Тайны Османского двора. Частная жизнь султанов - Джон Фрили

Султан освободил из плена ряд знатных греков, ранее подвизавшихся при дворе последнего византийского императора или занимавших высокие государственные посты. Среди них был и князь Лука Нотарас, который во время осады командовал греческим войском. Нотарас был схвачен в тот момент, когда он пытался пробиться к своему дому, чтобы защитить больную жену и детей. Его держали под домашним арестом, пока за ним не послал Фатих. Нотарас подтвердил худшие подозрения султана по отношению к великому визирю, рассказав о том, как Халиль-паша принимал взятки от византийцев. По приказу Фатиха Халиль был тут же арестован и брошен в тюрьму, после чего его, прежде чем обезглавить, более месяца подвергали пыткам. Тем временем Мехмед II оказывал Нотарасу знаки уважения, так как подумывал о том, чтобы назначить его комендантом города. Однако у князя было слишком много врагов среди высокопоставленных греческих пленников, которым удалось оклеветать Нотараса перед султаном, и по приказу последнего Нотарас и его два сына были обезглавлены.

Крепость Едикуле или «Семибашенный замок»

Фатих назначил бея Караштарана Сулеймана надзирать за ходом работ по восстановлению и заселению Стамбула, после чего вернулся в Эдирне, прибыв туда в сезон сбора урожая, если верить Критовулу. В последующие недели Фатих принимал в Эдирне иностранных послов, среди которых были венецианцы, сербы, албанцы, греки, египтяне, персы и турки-карамани-ды. Все они стремились завязать дружественные отношения с юным победителем. Один из венецианских эмиссаров, Джакомо Лангуси, описывает его следующим образом:

«Государь, Великий турок Мехмед-бей, – юноша двадцати шести лет [в действительности ему было двадцать два года], хорошо сложен, роста скорее высокого, чем среднего, искусен в обращении с оружием, вида скорее грозного, чем кроткого, редко улыбается, подозрителен, отличается большой щедростью, упрям в преследовании своих планов, храбр во всех начинаниях, так же жаждет славы, как Александр Македонский».

Описания Мехмеда II, сделанные самими турками, обычно не что иное, как панегирики, составленные в очень цветистых выражениях, хотя хронист XVI в. Мустафа Али отмечает, что в 1454 г. по возвращении из очередного похода «Мехмед провел много ночей, развлекаясь с ясноглазыми, похожими на фей молодыми рабынями, а днем он пьянствовал с ангелоподобными пажами». Однако вслед за этим хронист пишет, что «лишь со стороны могло показаться, что Мехмед погрузился в праздность и наслаждения; в действительности он трудился, ведомый чувством справедливости, над тем, чтобы ослабить гнет, под которым находились его подданные по всей стране».

Гарем в беседке. Художник Жан Леон Жером

После казни Халиль-паши пост великого визиря оставался вакантным в течение года, и его обязанности исполнил Лехак-паша. Наконец летом 1454 г. Султан назначил своим новым великим визирем Махмуда-пашу, знатною византийца, потомка древних греческих и сербских родов, который принял ислам и верно служил султану в течение двадцати лет, проявив себя талантливым государственным деятелем.

В начале 1454 г. султан возвратился в Стамбул и, прежде чем отправиться в поход в Сербию, провел непродолжительное время в новой столице. По словам Критовула, султан оставался в городе «ровно столько времени, сколько было нужно для осмотра вновь возведенных зданий, и отдал приказы, касавшиеся дальнейшей работы над ними и над другими постройками, поставив условия, чтобы все было завершено в наиболее кратчайшие сроки». В следующем году перед очередным сербским походом Мехмед II опять посетил Стамбул и на этот раз, как пишет Критовул, он обнаружил великолепный дворец, роскошно отделанный как снаружи, так и внутри, и замок у Золотых ворот и все городские стены полностью построенными». Затем Критовул отмечает, что Фатих «приказал построить в центре города, неподалеку от дворца, очень большой и очень красивый рынок». Рынок, о котором упоминает в своей хронике историк, – Белестен, здание с несколькими куполами, сейчас является сердцем знаменитого Крытого рынка.

Сербская кампания 1556 г. закончилась для султана под стенами Белграда, где он в середине июля потерпел поражение от Яноша Хуньяди и был вынужден отступить. Это было первое поражение в феерической полководческой карьере Фатиха. Погибло 24000 турецких воинов, а сам султан был ранен дротиком в бедро. Известия о чудесном избавлении Белграда от турецкой опасности отдалось по всей Западной Европе радостным перезвоном колоколов, а папа Каллист III назвал разгром османов «самым счастливым событием в своей жизни». Пошли слухи о подготовке нового крестового похода против турок. Однако вспыхнувшая тогда же эпидемия чумы унесла с собой и жизнь Яноша Хуньяди, и от мысли о крестовом походе пришлось вскоре отказаться.

Осада Белграда в 1456 году. Художник Александр фон Вагнер

После неудачи под Белградом Фатих привел свое войско в Эдирне, где пробыл около года. Следующей весной он разослал во все концы османской империи глашатаев, которые возвестили о предстоящем обрезании двух сыновей султана Баязида и Мустафы. Были приглашены и почетные гости из других стран, включая венецианского дожа Франческо Фоскари, однако он учтиво отказался.

Описание праздника обрезания дано в хронике турецкого хрониста Ашик-паша-заде, который пишет, что торжества во дворце Эдирне Сарайя на острове посредине реки Тунджи продолжались четыре дня. Весь остров был уставлен шатрами вельмож, которые съехались со всей империи, не посмев проигнорировать приглашение султана. В центре лагеря находился султанский шатер, где на троне, в окружении четырех видных богословов, восседал Фатих. В первый день нараспев читались суры Корана, с комментариями к которым выступали присутствовавшие священники. Вслед за этим свои стихи, посвященные этому событию, читали придворные поэты. В награду ученым и поэтам вручили деньги и дорогие одежды, после чего все гости уселись за столы с роскошными яствами. На следующий день устроили пир для бедняков Эдирне. Третий день был посвящен развлечениям знати и почетных гостей. Воины показывали им свое искусство в поединках на саблях, всадники удивляли чудесами вольтижировки и быстротой своих скакунов, а лучники соревновались в меткости. Затем в последний день сановники и послы подносили султану свои подарки, после чего тот стал бросать пригоршни монет городским нищим, допущенным к его трону. В течение всего праздника Мехмед II пребывал в прекрасном настроении, и ничто в его повелении и внешнем облике не напоминало о том, что менее года назад он потерпел самое сокрушительное в своей жизни поражение.

Подготовка османских принцев к церемонии обрезания

Несмотря на унижение, которое им довелось претерпеть под стенами Белграда, войска Фатиха продолжили свой победный марш по Европе. После того как они взяли Афины, султан отправился туда в 1459 г., чтобы посмотреть на руины знаменитых памятников античности. Его подстрекало на это глубокое уважение к классической греческой культуре, которое он впитал в детстве от своих наставников. Критовул называет его «эллинофилом» и пишет:

«Город и чудеса в нем привели его в невероятный восторг, потому что он слышал много хорошего о мудрости и благоразумии тех, кто населял его в древности, а также об их доблести и добродетелях и о многих изумительных подвигах, которые они совершили, когда воевали как со своими соплеменниками-греками, так и с варварами».

Три года спустя Мехмед II посетил то место, где когда-то находилась древняя Троя, известная древним как Илион. Султан знал об этом из поэм Гомера, которые читал в детстве. Критовул пишет, что, захватив Византию, он испытывал гордость еще и потому, что ему наконец-то удалось посчитаться с греками за их победу над «азиатами» у стен Трои, и сожалел о том, что у него не было такого поэта, как Гомер, чтобы воспевать подвиги султана.

Строительство дворца в Стамбуле завершилось лишь и 1458 г., однако жены и дети Фатиха вместе с его придворными и прислугой поселились там еще до окончания работ. 22 декабри 1459 г. одна из его наложниц по имени Чичек, или Цветок, родила султану сына, которого назвали Джемом. Он стал первым представителем династии Османов, родившимся в Стамбуле. Два старших сына Мехмеда II к тому времени уже были губернаторами провинций в Анатолии: Баязид в Амасье, а Мустафа в Манисе, откуда позднее был переведен в Конью.

В том же 1459 г., еще до рождения Джема, по повелению Фатиха было начато сооружение огромной мечети, для чего были предварительно снесены остатки церкви Св. Апостолов. Строительство «кюллийе», то есть религиозного комплекса, получившего название Фатих Джами, или мечеть Завоевателя, продолжалось более десяти лет. Помимо самой мечети, самой большой в Османской империи в то время, в комплекс входили во семь медресе, а также школа лекарей, лазарет, приют для умалишенных, начальная школа, караван-сарай, общественная баня и усыпальница с двумя мавзолеями, одним для Фатиха, а другим для его жены Гюльбахар, матери престолонаследника Баязида. Примеру султана последовал Махмуд-паша, который позже построил большую мечеть. При ней были общественная баня, рынок и мавзолей.