Наука о судьбе. Почему ваше будущее более предсказуемое, чем вы думаете - Ханна Кричлоу

чтобы «улучшить» жизнь такого человека? Какие передовые нейротехнологии будут формировать нашу реальность в ближайшие десятилетия? Сможем ли мы (и должны ли) в будущем использовать нейропротекторные методы лечения, разработанные специально для проблем с генетическими отклонениями в работе мозга? И как мы можем решить, какие наши качества необходимо изменить, а какими нужно управлять, чтобы уменьшить их возможное негативное влияние на нашу жизнь?

Поскольку я хотела, чтобы эта книга не была зациклена на дискуссиях биологов и их открытиях, какими бы полезными они ни были, я пообщалась с людьми со всего мира, которые работают над пониманием разных аспектов того, как мозг создает наше самоощущение и определяет нашу жизнь. Меня интересовали не столько их исследования, сколько их мнение о судьбе и свободе воли. Я понимала, что моя книга будет более полезной, если, помимо экспертного мнения моих коллег-нейробиологов, в ней будут представлены взгляды христианских богословов, социальных и эволюционных психологов и буддийских психиатров. Все они были великодушны и терпеливы ко мне, а наши разговоры мне очень пригодились. Всех моих собеседников воодушевляло, какой неоценимый вклад в стремительное развитие когнитивистики вносят постоянно совершенствующиеся технологии и невероятное количество открытий в области нейробиологии. Эти люди по-разному интерпретировали значение подобных достижений, а мнения о перспективах их применения часто радикально отличались, однако всех их объединял восторг, с которым они говорили на эту тему.

Золотая эра науки о мозге

Не будет преувеличением сказать, что мы живем в эпоху мозга. Еще 10 лет назад этот человеческий орган считался загадочной структурой непостижимой сложности. Миллиарды клеток с триллионами взаимосвязей представлялись невероятно запутанной системой. Но теперь благодаря технологическому прорыву появилась возможность разгадать структуру наших микросхем. Мы можем фиксировать, а порой и контролировать процесс мышления. Мы можем наблюдать за работой мозга в реальном времени и в высоком разрешении, пока млекопитающее находится в сознании и движении. Мы можем исследовать работу и строение мозга, видеть рождение новых нервных клеток даже у пожилых людей, наблюдать формирование нейронных путей для поддержки новых мыслительных цепей. Мы можем подсмотреть за происходящим в черепной коробке и увидеть процесс образования привычек и приобретения навыков.

Такая пластичность – способность мозга изменяться на физиологическом уровне в течение всей жизни – подтолкнула к излишне оптимистичным выводам. Действительно, существует большой соблазн заключить, что пластичность мозга, сохраняющаяся даже в пожилом возрасте, позволяет человеку менять свое поведение и его последствия на протяжении всей жизни. Приятно думать, что мы способны формировать наши действия и мысли в полном соответствии с собственными желаниями. И все же это работает несколько иначе. Создается впечатление, что люди рады обманываться заманчивой, но упрощенной идеей пластичности мозга и верить, что мы можем сознательно натренировать его, так же как тренируем мышцы, чтобы достичь желаемого. В нашем обществе популярна идея личностного роста: нам внушают, что можно добиться любой цели и реализовать любое желание. Нам продают концепцию абсолютной субъектности и беспредельных возможностей, мечты о таблетке для свободной воли, которая снимет все биологические и социально-экономические ограничения. Однако с нейробиологической точки зрения лозунг «Будь тем, кем тебе хочется» не очень убедителен.

Все громче становятся голоса экспертов, высказывающих противоположное мнение. И это не только неврологии, но и психологи, например лауреат Нобелевской премии Даниел Канеман, автор книги «Думай медленно… решай быстро»[5]. Вместо идеи о несомненной пластичности мозга новейший альтернативный подход предлагает запрограммированную природу мозга и склонность человека к когнитивным искажениям и чрезмерной уверенности в собственных суждениях. Эта идея бросает вызов нашим заветным представлениям о личной автономии, утверждая, что человек принимает многие решения не осознанно, а подчиняясь автоматическим процессам, происходящим в глубинах мозга. Эти процессы определяются физиологией и генетикой. Все это означает, что мы сознательно контролируем свое поведение далеко не в той мере, как нам кажется.

Как же примирить эти два противоположных взгляда на наше поведение? Во-первых, и это очень важно, они не являются взаимоисключающими. Оба подхода веские и «верные» в разных ситуациях и в разной степени, в зависимости от того, какой аспект поведения или его последствия мы рассматриваем. Все дело в том, что человек совершает те или иные действия под влиянием многих факторов, поэтому выделить единственную «причину» того или иного поступка невозможно.

Даже такое простое действие, как выбор обеда, зависит от множества факторов. Мозг весит примерно 2 % от массы всего тела, но потребляет 20 % от дневной нормы калорий. Неудивительно, что этот голодный зверь диктует нам пищевые предпочтения. Вместе с нашей врожденной тягой к высококалорийным, сладким и соленым продуктам (в следующей главе мы выясним, почему люди их так любят) существуют индивидуальные предпочтения и представления об отложенном вознаграждении, не говоря уже о многочисленных пищевых привычках и вкусах. Все это – лишь предыстория. Когда вы смотрите на блюда в кафе, мозг принимает сигналы, которые могут воздействовать на вас на подсознательном уровне. Будут иметь влияние и текущий гормональный фон, и степень усталости, и наличие болезнетворных вирусов в организме. Как видите, даже выбор бутерброда – это сложный и в значительной степени бессознательный процесс.

Когда дело доходит до более важных вопросов – например, выбор супруга или формирование мнения о существовании Бога, – сложность когнитивных процессов возрастает по экспоненте, поскольку в таком случае на решение уходит гораздо больше времени, а в работе участвует больше областей мозга.

Мозг весит примерно 2 % от массы всего тела, но потребляет 20 % от дневной нормы калорий.

Итак, вопросов много, а простых ответов на них нет. При этом постоянно появляются новые научные знания, которые подтверждают немодное и потенциально неприятное мнение о том, что поведение человека обусловлено и в какой-то степени даже предопределено врожденными нейробиологическими факторами. Нельзя сказать, что конкретные действия, решения или их последствия были суждены и неизбежны для нас в силу генетики или заложенных в мозге программ. Однако нужно признать наличие предрасположенности к определенным решениям, вызванной пренатальным развитием мозга и генетикой, определяющей его работу в течение всей жизни. Любой выбор, даже самый тривиальный, предполагает комплексное взаимодействие нейронов, сложных поведенческих программ и приобретенного опыта. В конечном итоге многое из того, что мы считаем уникальной частью нашей жизни, включая мечты, страхи, убеждения и привязанности, восходит к миллионам решений,