Настоящая фантастика – 2016 (сборник) - Дмитрий Градинар

И увидела Леху.

Он сидел в центре комнаты, одетый в белую рубаху с длинными рукавами, ровно такую же практикуют в психушках. Руки крест-накрест привязаны к телу и к спинке стула, рот залеплен пластырем. Его любимый торшер направленно освещал поникшую фигуру хозяина.

Я остолбенела. Что это – засада? Но никого же нет! Или есть?

Тихо, замереть и не двигаться!

Он поднял голову, будто почуял, а ведь ни звука, ни шороха не произвела, воняю уже, что ли? Несколько долгих секунд мы гляделись друг в друга. Он продолжал сидеть неподвижно, ни один мускул на лице не дрогнул. Жили одни лишь глаза. Распахнутые до невозможности. Удивление, радость, испуг… И голова его отчаянно дернулась в сторону окна.

Поняла, не дура. Метнулась стрелой, куда указал Лешик. Возникшие ниоткуда фигуры в черном не успели меня коснуться, я их опередила. В прыжке разбила телом стекло и рухнула вниз, на асфальт.

Тут же вскочила и помчала к кустам, за которыми поднимался лес. Наверное, сломала ногу – бежать быстро не получилось, но больно не было – и ладно.

Гвалт, всполохи света… Опоздали с фонариками, господа преследователи, из тьмы вам меня теперь не выцепить. Нырнула рыбкой в заранее вырытую яму, накрылась пленкой и дернула рычаг, обрушив на себя землю. А чего, дышать мне не обязательно. Пусть ищут. От собак тоже обезопасилась: на десятки метров вокруг общежития рассыпала толченый перец из пакетиков.

Выползла из укрытия-могилы лишь через сутки, на рассвете. Вгляделась – нет дыры в окне. Заделали. Асфальт подмели. Тишь да благодать.

На карачках тихонько отползла подальше.

Дачный домик становится моей временной резиденцией. А что, и расположен удобно – лес подходит прямо к забору, и электроника в наличии – есть откуда черпать информацию. Мусорить я не мусорю, аккуратная, вреда хозяевам не нанесу.

Опустила ставни и включила телевизор. Из новостей и узнала. Я, оказывается, – «ночной кошмар», именно так приятной наружности дикторша обозвала мою личность. Монстр и Чикатило в юбке, особо опасная больная, сбежавшая из сумасшедшего дома. За мной гоняются люди с автоматами, чуть не военное положение объявили по округе: «Перехват» и прочие планы. Как у Маршака, «ищут пожарные, ищет милиция»… читала Таньке на днях… в прошлой жизни.

Под льющуюся с экрана музыку, перемежаемую веселыми репликами, чинила коленку. Работала, отрешившись от мысли, что ковыряюсь в собственной ноге. Запретила себе даже думать о боли. Операция и прошла безболезненно. Восстановить на сто процентов не удалось, но проводами-шурупами скрепила треснувшую чашечку, подпаяла – и нормально! Сгибается нога. С натягом, правда. Но ходит уверенно, бегает тоже. Главное – не разрушается дальше. Ничего, Леха потом подправит, лучше, чем было, отремонтирует, он у нас не только головастый, но и рукастый… Ох, Лешенька, как ты, где? Во что мы с тобой влипли?

Ждать ночи не стала, сразу и потопала, завершившись с лечением. Путь мой лежал к академику, отцу Егорки. Он увел Таньку из сада. Не ниточка даже – канат. Опасно? Да. Сын наверняка рассказал отцу о нашей с ним встрече. С другой стороны, мальчишки обычно подобную ерунду, как беседа с теткой, ни в грош не ставят и дословно не запоминают… Ну, сказал он мне возвращаться в больницу, а где Таня – не знает. Может выгореть? Может. Но если вспомнит свое «папа забрал» – жди ловушки. Потому необходима разведка.

С академиком мы знакомы шапочно: сталкивались в садике по утрам, господин любил лично сопроводить сына до группы. Так и не решилась я не то что поболтать со звездным папашей, но и парой фраз переброситься. Хоть и люблю это дело – посудачить с мамашками. Не воспринимала его за простого родителя, все-таки замдиректора, работодатель… нас много, их единицы. Робела до онемения. Еще и бывший постарался, опустил мое самомнение ниже плинтуса. Говорю, самооценка ни к черту. Была. Да сплыла.

Нынче все поменялось. Силищу ощущаю немереную. И в некотором роде браваду – ни ножи не страшны нам, ни пули. Совсем не устаю. Не задыхаюсь. Вообще могу не дышать! Но дышу, заставляю себя. Потому что иначе нельзя: начнешь думать, что мертвая, мертвой и станешь. А я живая. Живая!

Да, я не чувствую. Но мне больно вспоминать. А зомбям не больно, им все равно, их ничто не колышет. Я не зомби!

В элитный поселок проникла, использовав вновь приобретенные качества – просочилась там, где живые не пройдут. Закопавшись в землю, наблюдала за домом, пока не стемнело. Звонкий голосок Егорки, взывающего к отцу, подтвердил – семейство в сборе.

– Ну здравствуй, Наталья! – сказал академик, когда я возникла перед ним в его собственном кабинете. Будто и не испугался вовсе, железные нервы у мужика. Я ведь теперь… э-э, как бы помягче… выгляжу страшненько. – Я ждал тебя.

Ага, ждал, как же, на голубом глазу верю.

– А чего ж тогда охраны нет?

– Специально услал. Тебя спугнуть боялся! – произносит этак проникновенно, полушепотом. – Поговорить надо!

– Ну, говорите. Слушаю! – И тесаком верчу-поигрываю…

И понес он какую-то ересь – извинялся, что недоглядели, но теперь они сделают все возможное, чтобы исправить ситуацию. С ног сбились, ищут меня всем миром, потому что хотят помочь.

– А с Громовым Алексеем что?

Он мазнул по мне удивленным взглядом.

– Как! Они тебе не рассказывали?

Что за «они», кто такие?

– Не помню! – говорю честно.

– Что, совсем ничего?

– Совсем! Провал в памяти! – закусив губу, я никну.

И он рассказывает историю. Будто бы некоторое время назад – точнее, четвертого июля – случилось несчастье: наши с Лешей головы попали под облучение. Каким образом? Отключилось электричество во всем корпусе, мы склонились взглянуть на объект – а свет возьми и включись. Головушки наши переместиться – не переместились, ибо в задании сдвига при обесточивании автоматически выставляется нуль. Но, видимо, как-то обновились. Повредились умом, одним словом, сразу и обе.

И увезли нас с Лехой в психиатрическую клинику. Откуда я сбежала через пару дней. Пять дней меня ловили всем составом и поймали, куда ж я денусь. Была я плоха и буйствовала, но, в отличие от шелкового, словно растение, Алексея, проблески мысли у меня проскальзывали.

А потом меня выкрали – и телепортировали. Насильно.

– Погодите, а как же я оказалась в боксе для телепортированных?

– А где ты хотела? Аппарат для телепортации – один-единственный в мире.

– Но… как же… меня же украли… – поперхнулась я.

– Элементарно. Похитителям был выставлен ультиматум: убирайтесь с миром, но оставьте женщину. Вот и…