Genzel_ - Ella James

      Я киваю, когда она говорит мне о специальной добавке, которую она подсунула в бутылочку поливитаминов Тодда.

      «Супер сперма плюс».

      — Это идея, — соглашаюсь я.

      Она не хочет, чтобы он думал, что его сперма не на должном уровне, но может это так и есть.

      Может быть, соглашаюсь я.

      Или это может быть ее яйцеклетка.

      Нет, говорю я ей. Не ее яйцеклетка.

      Предложение за предложением, шаг за шагом, разговор успокаивает меня.

      Я замечаю, что коридор впереди расширяется, но мне все равно. Независимо от того, как это место выглядит, как бы оно не было похоже или не похоже на мои воспоминания о Доме — это не он, и я здесь, чтобы посмотреть на секс.

      После этого мы вернемся в отель «Эм-Джи-Эм Гранд», где завтра в нелепом, тематическом зале в Карибском стиле Лана выйдет замуж. А после этого я уеду. Назад в Пичтри Сити, где продолжу продавать удобные переработанные приложения и давать консультации дизайна интерьера для богатых жителей Атланты.

      Лана с клубным парнем первыми достигают конца коридора. Я все еще разговариваю с Лаурой, сейчас о «днях, когда лучше родиться», когда мои ноги перестают идти, а мои глаза перемещаются со спины Ланы к стене напротив нас.

      За исключением того, что это не стена.

      В двухэтажном пространстве в конце коридора находится... дом.

      Чертов дом.

      Одноэтажный дом, прямо здесь в конце коридора.

      Дом ведьмы!

      Я поворачиваюсь вокруг и пытаюсь дышать.

      Ох, боже. Это дом из моей комнаты.

      «Она умерла!» — хочу я закричать.

      «Гензель убил Мать. Она давным-давно умерла, а ты в порядке».

      Я быстро поворачиваюсь назад и начинаю свои размышления. «Я — Леа, и я здесь. Я — Леа, и я в порядке. Я — Леа, и я здесь».

      — Это, очень интересно, — говорит Лана клубному парню. — Также отчасти странно. Идея целого дома?

      Он пожимает плечами, двигаясь в медленном темпе.

      — Знаешь, Зачарованный лес и все такое. Маленький домик в лесу. Вроде как Гензель и Гретель.

      Рука Лауры проскальзывает в мою, а Лана полностью поворачивается, чтобы взглянуть на меня. Она ничего не говорит, но ее глаза устремляются на меня: широко распахнутые и оживленные.

      Ты хочешь уйти?

      Я качаю головой и выдавливаю слабую улыбку.

      — Это великолепный проект.

      Лаура сжимает мою руку, я и чувствую вспышку ярости из-за того, что она делала со мной.

      Мать.

      Сука, которая вообще не была матерью. У нее не было ни одного биологического ребенка, и я, черт возьми, уверена, она не была матерью любого из нас.

      — Заходите. Это то место, где вы увидите шоу, — говорит клубный парень. Через двери. В амфитеатр. Несколько уровней, каждый из которых достаточно глубокий для диванов и кресел.

      Мои ноги двигаются механически. Моя рука в руке Лауры чувствуется такой холодной.

      Я даже не замечаю диван, пока задняя часть моих коленей не касается края его подушек.

      — Наслаждайтесь шоу, — говорит парень, подмигивая.

      Все вокруг нас, другие люди, находят свои места, но я, правда, не могу смотреть вокруг, потому что как только парень уходит, Лана и Лаура смотрят на меня как пара... ну, обеспокоенных сестер, я полагаю.

      — Ты уверена, что с этим все в порядке? — спрашивает Лаура, в то же время Лана говорит:

      — Я думаю, может, нам следует уйти.

      Я качаю головой.

      — Это сумасшествие, — говорю я голосом на октаву выше, чем мой обычный. Я тяжело сглатываю и стараюсь говорить менее расстроенно.

      — Просто потому, что это тема леса?

      — Он называется Дом, — бормочет Лана. — Мы в коттедже ведьмы, — она бросает взгляд на Лану, как будто она говорит ей, что она упустила этот факт.

      Красные губы Ланы сжимаются вместе, а ее глаза становятся мягче.

      — Я так сожалею, Леа. Я слышала от друга, что Эдгар устраивает такое раз или дважды в год. Сексуальный парень, сумасшедшее сексуальное шоу. Я не знаю... Это звучало весело, — она трет лоб, выглядя печально. — Я не много читала об этом.

      — Никто не сделал ничего неправильного. Просто давайте перестанем говорить об этом, — бормочу я пониженным голосом, — прежде чем все здесь заметят.

      Дом ужасов Матушки Гусыни стал новостью на первых страницах после того, как Гензель убил ее, и все так называемые дети из сказки были освобождены. Скорее всего, все вокруг слишком заняты, глядя на пустую сцену ниже, чтобы обращать на нас внимание, но никогда не помешает быть осторожным.

      Я сажусь на левом конце нашего маленького черного дивана, но Лана встает и садится между мной и подлокотником, и толкает меня бедром в середину. Когда нам всем удобно, я сажусь прямее и стараюсь изо всех сил казаться непринужденной.

      Лана показывает программку, похоже, появившуюся из воздуха, и начинает рассказывать нам об «актерах» сегодняшнего вечера: Эдгар — владелец клуба, который, по-видимому, больше почти никогда не выступает, но который сделал себе имя, выступая с сексуальными шоу как доминант.

      — У него две партнерши сегодня, — говорит она, шевеля бровями.

      — Порно-звезда и какая-то богатая наследница из Голливуда.

      — Я удивлена, что «наследница» будет делать что-то вроде этого, — говорю я без всякого выражения

      — Ну, это Эдгар.

      — И?

      — Он известный доминант, Леа. Вспомни, что я только что говорила по этому поводу?

      Я не помню, я рассеянна с тех пор, как мы здесь.

      — Чего нам ожидать? — спрашивает Лаура. — Я имею в виду, с точки зрения... действий.

      Лана пожимает плечами.

      — Все, что я знаю, я не могу дождаться, чтобы увидеть. Я хочу испытать опыт плотского акта, как посторонний человек, что-то за пределами того, что у меня с Роберто, просто один последний раз. Я могу сказать, что это будет идеально.

      Я опускаю взгляд на сцену, только чтобы заметить, что она разделена от аудитории очень чистой пластиной из стекла.

      — Для уединенности, — говорит Лана мне, в то время как занавес, медленно двигаясь, закрывается перед нами.

      — Я думала, что занавес должен быть открыт сейчас, а не закрыт, — размышляет Лана.

      Я облизываю губы и пытаюсь дышать, не замечая ударов в моей голове. Что скажет Синтия, когда я расскажу ей о том, каким странным был этот опыт? Она захочет сделать тест на наркотики?

      В следующую секунду свет на потолке и на полу тускнеет, занавес открывается, и мой желудок сжимается так сильно, что поначалу я думаю, что меня стошнит.

      Я моргаю, потому что я не могу поверить своим глазам.

      Это шутка.

      Жуткая, жуткая шутка.

      Сцена поделена стеной на две «комнаты». В комнате на правой стороне небольшой зеленый матрац. С лежащей на нем девушкой.

      У нее светлые волосы.

      Потому что она — я.

      Это моя комната.

      ЭТО МОЯ КОМНАТА.

      Другая комната в тени, пока не выходит огромная фигура. Свет проливается над ним, и это он.

      Это он — Гензель — стоит там с обнаженным торсом.

      Я поднимаюсь и бегу.

ГЛАВА 2

Леа

       Я вырываюсь из дверей амфитеатра как пуля, крепко обнимая свое тело руками, впиваясь ногтями в трицепсы. Я шагаю ватными ногами по каменному полу и устремляюсь вниз по коридору.

      Я бегу в направлении, которое я думаю, приведет меня к выходу, когда мое лицо врезается во что-то твердое.

      Грудь.

      Я поднимаю голову и смотрю в темное, красивое лицо, которое обрамляют длинные волосы. Он хмурит брови, когда осматривает меня.

      — Что-то не так, мэм?

      Я пытаюсь обойти его, но он хватает меня за руки и удерживает крепко, но осторожно, и внимательно смотрит на меня.

      Я тяжело дышу, так тяжело, что думаю не смогу вымолвить ни слова.

      — Сделайте пару вдохов.

      Я стараюсь отстраниться, но он качает головой, огонек вспыхивает на Bluetooth-гарнитуре в его ухе.

      — Мне нужно, чтобы вы сказали мне, в чем проблема, — вновь говорит он.

      — Клаустрофобия, — всхлипываю я.

      Было время, но не в этот раз. Из меня вырывается тихий всхлип, и я качаю головой:

      — У вас есть здесь уборная? Мне просто нужно туда.

      Он кладет руку мне на плечо, поворачивает меня обратно к дверям амфитеатра и заставляет сделать пару шагов.

      — Здесь одна из наших раздевалок, — говорит он, открывая дверь в паре футов от амфитеатра. — Сейчас ей никто не пользуется. Я введу пароль, так что к вам никто не зайдет. Тут вы сможете уединиться и прийти в себя. Хорошо?