Петер из системы Скульд - Анна Котова

Все боги, какие ни есть, сделайте так, чтобы перестала болеть голова.

Клавиша комма. Гудок. Внимательная и деловитая Анеле, будто я застала ее не дома, а в собственной приемной.

— Да, ваше величество?

— Вызовите завтра утром господина Кесслера. В десять… нет, лучше в девять.

— Слушаюсь, ваше величество.

— Спасибо, госпожа Линнер. Всего доброго, отдыхайте.

— Спасибо, ваше величество. До завтра.

Вот он и задаст все вопросы, и принесет мне все ответы.

…Того человека я опасалась и не любила. Но как забудешь — что мне он улыбался?

Мне — а больше никому.

…Придется все-таки выпить таблетку. Чтобы думать, нужна голова.

— Ваше величество, позвольте сказать прямо.

— Конечно, господин Кесслер.

— Вряд ли вы вызвали меня, чтобы задать все эти важные, но, в сущности, штатные вопросы. Они могли подождать до планового отчета.

Кайзерин отвела взгляд. Зря она все это затеяла…

— Что вас беспокоит, ваше величество?

На прямой вопрос придется отвечать прямо.

— Меня беспокоит частное дело, и я хотела бы навести кое-какие справки, но…

Кесслер моментально уловил суть.

— Но — неофициально и тихо.

— Да. Официальной причины для расследования нет. И в то же время меня не оставляет предчувствие, что это может оказаться важным. Понимаете…

Кесслер выслушал внимательно, подумал мгновение и вынес вердикт:

— Частный детектив.

Помолчал и добавил:

— Я найду подходящих.

Частная феззанская контора "Berny amp;Рhill" получила заказ по электронной почте — описание дела в общих чертах, никаких деталей, если вы возьметесь за работу, подробности доставят дополнительным пакетом. Детективы ответили согласием, и пакет был доставлен на резервный адрес, до востребования. Пухлый конверт с фотографиями, не очень четкой записью с видеокамеры наблюдения — и банковская карточка на предъявителя. Сопроводительное письмо сообщало, что это аванс, и если результаты изысканий будут представлены не позднее чем через четыре дня, детективы получат еще три раза по столько.

— А сколько там, Фил? — спросил глава агентства, хромой отставник Берни.

— Пять тысяч, — донеслось из-за монитора, над которым торчала только растрепанная светлая макушка. — Но с карточкой все чисто, с нами играют честно. А если еще три раза по пять… Неплохо выходит, Берни.

— Угу… — пробормотал тот. — Всего двадцать, да оперативные расходы, да половина твоя, да еще алименты Минне… и смотреть будет не на что. Тоже мне гонорар.

— Так что ж ты брался-то? — фыркнули из-за монитора. — Подумаешь, работа. Пару дней поплаваем в сети. Выезжать на место не нужно — все равно не доедем, не успеем. Перестрелок не предвидится. Расходы они оплатят, это оговорено, сначала читай как следует, а потом уже ругайся. И кто тебе виноват, что ты ушел от Минны?

Берни высказался себе под нос неразборчиво, но энергично.

— И выбирай выражения, я все-таки дама.

— Ты? дама? — Берни даже повернулся вместе с креслом, отчего оно противно взвизгнуло. — Ты наказание на мою голову и шило в моей заднице. Женщина — это… это тепло, и мягко, и вкусный обед каждый день, и свежая рубашка каждое утро… И…

— Ага, и развод через четыре года, и алименты на детей, и вечное нытье о несложившейся жизни. Ты посмотри, до чего тебя довела мягкая и теплая, Бернхард фон Шнайдер. Я же тебя помню совсем другим.

— Что ты можешь помнить, — угрюмо ответил Берни, неуклюже вставая с кресла. Он привычно оберегал хромую ногу.

— Ты прекрасно знаешь, что я помню. И мне совсем не нравится то, что я вижу сейчас. И раз уж ты встал — кофе мне налей, будь добр.

— А сама?

— А сама я уже ищу информацию по нашему заказу. — Бешеный стрекот клавиш, писк поисковой системы, кваканье автоматического переводчика, одиночный выстрел… тьфу, щелчок — это ей надоело, как переводчик бубнит, и она его выключила. Зачем он ей, когда она свободно говорит на обоих государственных языках и на четырех диалектах?

Берни снял с верхней полки стеллажа банку растворимого кофе. Опять осталось меньше трети. Фил живет на кофе и шоколаде, а остальную энергию, кажется, из воздуха берет. Знали бы родители…

— Держи свой кофе, малолетняя наркоманка, — проворчал он, ставя объемистую кружку возле острого локтя, обтянутого вязаным рукавом. — Не смахни кружку.

Не отводя глаз от монитора и не снимая пальцев с клавиатуры, детектив Фил Кейси откинулась чуть назад, прислонилась плечом к его бедру, потерлась затылком о ткань.

— Спасибо, начальник.

Берни отодвинулся, небрежно потрепал стриженую макушку.

— Много себе позволяете, рядовой.

— Я штатская, Берни, не забывай. Когда уже ты себе позволишь что-нибудь? чтоб твоей Минне пусто было.

— Фил, я сто раз просил…

— Ладно, молчу. Все, отойди, не мешай, ты меня отвлекаешь.

Клавиши застрекотали снова.

Берни вернулся в свое кресло и разложил перед собой фотографии.

Еще бы это дело не было секретным…

…Молодая поросль на обломках старого Рейха. Люди нового мира. Вот этот мальчик… какая разница, чей он сын? он гражданин Галактической империи Лоэнграммов. Его воспитывали в старых традициях, а они незаметно сменились новыми. Как миллионы детей по всей галактике — что на наших прежних землях, что на прежних землях Альянса, — они начали жить в одном мире, а продолжают — совсем в другом. Как Фил… лучшая выпускница информационного факультета Хайнессенского университета, прошедшая шестилетний курс в четыре года. Вундеркинд. Родители до сих пор трясут головами, не в силах осознать, почему ее понесло на Феззан заниматься частными расследованиями. Такие блестящие перспективы открывались в Баалатской автономии, — учитывая диплом с отличием и громкую фамилию. Которую она немедленно сменила на самую обыкновенную, лишь бы никто не связывал ее с ее знаменитым отцом. Фил Кейси, ха…

Если бы не Фил, и агентства-то никакого бы не было: это была ее идея. Однажды она разыскала Бернхарда в сети, в два счета раскрутила на подробности его не слишком радостной биографии и вмешалась в его жизнь, уцепившись за два года службы в полицейском управлении на Фрейе. Он не знал, куда девать себя после развода, больше всего хотелось уехать куда-нибудь подальше от Минны, но при одной мысли, что это означало и разлуку с детьми… Глупости, — сказала Фил, — галактика — очень маленькая территория. Ты и с другой планеты при желании долетишь, чтобы повидаться с ними. Тебе надо изменить все коренным образом. А мне нужно оторваться от родителей. И нам обоим полезно повариться в самой середине этого котла. Привет, Берни, встретимся на Феззане.