Чистилище. Грань - Дмитрий Янковский

– Да вы гляньте вперед! – посоветовал шофер.

Кирилл привстал на заднем сиденье и бросил взгляд через лобовое стекло на дорогу. Оказалось, что выругаться было с чего. На перекрестке Индустриального проспекта и Косыгина не просто образовалась автомобильная пробка, там царил настоящий хаос. Автомобили стояли вкривь и вкось, некоторые водители, руководствуясь непонятно чем, пытались таранить соседей, а со стороны метро «Ладожская» неслась на приличной скорости длинномерная фура, водитель которой, судя по всему, останавливаться не собирался.

– В сторону! – приказал отец. – Через заправку!

Опытный водитель среагировал моментально, но, чтобы вписаться в поворот, до которого оставалось менее тридцати метров, ему пришлось заложить столь крутой вираж, что тяжелый бронированный автомобиль едва не встал на два колеса. Машину повело юзом, пассажиров швырнуло вбок с перегрузкой. При этом Кирилла прижало к матери, а отец едва успел удержаться за подлокотник, иначе оказался бы на одном сиденье с водителем. Резина колес завизжала от трения по асфальту, задние колеса пробуксовали, выбросив в воздух облачко черного дыма, но все же маневр можно было назвать удачным, так как машина, задев бордюрный камень колесным диском, все же вписалась в поворот. К счастью, на вираже удалось серьезно сбросить скорость, что спасло бронемобиль от столкновения со стоявшими на заправке машинами.

Водитель до отказа вдавил в пол педаль тормоза, но антиблокировочная система не позволила колесам пойти юзом, а плавно остановила бронеавтомобиль в метре от бюджетного городского хэчбэка. В этот момент отец заметил объятый пламенем седан, несшийся по Индустриальному проспекту в направлении заправки. Гадать, что стало причиной его возгорания, было некогда, особенно с учетом того, что седан все сильнее уклонялся от прямолинейной траектории. Через мгновение он с грохотом перескочил через бордюр и, оставляя за собой густой след из черного дыма, желтых искр и багрового пламени, подобно рвущемуся через атмосферу болиду понесся по придорожной клумбе прямо к заправочным колонкам.

– Назад! – проревел отец.

Но водитель уже среагировал, врубил заднюю передачу и нажал педаль акселератора. В этот момент фура, мчавшаяся по проспекту Косыгина, достигла перекрестка и на полном ходу врубилась в затор из машин. Удар получился невероятной силы, грохот раздался как от разорвавшейся бомбы, а легкие городские малолитражки полетели во все стороны – так разлетаются кегли при попадании тяжелого шара в боулинге. Одна из машин, перелетев по воздуху через клумбу, рухнула крышей вниз на выезде с заправки, из ее боковых окон посыпалась мелкая стеклянная крошка, а лобовое затуманилось густой сетью трещин.

Отец выругался, а водитель рефлекторно выжал тормоз, но избежать удара не удалось все равно. Бронемобиль впечатался багажником в перевернутую, уже и без того искореженную малолитражку. Хлипкий металл, которым снаружи была окружена бронекапсула, смялся гармошкой, багажник просел почти до асфальта, но усиленные арки крыльев выдержали, не защемив колеса.

Драгоценное время было потеряно. Горящий седан влетел на заправку, протаранил одну из машин и, свернув заправочную колонку, пылающим снарядом влетел в павильон магазинчика. Стеклянная стена рухнула на асфальт сверкающим водопадом. В магазинчике раздался глухой взрыв, наружу вырвались языки пламени, полетели горящие куски пластика. Бензин из поврежденной колонки разлился огромной лужей, которая полыхнула по всей площади одновременно, превратив заправку в адское пекло. Пространство заволокло густым черным дымом, сквозь который виднелись оранжево-красные клубы огня. Водитель тут же включил систему автономного дыхания, которой машина была оборудована на случай проезда через зону применения слезоточивого или любого другого газа.

– На сколько хватит воздуха в таком режиме? – поинтересовался отец.

– Честно, не помню! – признался водитель. – И мне сейчас не до экзамена по ТТД!

– Ладно, давай через клумбу на шоссе! – приказал отец. – Если пламя до нас доберется, останемся без колес!

– Клиренс низкий! – посетовал шофер. – Застрянем!

Но выбирать не приходилось – с одной стороны бронемобиль оказался зажат перевернутой малолитражкой, с другой преграждала путь стена дыма и пламени. Видимость в том направлении была нулевой, а справа находились магазинчик и служебное здание заправочной станции, так что прорываться можно было только налево, на шоссе, как и велел отец.

– Придется рисковать! – произнес шофер, врубил передачу, вывернул руль влево и нажал педаль акселератора.

По днищу так ухнуло бордюрным камнем, что Кирилл подлетел и шарахнулся головой в потолок. Хорошо, обивка была мягкой и довольно толстой. Мама успела схватиться за спинку переднего сиденья, а вот отец приложился скулой о боковое стекло.

Стоило задним колесам оказаться на клумбе, как они тут же забуксовали в траве, машину занесло, как на льду, а из-под протекторов полетели комья земли. Но водитель не собирался отпускать педаль, он по опыту знал, что стоит ведущим колесам замереть, и тронуться с места уже не получится. Тяжелая машина на скользком травяном покрытии, под которым лишь рыхлый чернозем, будет буксовать, пока не закопается по самое днище. И тогда уже всё, вытянуть ее на дорогу можно будет только гусеничным трактором или мощной лебедкой.

К счастью, описав полный круг, бронемобиль все же вылетел задними колесами на асфальт Индустриального проспекта. Больше всего Кирилл боялся, что в густой дымовой завесе их протаранит какой-нибудь грузовик, тогда даже броня не спасет, всех в салоне убьет ударная перегрузка. Но обошлось – западный ветер сносил дым пожара в сторону КАД, прочь от проспекта.

Только оказавшись в относительной безопасности, шофер и пассажиры получили возможность осмотреться. С момента въезда в город всех, включая Кирилла и маму, заботила исключительно дорожная обстановка. Никто не обращал внимания ни на что, кроме машин, сначала сбившихся в кучу на перекрестке, потом двигавшихся по затейливым траекториям, затем горевших, летавших, переворачивавшихся… Не было даже времени подумать о причинах происходящего, о том, что же могло заставить водителей действовать таким образом.

Но стоило оглядеться, и причина сделалась очевидной. Человеческий фактор, как говорят в таких случаях. На улицах находились не только машины, но и люди, просто поначалу всем было не до них, и они оказались за рамками внимания, а значит, и восприятия. Впрочем, это была не единственная причина, почему никто в салоне не обратил внимания на пешеходов. Ведь обычно люди ходят по улицам, реже стоят, но никто никогда на улицах не лежит, если не случилось ничего экстраординарного. Когда на асфальте валяется один человек или даже несколько, это, конечно, привлекает внимание; но когда лежат все без исключения, такое невероятное событие человеческий разум с ходу просто не в состоянии воспринять.