого никакого дела, а я была счастлива разделять моменты праздника с ним.

Чернота ночи немного расступилась, видны звезды. Отсюда сверху очень живописный вид, кажется, что мы находимся в пространстве между водой, землей и небом. Наступил момент отсчета. Гайя и Якопо пробираются вперед, поближе к шпилям здания, а мы с Филиппо остаемся сзади, в более укромном уголке.

– Пять!

Филиппо крепко обнимает меня за талию.

– Четыре!

Я приближаюсь к нему.

– Три!

Он смотрит на меня.

– Два!

Приподнимаю лицо.

– Один!

Его губы в нескольких сантиметрах от моих.

– С Новым годом! – Мы говорим это вместе и позволяем нашим губам найти друг друга. Это первый настоящий поцелуй за вечер, и в нем вся та нежность, которую я забыла. Филиппо открывает бутылку «Moet&Chandon», которая была у него в руках, и мы отпиваем несколько глотков прямо из горлышка, в то время как огни салюта освещают город и канал у наших ног. Любуемся ими в молчании.

Каким бы восхитительным ни был этот вечер с Филип-по, как бы я ни старалась, у меня в голове только одно желание: Леонардо.

– Наступил момент загадать желание, – вдруг шепчет мне Филиппо.

– Хорошо, – закрываю глаза, чтобы сосредоточиться. Каким бы восхитительным ни был этот вечер с Филиппо, как бы я ни старалась, у меня в голове только одно желание: Леонардо. И когда я снова открываю глаза, мне хочется плакать.

– Загадала? – спрашивает Филиппо.

Киваю и избегаю его взгляда. Беру у него из рук бутылку и отпиваю глоток.

– А ты? Загадал? – спрашиваю, стараясь улыбнуться.

– А мне и не нужно загадывать, мое желание уже здесь, – говорит он, обнимая меня и снова целуя.

Мне хочется умереть. Я самая подлая тварь, какую только можно себе представить. И я концентрируюсь на этом новом поцелуе всей своей сущностью, наполняя его той силой, с какой хотела бы попросить у Филиппо прощения.

Филиппо притягивает меня к себе, прижимая к груди. Мы стоим так – не знаю сколько: мне кажется, что я побывала в долгом путешествии, из которого уже вернулась. Салют закончился, и многие уже снова спустились вниз, лишь несколько человек задержались на террасе. Чувствую, как тепло Филиппо смешивается с моим, под одеждой наши тела близки, и кровь начинает бурлить у меня в жилах. Возможно, я перевозбуждена от алкоголя, но внезапно на меня находит безумное желание заняться с ним любовью. Не понимаю: действительно ли это желание или злость, это радость или отчаяние? Знаю только, что сегодня ночью я хочу забыть обо всем и снова быть с Филиппо. О последствиях подумаю завтра.