Тайна Синей Бороды - Сергей Макаров

Около полуночи привратный колокол разбудил господина Лапиду, который только что отошел ко сну после тяжких дневных забот. «Господи боже, – подумал управляющий, Уж неужели разбойники? Неужели они осмелились напасть на замок?– Вскочив с кровати и накинув халат, он взял в руки стоящую рядом аркебузу, одел шляпу и направился к замковым воротам. По дороге он выкрикивал указания проснувшимся домовым слугам. Всем было велено хватать оружие и двигаться за ним.

  Монтобер возвышался на высоком холме, с трех сторон круто уходившим вниз и только с восточного склона пролегала дорога. Именно там в восточной стене были расположены единственные замковые ворота с решеткой. Замок был построен еще до альбигойских войн, и затем многократно перестраивался членами семейства де Карназе. Сейчас в нем было целых 6 башен: Привратная – в которой собственно находились ворота, Восточная, укреплявшая защиту ворот, Западная, Красная –со своей отдельной историей и Старая. За стенами возвышался величественный и древний донжон, который звался «Гран Жак». К донжону примыкал Дворцовый дом 15 столетия из трех этажей. Недалеко от Старой башни находилась часовня Святого Себастьяна, 20 лет назад переделанная под протестантскую молельню из-за чего прекрасные фрески итальянской работы были беспощадно закрашены. За обширными стенами имелись также конюшни, кузница, псарни, винокурня и сыроварня. Замок давал кров и работу почти трем сотням обитателей, больше всего он славился своим крепленым вином.

  Лапиду приблизился к Привратной башне, ворота были на месте и заперты. Это придало уверенности управляющему и он принялся активно прояснять ситуацию, энергично поднимаясь при этом на стену. Старший привратник седоусый бретонец Гелор доложил, что перед воротами остановился целый отряд человек не меньше 30, все верхом и вооружены. Приехавшие говорят, что они солдаты Перигорского полка и отправлены губернатором, а еще один всадник женским голосом настойчиво твердит, что он маркиза де Монтобер. Лапиду устремил свой не очень зоркий взгляд в темноту и не увидел ни черта кроме каких-то зловещих теней. Он задумался. Если его письмо перехватили люди Стоффеля, то они могли воспользоваться случаем и устроить маскарад, даже и девку где-то найти. С другой стороны если это и правда маркиза с перигорцами, то получалось неловко. Терзания изобразились на лице многомудрого Лапиду, но ошибиться было нельзя ни в коем случае.

  После исчезновения маркиза гарнизон замка был слабоват и состоял из 7 сторожей, кастеляна и вооруженных слуг. Если впустить врага в замок, то может случиться всякое. Что-то решив, Лапиду вступил в диалог со зловещими тенями за стеной, скоро ему повторили все что он уже слышал про губернатора, перигорцев и маркизу, да про маркизу сказали мелодичным женским голосом. Ну и что с того? Лапиду потребовал зажечь огонь и осветить себя. Однако люди за стеной могли зажечь только фитили аркебуз, что не очень то прибавляло уверенности. Тогда управляющий приказал спустить вниз фонарь со стены. Его по очереди подносили к себе всадники, которые и правда походили на всем известных перигорских конных аркебузиров, также имелись незнакомые дворяне числом трое и дама в мужском костюме, которая нарочно сняла шляпу распустив волосы. Что же… Стоффеля  среди них не было, с господином Рибейраком он тоже этих людей не видел, а солдаты вполне могли приехать по распоряжению губернатора.

  Поразмыслив еще пару минут Лапиду велел открывать ворота, но собраться всем вокруг на стенах и во дворе и держать ухо востро, а фитили зажженными. Вскоре колонна всадников по двое втянулось в замковый двор.

  Господин Лапиду немедленно обратился к самому суровому дворянину, который наверняка был командиром. Тот назвался шевалье де Менвилем и вручил Лапиду письмо за подписью Перигорского губернатора. В письме было указано, что прибывшие дворяне назначаются членами временного судебного трибунала и получают полномочия разбирать уголовные дела на месте и выносить наказание вплоть до смертной казни. Под их юрисдикцию подпадают все жители коммуны Легюйяк-де-Серкль за исключением лиц благородного происхождения.

    Они должны будут выносить решения большинством голосов, составляя соответствующий акт именем короля Карла Девятого и подписывая его все вместе. Для делопроизводства с ними отправлен Судебный секретарь Перигорского парламента Бонифас Лувуа, который немедленно появился рядом, а для силового обеспечения солдаты Перигорского полка конных аркебузиров.

    Письмо было довольно значительно и пугало своим бюрократическим весом, Лапиду неожиданно вспомнил, что и сам он не уродился благородным, а потому попадает под «юрисдикцию» этих господ, а вспомнив, он непроизвольно стал припоминать свои малые и большие грехи.

    Однако тягостные раздумья прервала белокурая дама, которая предъявила Лапиду его же собственное письмо и представилась Агнесой де Бопре, маркизой де Монтобер. Лапиду немедленно изобразил почтение, поклонился своей новой госпоже и стал устраивать гостей. Негостеприимный замок Монтобер, наконец-то, принял в свои объятия новую хозяйку и ее благородных спутников.

Глава 4. Первая ночь в замке

Миновав двор, путники оказались в трехэтажном господском доме. Обитатели замка Монтобер выстроились в главной зале, ожидая встречи с новой госпожой. Маркиза отдала быстрые распоряжения по поводу размещения своих спутников и их лошадей, после чего обратилась к собравшимся с приветственной речью. Она сообщила, что считает своим долгом найти пропавшего супруга, а пока же будет для них доброй хозяйкой.

  Первым Агнесе представился господин Жослен Лапиду – управляющий замка. Именно он был автором письма с приглашением приехать. Его внешность можно было бы назвать заурядной: ни чем не примечательный мужчина средних лет, явно уроженец Аквитании. Агнеса сама родилась на юге Франции, поэтому привыкла к подобному окружению. Господин Лапиду поспешил представить остальных слуг, после чего предложил разместить гостей в отведенным им покоях. Маркизе предназначалась господская спальня, расположенная на третьем этаже. Остальные дворяне могли занять гостевые комнаты на втором этаже, по соседству с обитателями замка.

  Внезапно вмешался господин де Менвиль. Он согласился отпустить маркизу в отведенную ей спальню лишь под тщательной охраной. Помимо неизменного Люсьена и двоих слуг к свите Агнесы присоединились капрал перигорского полка и пятеро аркебузиров. Девушка была благодарна своему предусмотрительному спутнику. Мрачный и зловещий замок пугал ее. Однако доблестный корнет не успокоился, пока сам тщательно не осмотрел покои своей подопечной.

  Спальня располагалась на третьем этаже дома. В центре ее стояла огромная кровать с балдахином и маленькими столиками с обеих сторон. Большую площадь занимала обширная гардеробная с богатым выбором различных нарядов. Здесь были и самые модные платья, и совершенно устаревшие. Создавалось впечатление, что одежду заказывали партиями, некоторые костюмы даже не были распакованы, другие напротив явно использовались и нередко. Цветовая гамма также пестрила разнообразием. Привыкшая к скромным серым и черным тонам Агнеса сочла это изобилие явным излишеством, неприличным для верующих гугенотов. Откуда могла дочь шевалье разбираться в привычках высшей знати. Никогда прежде ей не доводилось сталкиваться с подобным расточительством. Камеристка госпожа Шарлота Бижу сообщила, что эти вещи принадлежали бывшим женам господина де Карназе. Сама она застала только последних двух, из которых особенно запомнила шестую – белокурую Элен де Басомпьер, о которой охотно поведала.

  Элен была совсем молодая девушка, красивая и здоровая. Она происходила из знатного, но обедневшего рода, поэтому брак с титулованным вельможей стал внезапной удачей для всего ее семейства. Госпожа Бижу заметила, что шестую маркизу что-то беспокоило, но она не понимала что именно. К сожалению, Шарлота так и не успела войти в доверие к молодой хозяйке. А потом Элен исчезла. Его Милость маркиз был вне себя от горя, когда ему принесли окровавленный плащ юной супруги. Увы, не оставалось сомнений в ее ужасной кончине. О пятой маркизе камеристка поведала еще меньше. Ты была болезненной барышней, почти не вставала с постели. Ее смерть выглядела вполне естественно.

  Пока Агнеса расспрашивала мадемуазель Бижу, господин де Менвиль и его люди закончили осмотр спальни. Неожиданной находкой стал гребень с застрявшей в нем прядью светлых волос. «Элен де Басомпьер была блондинкой», – сообщила Шарлота, – «вероятно этот гребень принадлежал ей». Агнеса не удовлетворилась такой догадкой и вызвала господина Лапиду, который подтвердил слова камеристки, а кроме того уведомил о том, что ужин подан. Маркиза отослала его, сказав, что скоро придет, после чего отправилась побеседовать с де Менвилем. Тот рассказал об еще одной находке: в спальне есть маленькая дверь, которая заперта на ключ. Не очень понятно, куда она ведет. Корнет перигорцев предложил продолжить дальнейшие изыскания после ужина, а пока он хотел бы смыть дорожную пыль и промочить горло знаменитым вином де Монтоберов. Маркиза не возражала.Она отпустила Менвиля и быстро переоделась к ужину, сменив мужской костюм на скромное шелковое платье серого цвета, которое по ее мнению вполне приличествовало замужней даме. В окружении всей своей свиты госпожа де Монтобер спустилась в обеденную залу.