Истории мёртвой зимы - Дмитрий Алексеевич Игнатов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Наконец, последний шуруп упал на пол, и решётка со скрипом поддалась.
— Что-то есть, — сказал Костя, извлекая из прямоугольного проёма свёрток в ветхой ткани.
Через несколько минут Костя и Света уже стояли, склонившись над столом, где на развёрнутой материи лежал пионерский значок и пистолет. Студент взял оружие и повертел в руках.
— Наган… Как новый. Хорошо сохранился.
— А это что? Пионерский? — спросила Света, разглядывая значок, — я думала, он с Лениным должен быть.
— Только с 1962 года… А это… Дай-ка… — Костя забрал предмет из рук девушки, — настоящий раритет. Такие зажимы для галстука носили в 30-х примерно до начала войны. Если эта штука принадлежит нашей пионерке, то она годится нам в бабушки… А то и в прабабушки.
— И зачем она нам показала это?
— Пока не понимаю… Но, по крайней мере, мы знаем её имя. Вот. Держи.
Костя положил железку на ладонь Светы. На оборотной стороне зажима аккуратным почерком было иглой нацарапано «Надя».
— Винтажно, — улыбнулась Света, прикалывая зажим к краю своей джинсовой рубашки, — но Надя определённо хочет нам что-то рассказать.
В полумраке комнат вдруг заработал телевизор. Костя был уверен, что выключал его. Ведущий программы «Происшествия» в своей привычной зловещей манере сообщал очередные кровавые подробности:
«Шокирующая криминальная история прямо в центре города. На территории аквапарка «Южный» обнаружены три трупа. Жертвами стали хозяин, совладелец и коммерческий директор спортивно-развлекательного комплекса. Тела мужчин с огнестрельными ранениями были найдены в бассейне в 10 часов утра. В настоящее время следствие не выдвинуло определённых версий. Однако не исключён мотив личной мести. Напомним, месяц назад на территории аквапарка «Южный» уже происходила трагедия. В результате неисправности оборудования аттракционов трое детей погибли и 7 получили ранения…»
— Ты вообще понимаешь, что мы сделали?… — Костя обессилено опустился на стул и уставился в одну точку.
— Думаешь, у нас всё-таки получился ритуал? — почти шепотом спросила Света, — безумие какое-то…
— Неужели ты не видишь? Всё складывается. Мы вызвали… оттуда… кого-то… или что-то…
— Палача. Так сказала Надя.
— Нам нужно его остановить, — решительно сказал Константин.
— И как же мы это сделаем? — спросила Света, но Костя ничего не ответил, игнорируя её вопрос.
Он молча взял со стола пистолет, многозначительно поднял палец вверх и прислушался.
— Ты слышишь это?
— Что? Я ничего не слышу, — непонимающе ответила Света.
— Вот именно. Опять эта тишина. Прямо как у меня во сне… Это появилось сразу как ты прицепила на себя эту штуку.
Света потянулась рукой к зажиму, но Костя остановил её и, взяв за руку, повёл в соседнюю комнату. Оттуда слышалось еле заметное тиканье. На фоне окна около стола сидела девочка в школьной форме. Улыбнувшись, она непринуждённо сказала:
— Как хорошо, что вы зашли к нам в гости. У нас так редко бывают гости!
— Ты… Надя? — осторожно спросил Константин.
— Да, — всё так же непринуждённо и бойко ответила девочка, — наверное, вам нужен мой папа?
— Да, Надя, где мы можем его найти?
— Он уехал по вызову в райисполком. Но вы не должны долго тут оставаться, — девочка взяла со стола тикающий будильник, перевела стрелку и с металлическим треском завела пружину, — мне ещё надо сделать уроки. Поторопитесь, если хотите успеть…
Продолжая тянуть Свету за руку, Костя быстро вышел из квартиры, сбежал вниз по лестнице и вылетел из подъезда.
* * *
— Райисполком?!
— Здание городской администрации! Он отправился туда!
Город выглядел пустынным и каким-то выбеленным. Вдоль улиц нависали тёмные силуэты домов с чёрными прямоугольниками окон. Серое небо, подёрнутое плотной пеленой облаков, казалось, обесцвечивало всё вокруг. Даже золочёные кроны деревьев почему-то смотрелись сейчас пыльно-коричневыми.
— Где мы? — озираясь, спросила Света.
— Понятия не имею… Наверное, это его мир… Вероятно, так он перемещается, — коротко ответил Костя, — надо торопиться.
Молниеносно пересекая квартал за кварталом, студенты оказались в центре города. Не было ни привычного мельтешения светящихся вывесок и витрин магазинов, ни даже одного прохожего. На площади у здания администрации, где в это время всё обычно было заставлено дорогими правительственными машинами, сейчас тоже было пусто.
Косят и Света беспрепятственно прошли через тяжёлые входные двери с медными ручками, поднялись по широкой лестнице с массивными деревянными перилами, застеленной красной ковровой дорожкой, и оказались у дверей зала собраний, откуда доносились голоса. Костя немного помедлил, а потом распахнул дверь…
Внутри творился хаос. Повсюду были разбросаны стулья. Между ними на полу валялись окровавленные мёртвые тела. Несколько человек в дорогих деловых костюмах вжимались в стену напротив занавешенных тяжёлыми шторами окон. Некоторых из них Света и Костя знали по именам, других только видели в выпусках местных новостей или на предвыборных рекламных биллбордах.
В середине зала напротив перепуганных людей возвышалась фигура в форме офицера НКВД, в чёрном кожаном плаще и фуражке. Офицер неторопливо поднял руку, в которой поблескивал чёрный пистолет, и направил его на пухлого мужчину в очках с золотой оправой.
— Расхищение социалистической собственности, — прозвучал твёрдый и словно заполняющий собой всё пространство голос, — приговор: «расстрел».
Без какой либо паузы последовал выстрел. Закатив глаза, мужчина съехал по стенке с кровоточащей точкой во лбу. Офицер сделал следующий шаг вдоль стены, немигающими глазами смотря в лицо следующего человека.
— Вредительство на производстве. Приписки. Приговор: «расстрел».
Высокий мужчина в костюме из ткани в мелкий рубчик упал вперёд лицом. Послышались истеричные женские крики.
— Госспади, да вызовите кто-нибудь полицию! Я не хочу умирать! — крашеная блондинка предпенсионного возраста закрыла голову сумочкой.
— Взяточничество. Приговор: «расстрел».
Пуля прошла сквозь дорогую кожу брендовой вещицы, и блондинка, пошатнувшись, упала на своего долговязого коллегу.
— Стой! Я приказываю тебе остановиться! — набравшись смелости, выпалил Константин.
Офицер медленно повернул голову и посмотрел на стоявших в дверях молодых людей так, что от его взгляда словно повеяло холодком.
— Служу трудовому народу… — он вновь отвернулся и неторопливо поднял пистолет.
— Постойте, товарищ! — взвизгнул мужчина в красном галстуке, присевший на корточки и сжавшийся всем телом — я депутат от фракции коммунистов…
— Встать! — резко скомандовал офицер.
— Я от фракции коммунистов… — повторил депутат, поднимаясь.
— Измена Родине. Приговор: «расстрел».
Закончив, НКВДшник спокойно убрал пистолет в кобуру и невозмутимо двинулся к выходу из зала прямо на Костю и Свету, не мигая, глядя сквозь них.
— Да что ты творишь, бл*дь?! Нельзя убивать людей! — вдруг крикнула Света, сама осознав, как наивно в данной ситуации звучало это утверждение. Тем не менее, её слова почему-то заставили офицера остановиться и перевести на неё свой холодный немигающий
