Девять этажей вниз - Елена Северная
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Был ясный прихожий день. Беленькие облачка. голубое небо, зеленая травка. Тихо шуршала листва деревьев и сладко пели райские птички. Люди подходили на остановку и уезжали на работу или по своим срочным делам.
А бабка уже два раза (на почту и обратно) пошаркала своими старыми ногами мимо этой остановки, с отдыхающим дедом.
И только сейчас маленький, худенький, чистенький Первый дед в беленькой кепке, сереньком пиджаке в клеточку с аккуратно выглаженном воротником в стареньких начищенных ботиночках на худых, но еще крепко стоящих ногах и в брючках с выглаженными стрелками тихо, как сморщенный воздушный шарик, уже прогуливался по маленькой остановочке, на которой сидя на скамейке отдыхал второй дед ,и так же тихо просил у проходящих и ожидающих людей милостыню.
–
Я…
–
Я просто…
–
Хотел…
А потом снова.
–
Я…
–
Я просто…
–
Хотел…
И снова.
–
У меня бабулька…
–
В больнице…
И опять.
–
Подайте, сколько сможете.
Дед не был создан для этого, он прошел войну, перестройку, гиперинфляцию, майдан, много чего еще. Но он не знал, что еще можно для нее сделать…
Он был одинок: у него было всего двое сыновей и четверо внуков…
А пока Первый дед просил на остановке милостыню, бабка уже вернулась домой. Ее семья как раз встала, и кушала сваренный ею засветла обед, и всю свою пенсию до копеечки, отдала внуку, потому что у внука не было денег. Внук был моряк, и уже целый месяц сидел на берегу в ожидании следующего рейса. Его жена не работала, потому что она – жена моряка, а ее сыну было еще только четыре года, и она не может работать – нужно воспитывать ребенка.
–
Я же мать, – говорила она, – я не могу бросить сына, – говорила она.
На последние деньги ее муж купил ей на день рождения новую шубу, и теперь им нечего было есть. Но, Слава Богу, бабка уже получила пенсию, и теперь можно будет им всем прожить еще месяцок-другой.
А в то время, когда внук пересчитывал бабкину пенсию, первый дед, устав просить милостыню, присел на минуточку отдохнуть под роскошное зеленое дерево рядом со вторым дедом, у которого сумка была до упора набита разной газетно-журнальной макулатурой.
А потом первый дед решил спросить у него время, потому что свои старые часы, военный трофей, он давно продал, чтобы купить бабке лекарство, которого хватило только на пару дней. Но второй дед его не слушал.
«Умер», почему-то подумал Первый дед. И вызвал скорую.
Второго деда увезли в морг вместе с газетами. Газетчики написали о нем статью, пожевали немного эту тему и забыли.
На его похороны никто не пришел.
А я до сих пор не могу его забыть и думаю, зачем тот первый дед определил для себя, что тот второй дед умер? Может быть, мысль об этом, его и убила???
Мысли вообще способны убивать?
Хотя наверное все равно.
Город продолжал жить своей жизнью…
Всем было комфортно.
Всем было уютно.
Все были довольны.
***
–
Так все таки, часто ли получается так, как ты хочешь? – спрашивает Пьяный человек.
–
Никогда, – отвечаю я и смотрю, как бледный бармен неумело раскуривает кальян.
–
Врешь, – отрезает Пьяный человек, и наклоняется ко мне и начинает говорить:
–
Ты знаешь, в твоем мире всегда идет дождь. Пусть даже рядом с тобой его нет, потому что ты не хочешь намочится. Но стоит отойти от тебя на некоторое расстояние, хотя бы на 1 метр, попадаешь в жуткий ливень. Вода падает, как с водопада, как будто кто-то целится специально в тебя из шланга, но не может попасть. Но попадает на окружающих. И становишься вдруг мокрым с ног до головы буквально за пару минут. Вода окружает тебя, как защитная крепость. К тебе не пробиться. Ты, говоришь, люблю солнце, люблю пляж, песок и озера на окраине города. Но ты это только говоришь, а на самом деле никогда там не бываешь. Хотеть-говорить и хотеть-быть – это две разные, противоположные вещи. Поэтому вокруг тебя всегда дождь!
Закашливаюсь от первой своей затяжки в жизни.
– Классно ты это все придумал!
Семь
Как хочется курить! Но не успеваю даже выйти из-за стола – приходят клиенты.
Встречаю их с хлебом и солью, держа в кармане палец на курке пистолета.
–
Здравствуйте, с кем можно поговорить по поводу кредита, – спрашивает у меня какой-то очередной незнакомый человек, о котором через пять-десять минут я буду знать практически все.
–
Со мной, – отвечаю я ему.
Маска «Каменная заинтересованность» клиенту.
И все опять закручивается по спирали часовой стрелки.
–
Какой кредит? Сумма? На какой период?
Потом:
–
Зарплата, жена-дети, дополнительный доход, залог?
Потом:
–
Вот условия, вот пакет документов, оформление в течении 2-3х дней.
Клиент уходит недовольный: как это, он берет у нас кредит, а мы с него еще какие-то бумаги требуем…
Маска «Каменное спокойствие» себе.
И меня спрашивают:
–
Ну, как клиент?
–
Нормальный, вроде, – отвечаю я,
–
Точно? – спрашивают они.
Маска «Каменная улыбка» коллегам.
«Только как-то от этого становиться как-то тоскливо…»
И потом работа начинает тошнить, плыть вязкой слизью по извилинам, падать тяжелым камнем на веки.
Тянучка. Время, как липкая жевательная резинка тянется от прилипки где-то в прошлом: от ручки на дубовом столе у шефа, подписывающего приказ о моем приеме на работу, и закрепляется где-то в будущем, на приказе о прибавке к моей зарплате.
Постоянные маски.
Маска «Каменное спокойствие»
Маска «Каменная улыбка»
Маска «Каменная заинтересованность»
И еще одна маска – к освоению:
«Каменное отчаяние».
Для себя.
В одинокой ванной.
А под маской?
Под маской – Болезнь. Истерия. Тоска
***
В болотного цвета платье, разорванном и грязном, с длиннющими как ветки ивы волосами и большими глазами-водопадами, приходит она ко мне, ступая босыми ногами по воздуху.
Разговариваю с ней.
Задаю глупые вопросы.
***
–
Тоска, – говорю я ей, – Тоска, и что мы будем делать сегодня вечером? Может, пойдем еще выпьем водки с друзьями, или может опять запремся вдвоем дома и будем наблюдать за толпами фотонов, бегущих как беженцы, из лучевой нитки в лампе?
–
Нет. – отвечает мне она. – сегодня будем трахаться в графиками погашения кредитов физических лиц и выводить просрочку!!!
–
Ну а потом? Может, пойдем попьем водку с друзьями? – опять с Надеждой спрашиваю я.
–
Ну а потом?.. гм… – думает она (разве она умеет думать?) – Потом наберем наугад телефонный номер, или пошлем наугад сообщение по мессенджеру, или еще лучше пойдем после работы пешком домой. 50 минут пешком – не так-то много для 1 ночи…
–
Неужели мы сегодня так сильно задержимся?
–
Конечно, задержимся! Может и до 6 утра! Конец месяца, отчет, клиенты, папки. Надо работать! За что тебе деньги платят?
И я подчиняюсь Тоске, как самому главному голосу во мне. И меня уже ничего не сдерживает: ни голос Рассудка, ни голос Чувств.
(Чувства резко встают и уходят. Разум, задумавшись у окна, тянется за очередной сигаретой, а потом уходит вслед за Чувствами.)
***
Хочется позвать на помощь принца. А Тоска,
