Серийный убийца - Лили Вайт

Его голос прервался, и я услышал шарканье ног у своей двери. Я повернулся и сел на стул, так как ранее стоял у окна, глядя на вид города у моих ног.

Я занял позицию, кричащую о моем безразличии, и не сменил ее, даже когда отец вломился в кабинет, подобно свирепому быку, отталкивая Томаса.

— Я просил тебя лишь об одной услуге, одной гребаной услуге, и ты проебал это! — заорал он. Томас съежился и вздрогнул за его спиной, я махнул ему рукой, чтобы тот вышел и закрыл за собой дверь.

Физически я был похож на отца, такой же как и он высокий, мускулистый, очень красивый мужчина, но на этом наше сходство заканчивалось.

Там, где он реагировал, выражая неистовую ярость, я научился держать все внутри себя, выражая свой протест маленькими, контролируемыми дозами.

Он был взрывом посреди селения, я же был более похож на травяной пожар в поле, преднамеренный и плодотворный, так как после пожара в поле вырастала новая зеленая растительность.

Отец выглядел смущенным тем, что его гневная речь не возымела на меня никакого эффекта, тем, что я больше не боялся его.

Я схватил стрессбол со своего стола и начал ритмично сжимать его, пока оценивающе холодно взглянул на отца.

— У тебя есть какое-то оправдание? — закричал он и стукнул кулаком по моему столу.

— Совет решил, что это финансово нецелесообразное вложение, — ответил я, глядя прямо ему в глаза.

Он стоял, готовый к нападению. Его ноздри были расширены, а венка на его виске так пульсировала, что я видел это со своего места.

— Садись, пап, — сказал я, — мама убьет меня, если тебя хватит еще один сердечный приступ прямо у меня в офисе. Если ты хочешь подвергнуть себя этому, то будь добр, сделай это дома.

Глядя на меня, он опустился в кресло, сгорбился и внимательно изучил выражение моего сердитого лица.

— Кто ты? — спросил он спустя момент.

— Я — твой сын, твое творение и глава этой компании. И я не стану тратить наши деньги просто на то, чтобы повысить "твою репутацию" в загородном клубе. Если ты хочешь помочь своему другу врачу, то тебе придется сделать это, используя свои собственные счета.

— После всего, что я сделал для тебя, всего, на что я закрывал глаза, пока ты был молод и ссал в свои штанишки, трясясь как осиновый лист, каждый раз как я смотрел на тебя.

Я не отреагировал на эти слова. Я никогда не возражал отцу. И не делаю этого по сей день.

— Как я и сказал, я — продукт твоего собственного творения.

— Ты был моим разочарованием с того дня, как появился на свет. Знаешь, ты бесконечно плакал, даже при том, что с тобой круглосуточно сидела медсестра и няня, ты все равно непрерывно хныкал, будто раненое животное.

— Я не могу говорить об этом этапе своей жизни, — ответил я, — но поверь мне, сейчас я отнюдь не плакса. И я не собираюсь приводить эту компанию к потере миллионов долларов лишь ради спасения разорившейся технологической фирмы в Сиэтле. Техническое направление уже мертво, тебе бы следовало это знать. Ты не так давно отошел от дел.

Его лицо стало красным, а вена на виске перестала пульсировать.

— Знаешь, было время, когда я хотел отправить тебя в военный колледж. Но твоя мать была слишком мягкой с тобой каждый раз, когда я занимался твоей дисциплиной, ты бежал плакаться мамочке, дергая ее за юбку. Неудивительно, что ты провалился в личной жизни, это последствия суперопеки твоей матери.

Я ощутил, как едва заметно вздрогнул уголок моего глаза, но не стал реагировать на насмешки отца. Он более был не в силах ранить меня. Я был лучше него. Я был вторым мистером Холлистером. ох… в общем, новой улучшенной версией. Там, где отец был неуклюж, у меня был полный контроль, вместо его гнева, у меня была педантичность в вопросе выражения собственных эмоций.

— Я бы не назвал жизнь с девушкой неудачной личной жизнью, — сказал я и крепко сжал стрессбол, — но сомневаюсь, что тебе вообще что-то известно об удачной личной жизни в спальне, верно?

Это было предположение из разряда пальцем в небо, но судя по тому, как отец вздрогнул, как наклонился, услышав мои слова, я знал, что попал в яблочко.

— Девушка? — спросил он, усмехаясь, — ты уверен, что это девушка? У меня были свои сомнения насчет тебя, сын.

— Да, — ответил я, зная, что преимущество на моей стороне, — этим утром она приготовила мне обед и отсосала у меня. Так что я вполне уверен, что она девушка. Ты разве не рад перспективе иметь внуков?

— Пока они не будут нуждаться в ком-то, кроме их родителей, я буду вполне рад, — ответил он.

— Их мать будет идеально любящей, так что уверен, с ними все будет в порядке.

— Тебе стоит на это надеяться, так как в противном случае ты потратишь так же много времени на сокрытие их… преступлений, сколько я тратил на сокрытие твоих.

— Ага, пап, ты отлично справился со своей работой, вырастив меня замечательным молодым человеком, тем, кого ты видишь перед собой сегодня, — я послал ему короткую насмешливую улыбку, а затем наблюдал за тем, как отец ерзает на своем стуле, пока, в конце концов, не встал.

— Ладно, меня ожидают в клубе. Не могу поведать в полной мере, как это расстроило меня, но раз уж данное решение было принято в интересах компании, у меня нет вариантов, кроме как доверять ему, — он поднял свою руку, показывая, что сдается.

Я уронил стрессбол, встал и подошел к отцу. Мы пожали друг другу руки, и когда он сжал мою ладонь, то сказал:

— Приезжай со своей девушкой в эти выходные. Твоя мать будет рада с ней познакомиться.

Наши руки на миг замерли, его захват усилился, и я мог заметить, как самодовольно вздрагивает уголок его рта. Он все еще не верил мне. Я собирался довести Зверушку до ума за следующие несколько дней, но теперь уже не мог идти на попятный.

— Как насчет позднего завтрака в воскресенье?

— Звучит превосходно. Мне не терпится увидеть ее.

Мы отступили друг от друга, и он покинул мой кабинет. Я выдохнул и поднял стрессбол, сжал его несколько раз и подумал о том, что мне придется подготовить Зверушку.

Оставалось очень мало времени, а я все еще не мог ей полностью доверять в вопросе молчания насчет моих весомых отклонений. Но тем не менее, я не собирался отступать от вызова отца. Дорогой старик-папаша нуждался, чтобы ему снова поставили мат.

Он был ответственным за то, кем я стал, и ему следовало понять, насколько его потомок превосходит его самого. Осознать, что я достиг большего, чем он когда-либо мог себе вообразить.

Я нажал кнопку на своем телефоне. Она щелкнула, и я сказал:

— Томас, найди для меня женский онлайн магазин с возможностью заказа на дом. Мне потребуется кое-что в течение часа.

Казалось, он смутился, но ответил:

— Хорошо, сэр, я сделаю это прямо сейчас.

Я поблагодарил его и выключил интерком. Снова сев, я начал размышлять над тем, что мне нужно было вбить в голову Зверушки перед встречей с моими родителями.

Но прежде всего, ей нужно было выглядеть соответствующе.

Если бы я только мог добиться того, чтобы эта девушка держала рот на замке.

ГЛАВА 4. Джуд

Когда я открыл дверь в центральную комнату склада, Пэтти не двигалась. По дороге сюда я начал называть эту комнату "комната для тела", но несмотря на данное название, надеялся, что оно не таит в себе пророчество.

Эта девушка была больше чем просто телом; два дня моей небрежности не могли ведь унести ее жизнь, верно? Я провел Пэтти через этот безумный накал страстей всего два дня назад, посредством чего сбросил свое напряжение. Сейчас девушка по-прежнему была укрыта тонким одеялом, что я оставил на ней, но кроме этого от нее воняло мочой и калом.

То, о чем я явно забыл позаботиться. Возможно, мне нужно было предоставить ей некую свободу действий во время моего отсутствия, либо приковать к стене, либо держать здесь еще одну девушку, официантку. Мне нужно усовершенствовать систему, чтобы девушки не умирали и не обгаживали самих себя.

Я поставил китайскую еду на столешницу и подошел к столу с Пэтти.

Ее веки затрепетали, и я увидел, как едва заметно вздымалась и опадала ее грудь.

Слава богу и Иисусу, ну, и всем, кто там меня охраняет и присматривает.

Прямо сейчас избавление от еще одного тела стало бы для меня чертовски утомительной задачей. Кто ж знал, что влюбленность в паре с постоянными отношениями крадут столько времени, предназначенного на убийство?

Вот честно, я не мог этого предугадать.

— Пэтти, — сказал я и нежно похлопал ее по мягкой щеке, — просыпайся, дорогая. Ты обгадила себя, давай уберем это и приведем тебя в порядок.

Она застонала, и ее веки вновь затрепетали. Девушка открыла рот, и я смог услышать, как от сухости ее язык издал щелкающий звук, касаясь нёба.

Вода. Черт, я забыл о ней. Обезвоживание могло убить ее быстрее, чем что-либо другое.