Песня вересковых топей - Елизавета Михайловна Родкевич

выход из этой ситуации, и мы обе его прекрасно знаем, Энни, — Мэри горько усмехнулась.

— Если кому-то из нас и придётся выйти замуж по расчёту, то уж лучше это буду я.

— Я не позволю. В тебя ведь влюблён сын доктора, он хоть и не богат, но вы сможете быть счастливы! А вот я…

— Ни за что. Ты будешь счастливой, сестрёнка. Не думай обо мне. У меня есть одна кандидатура, и не вздумай возражать.

— Тот самый профессор? Он же как из тех самых дурацких книжек: всклокоченные волосы, насупленный глупый вид…

— Я обо всем с ним договорилась. Он согласен взять меня в жены и помогать тебе. Начнём жизнь заново, уедешь с нами в Лондон.

— Раз ты так решила, то я не буду противиться, но никуда отсюда не уеду. Я хочу заняться тем же, чем и наша покойная матушка.

— Не надо, умоляю! Будто бы ты не помнишь, как она закончила!..

**

Голоса постепенно стали затихать, а тьма рассеиваться. Вот уже перед глазами Бесс её гостиная. Нетт лижет ей лицо и скулит. Пахнет гарью.

В ужасе девушка вскочила, вспомнив про готовящийся завтрак. Омлет давно уже превратился в угли, но Элизабет повезло: пожара не случилось, лишь едкий запах дыма не давал дышать и щипал глаза. Выключив плиту, она устало сползла по стене и взялась за голову. Что было с ней? Морок, наваждение? Почему она видела наяву продолжение своего сна?

«Только приехала, как уже свихнулась. Да, пора мне в сумасшедший дом, пора», — от печальных размышлений её отвлёк звонок в дверь. На пороге стояла как всегда сияющая и жизнерадостная Клара. Ещё секунду назад Бесс думала, что сильнее испортить день уже нельзя, но очень ошибалась.

— Доброе утро, миссис Рэй. Что-то случилось?

— Здравствуйте, здравствуйте! Зовите меня просто Клара, хорошо? Я лишь хотела пригласить вас на пикник после обеда. С нами будет ещё Эрика О’Коннор. Немного странная особа, со своими тараканами в голове, но мне она даже чем-то импонирует. Представляете, она писала наш с Джонатаном портрет! Восхитительно, не правда ли?

Пензер задумалась. С одной стороны, провести остаток дня в компании Клары совсем не хотелось, но вот за возможность поближе познакомиться с Эрикой она решила уцепиться. Странное ощущение дежавю возникало, стоило ей увидеть О’Коннор.

— Я с удовольствием присоединюсь к вам. А куда мы пойдём?

— Мне безумно хочется показать вам наши болота. Они просто прелесть! Я знаю одну милейшую лужайку, где мы могли бы посидеть. А вечером там так романтично… Знаете, иногда у нас даже встречают блуждающие огни! Вы верите в призраков, Элизабет?

Саркастично усмехнувшись, Бесс подумала: «После того, как я чуть было не спалила дом, галлюцинируя, я готова верить во что угодно», а затем отрицательно покачала головой.

— Почему? Но как вы тогда объясните это явление?

— Я где-то читала, что из-за разложения останков растений и животных образуется фосфористый водород, который воспламеняющимися пузырями выходит со дна.

— А мне кажется, что история с приведениями куда интереснее! — Клара обиженно надула губы.

— Не буду вас переубеждать, — Пензер рассмеялась, — Что из еды мне взять собой?

— Ничего не надо, я все приготовлю! Но если бы вы захватили плед, было бы просто чудесно! Впрочем, я побегу, а то Джонатан меня хватится. Он так всегда беспокоится, когда я ухожу из дома, не предупреждая. До встречи в четыре! — Клара помахала рукой и пошла к своему дому. Бесс закрыла дверь и принялась заново готовить завтрак.

***

Встретившись у калитки Клары, соседки направились к болотам. Будто бы чем-то взволнованная, миссис Рэй не тараторила, а шла тихо и, то и дело громко вдыхая, словно желая что-то сказать, резко осекалась. Бесс, отмечая, что стала куда более раздражительной, не перебивала женщину в её молчании и наслаждалась тишиной. Наконец они дошли до дома Эрики. Он был в точности таким, как она его и описывала. Рядом возвышался старинный особняк, а точнее то, что от него осталось: время не щадит никого.

О`Коннор радостно встретила их, и все трое вскоре оказались на той самой лужайке, о которой говорила миссис Рэй. Только-только начинал зацветать вереск, и все вокруг было покрыто сиреневой дымкой. Лёгкий аромат тимьяна и болотного ириса дурманил. Стебли пушицы терялись в траве, и белые облачка словно парили в воздухе. Отцветшие асфодели печально качали стеблями.

Эрика сорвала веточку белого вереска и сказала:

— Это растение зовётся эрика. Мои родители дали мне имя в его честь.

— Ничего себе! Как чудесно! — воскликнула Клара.

Что-то в её голосе не нравилось Элизабет, но она решила списать это на внезапную ссору с мужем или просто-напросто переменчивое настроение.

Они сидели вместе около часа, и каждая рассказывала о себе. Как оказалось, Эрика была одарённой художницей, Клара вышивала и плела кружево, а Бесс писала стихи. Сначала говорили на сторонние темы: О’Коннор рассказывала городские легенды, Рэй и Пензер говорили о семьях. Вскоре беседа стала совсем непринужденной. На удивление Клара была тиха, не тараторила и не задавала бестактных вопросов.

— У нас в городе, говорят, водится банши, — внезапно проговорила Клара.

— А кто это такие — банши? — спросила Элизабет.

— Это такие призраки, хотя некоторые говорят, будто бы они феи. Их вой предвещает смерть услышавшему. Они встречаются человеку либо в образе седой старухи, либо светловолосой босой девушки в белом плаще. Нас в детстве бабушка пугала, говорила, что если спать не будем, банши придёт и нас заберёт, — пояснила Эрика, усмехнувшись. — А почему вы так сказали, Клара?

— Да так, разные слухи ходят вокруг смерти миссис Андерсон.

Все замолчали. Поднимаясь с пледа, миссис Рэй сказала, прервав тишину:

— Думаю, мне пора идти. Спасибо за чудесный вечер!

— Пойдёмте вместе! — предложила Бесс.