Потолкуем малость? - Роберт Шекли

— Да, конечно, — согласился Джексон, сетуя в душе на скудость своего словарного запаса. — Сколько она стоит?

— Что вы, сэр, цена пусть вас не беспокоит. Только сначала вам придется заполнить олланбритную анкету. Всего несколько скенных вопросов, которые никого не нагут.

Эрум вручил Джексону бланк. Первый вопрос гласил: «Эликировали ли вы когда-либо машек силически? Укажите даты всех случаев. Если таковые отсутствуют, укажите причину установленного трансгрешального состоя».

Джексон не стал читать дальше.

— Что значит, — спросил он Эрума, — эликировать машек силически?

— Что это значит? — неуверенно улыбнулся Эрум. — Ну, только то, что написано. По крайней мере, мне так кажется.

— Я хотел сказать, — поправился Джексон, — что я не понимаю этих слов. Не могли бы вы мне их объяснить?

— Нет ничего проще, — ответил Эрум. — Эликировать мошек — это почти то же самое, что бифурить пробишкаи.

— Что, что? — спросил Джексон.

— Это означает — как бы вам сказать… эликировать — это очень просто, хотя, быть может, закон на это смотрит иначе. Скорбадизирование — один из видов эликации, и то же самое — гарирование мунрава. Некоторые говорят, что, когда мы дрорсически дышим вечерним субсисом, мы фактически эликируем. Я лично считаю, что у них слишком богатое воображение.

— Давайте попробуем «машек», — предложил Джексон.

— Непременно, — ответил Эрум с непристойным смехом. — Если б только было можно, а? — И он игриво ткнул Джексона в бок.

— Хм, да, — холодно произнес Джексон. — Быть может, вы мне объясните, что такое, собственно, «машка»?

— Конечно. В действительности такой вещи не существует, — ответил Эрум. — По крайней мере, в единственном числе. Говорить об одной машке было бы логической ошибкой, понимаете?

— Поверю вам на слово. Тогда что такое машки?

— Ну, во-первых, это объект эликации, а во-вторых, это полуразмерные деревянные сандалии, которые служат для возбуждения эротических фантазий у религиозных фанатиков Кьютора.

— Это уже кое-что! — воскликнул Джексон.

— Только если это в вашем вкусе, — ответил Эрум с заметной холодностью.

— Я имел в виду — для понимания вопроса анкеты…

— Конечно, извините меня, — сказал Эрум, — но, видите ли, здесь спрашивается, эликировали ли вы когда-нибудь машек силически. А это уже совершенно другое дело.

— В самом деле?

— Конечно же! Это определение полностью меняет значение.

— Этого-то я и боялся, — сказал Джексон. — Я думаю, вы можете объяснить мне, что означает слово силически?

— Несомненно! — воскликнул Эрум. — Наш с вами разговор — с известной долей беленного воображения — можно назвать силически построенным разговором.

— А, — произнес Джексон.

— Именно так, — сказал Эрум. — Силически — это образ действия, способ. Это слово означает: «духовно ведущий вперед путем случайной дружбы».

— В этом уже больше смысла, — сказал Джексон. — В таком случае когда силически эликируют машек?

— Я очень боюсь, что вы на ложном пути, — сказал Эрум. — Определение, которое я вам дал, верно только для описания разговора. А когда говорят о мошках — это нечто совершенно другое.

— А что оно значит в этом случае?

— Ну, оно означает — или, вернее, оно выражает случай продвинутой и усиленной эликации машек, но с определенным нмогнетическим уклоном. Лично я считаю это выражение несколько неудачным.

— А как бы вы это сформулировали?

— Я бы это так прямо и сказал, и к черту ложную стыдливость, — твердо заявил Эрум. — Я просто взял и сказал бы: «Данфиглирили ли вы когда-либо вок незаконным, аморальным или инсиртисным образом, с согласия брахниана или без такового? Если да, укажите время и причину. Если нет, сообщите мотивы и неугрис крис».

— Вот так бы вы это и сказали, да? — проговорил Джексон.

— Конечно, — с вызовом ответил Эрум. — Эти анкеты предназначены для взрослых, не так ли? Так почему же не взять и не назвать спиглер спиглер[4] своими спеями? Все когда-нибудь данфиглярят вок, ну и что из того? Ради бога, это ведь ничьих чувств не оскорбляет. Я хочу сказать, что, в конце концов, это касается только самого человека и старой кривой деревяшки, поэтому кому какое до этого дело?!

— Деревяшки? — повторил Джексон.

— Да, деревяшки. Обыкновенной старой, грязной деревяшки. По крайней мере, так бы к ней и относились, если бы люди не вкладывали в это до нелепости много чувства.

— Что они делают с деревом? — быстро спросил Джексон.

— Делают? Ничего особенного, если присмотреться. Но для наших так называемых интеллигентов религиозная атмосфера слишком много значит. По-моему, они не способны отделить простую исконную сущность — дерево — от того культурного вольту рнейсса, который окружает его на праздерхиссе, а также в некоторой степени и на ууисе.

— Интеллигенты — они все такие, — сказал Джексон. — Но вы-то можете отделить ее, и вы находите…

— Я не нахожу в этом ничего такого, из-за чего стоило бы волноваться. Я в самом деле так думаю. Я хочу сказать, что если смотреть на вещи правильно, то собор — это всего лишь куча камней, а лес — скопление атомов. Почему же данный случай мы должны рассматривать по-другому? Я думаю, что на самом деле мошек можно силически эликироватъ без всякого дерева. Что вы на это скажете?

— Я поражен, — сказал Джексон.

— Поймите меня правильно! Я не утверждаю, что это легко, естественно или хотя бы верно. Но все равно это же возможно, черт возьми! Ведь можно заменить его на кормную грейти, и все равно все получится! — Эрум замолчал и фыркнул от смеха. — Выглядеть вы будете глупо, но все равно у вас все получится.

— Очень интересно, — сказал Джексон.

— Боюсь, я несколько погорячился, — сказал Эрум, отирая пот со лба. — Я не очень громко говорил? Как вы думаете, мог меня кто-нибудь услышать?

— Конечно, нет. Все это было очень интересно. Сейчас я должен уйти, мистер Эрум, но завтра я вернусь, заполню анкету и куплю фабрику.

— Я придержу ее для вас. — Эрум поднялся и горячо пожал Джексону руку. — И еще я хочу вас поблагодарить. Нечасто удается поговорить так свободно и откровенно.

— Наша беседа была для меня очень поучительной, — сказал Джексон. Он вышел из кабинета Эрума и медленно зашагал к своему кораблю. Он был обеспокоен, огорчен и раздосадован. В здешнем языке все было почти совсем понятно, но это «почти» раздражало его. Как же это ему не удалось разобраться с этой силической эликацией машек!

— Ничего, — сказал он себе. — Джексон, малыш, сегодня вечером ты все выяснишь, а потом вернешься туда и мигом покончишь с их анкетами. Так что, парень, не лезь из-за этого в бутылку.