Избавитель - Василий Головачев

— Он знает, кто мы и откуда?

— Обижаешь, снайпер, — пожурил Кабанбая майор.

— Все равно мне это не нравится, — проворчал Рагозин. — Чем меньше спецслужбы знают о наших операциях, тем лучше.

— Никто здесь не знает, откуда и кто мы. По легенде мы представляем собой интернациональную бригаду мстителей из Соединенных Штатов. Но хватит пререканий, начинаем работать.

В помещение неслышно прошмыгнул невысокий чернокожий африканец в красной рубахе и холщовых штанах, молча подал кассету.

— Знакомьтесь, господа, — сказал майор по-английски. — Наш проводник Тампуку.

Через несколько минут группа «Возмездие» смотрела видеозапись места проведения операции, сделанную скрытой видеокамерой.

Температура ночи в Антананариву в августе мало чем отличалась от температуры дня и держалась на уровне двадцати пяти градусов по Цельсию.

Темнота упала на город сразу после восьми часов вечера, но гигантское торжище зума продолжало жить при свете фонарей, процеживая потоки покупателей как огромный, длинный, сверкающий огнями фильтр. С одной стороны, суета и жужжание базара мешали группе сосредоточиться на задании, с другой — помогали раствориться в толпе в любой момент.

Дом из бутового камня, в котором жил Басхадов, считавший, что уж здесь-то, в другом полушарии, его никто никогда не найдет, располагался на улице Индепенданс, ближе к вокзалу. Это был типичный двухэтажный «скворечник», архитектурно не отличавшийся от соседних домов, и назвать его особняком не поворачивался язык. Он был стар, стены кое-где потрескались и выщербились, краска поблекла и облупилась, однако в отличие от других «скворечников» он имел, во-первых, тарелку радиоантенны, а во-вторых, был окружен крепким тесовым забором высотой в два человеческих роста. Новый владелец, въехав сюда, прежде всего позаботился о максимальном ограничении доступа к своему жилищу, и денег для этого не пожалел.

Поскольку времени на подготовку у группы практически не было, плана действий не разрабатывали. В общем-то, все прекрасно знали друг друга, разбирались в ситуации и готовы были к любому повороту событий. В принципе штурм дома не являлся для них чем-то особенным, несмотря на то что стоял он не на территории родной страны, а на Мадагаскаре. В жизни группы случались и более сложные задания. Поэтому решено было действовать по принципу «воздушного ручейка»: просочиться за забор и без шума «проветрить» весь дом, оставляя за собой неподвижность и тишину. По данным целенаведения Сатану-Басхадова охраняли девять «джигитов», таких же отщепенцев и убийц, как и он сам, в свое время специализировавшихся на установке взрывных устройств в разных городах России. В живых оставлять их было бы неправильно. А вот женщин и слуг, насчитывающихся в количестве десяти человек, надо было пощадить, они ни в чем виноваты не были.

Снаряжение группы прибыло на остров еще два дня назад, по морю, и ждало десантников в одном из пакгаузов малагасийской столицы под видом «гуманитарной помощи». Получатель — «представитель немецкого посольства» — забрал его для передачи по адресу назначения, и вечером 17 августа группа уже имела оружие и костюмы для проведения операции.

Комбинезоны были доставлены бельгийского производства, легкие и удобные, с кевларовыми нашлепками на груди — напротив сердца и на животе. «Ночные» очки — английские. Ножи — немецкие. А вот огнестрельное оружие у каждого было свое, тоже иностранного производства, чтобы при случае неудачного стечения обстоятельств ни один след не указал на принадлежность десантников к секретной команде из России.

Командир группы имел американский пистолет-пулемет «ингрэм» с глушителем и арбалет опять-таки американской фирмы Horton — мощный «hunter», превосходящий по точности стрельбы большинство пистолетов-пулеметов.

Борислав Сичкарь выбрал себе итальянский пистолет-пулемет «спектр» М4 с механизмом двойного действия, позволяющим открыть огонь немедленно без проведения каких-либо предварительных манипуляций.

Дима Рагозин всегда выбирал оружие немецкой фирмы «Хеклер и Кох», поэтому он вооружился пистолетом-пулеметом MPSK с приспособлением для управления автоматическим огнем — фиксированные очереди по три выстрела — и с коробчатым магазином большой емкости — на сорок патронов. Специалист по взрывному делу, стрелял он не очень уверенно и предпочитал вести огонь небольшими очередями.

Арыстан Буркитович Кабанбай любил в основном снайперские винтовки и стрелял так, что не снилось и чемпионам мира по стрельбе. Однако в данном деле снайперские винтовки были бесполезны, и он взял еще один арбалет и чешский штурмовой пистолет «CZ75FA» для уничтожения живой силы при бое накоротке.

Светлов же при работе за рубежом предпочитал штурмовой пистолет «KF-9-AMP» с магазином на тридцать шесть патронов. Этот пистолет был разработан для сил специального назначения, действующих в джунглях и населенных пунктах, и был очень удобен и надежен. К тому же для повышения эффективности ему придавался спецкомплект: глушитель, ночной и оптический прицелы, дульный тормоз и локтевая кобура.

Так как дом Басхадова располагался практически в зоне зума, с улицы к нему подступиться было нельзя. Десантникам предстояло поодиночке проникнуть во двор с тыла, со стороны одного из ближайших базальтовых выступов, что осложняло задачу. Однако уже в половине двенадцатого все пять членов группы собрались у забора с южной стороны усадьбы, и операция началась.

С помощью звукового сканера Владимиров прослушал двор и определил места, где укрывались охранники. Их оказалось трое. Один бродил вдоль забора, изредка останавливаясь у ворот, зевал, бормотал что-то под нос и снова обходил двор по периметру. Двое других стерегли лестницу, ведущую на первый и второй этажи «скворечника». Они тоже передвигались по двору, курили, беседовали, окликали третьего стража, но больше времени все-таки проводили у лестницы. А так как территория двора, вымощенного квадратной плиткой, была невелика, снимать всех троих надо пило одновременно.

Момента ждали около четверти часа, затаившись в тени забора и прислушиваясь к звукам не утихающего ночью базара. Затем майор подал сигнал, и двое десантников — Бай и Рагозин — бесшумно перемахнули через забор, заранее определив объекты воздействия. Не звякнула ни одна металлическая деталь, не скрипнула доска забора, не прошелестела одежда. Для обученных и тренированных членов группы такой забор, высокий, но без колючей проволоки поверху, препятствием не являлся.

Владимиров встал на спину Сичкаря, выпрямился, вглядываясь в темноту двора через устройство ночного видения, навел арбалет. В тот момент, когда Рагозин и Кабанбай выросли перед охранниками у лестницы, он выстрелил.

Тихий щелчок тетивы. Толстая короткая стрела[3] нашла голову охранника у ворот. Отброшенный ударом к колодцу, он упал и не поднялся.

Кабанбай разрядил свой арбалет, также целя в голову сторожа, и не промахнулся. Рагозин дал очередь из пистолета-пулемета, послышались тихие пок-пок-пок, и второй охранник растянулся рядом с напарником, не успев дотянуться до оружия.

— Пошли, — шепнул майор, первым перелезая через забор со спины Сичкаря.

За ним последовали оставшиеся члены группы.

В дом по лестнице первым бесшумно взбежал Светлов, обладавший исключительным чутьем и интуицией. За ним двинулись Рагозин, Кабанбай и Владимиров. Сичкарь должен был прикрывать их с тыла и следить за окнами дома со двора.

Перед дверью в дом Ростислав задержался на несколько мгновений, переходя в особое состояние рассредоточенного внимания, позволяющее чувствовать опасность. На груди вдруг сам собой шевельнулся амулет-бемихисатр. Показалось, что впереди разверзается черная пропасть.

Взмокла спина.

Он остановился, напрягая слух, поднял руку в перчатке без пальцев.

— Что? — выдохнул ему на ухо майор.

— Не знаю… — одними губами ответил Ростислав. — Чую угрозу… похоже, за нами наблюдают…

— Отходить поздно. Работаем!

Светлов толкнул дверь. Она со скрипом приотворилась. Из темного провала за дверью за порог выплеснулась волна запахов — от сигаретного дыма до запахов кожи, пота и еще каких-то специфических острых ароматов. Сквознячок опасности взъерошил волосы на затылке, протек вдоль позвоночника. Снова на груди шевельнулся купленный на базаре амулет. Но они уже пошли, и Светлов тенью скользнул за порог, включая свое внутреннее экстрасенсорное зрение, помогавшее ему обходиться без инфраоптики.

Он оказался в небольшом квадратном помещении типа холла с двумя столбами посредине и пальмой, торчавшей из огромной кадки. Кроме пальмы по углам помещения располагались какие-то узкие и длинные сосуды в виде амфор. Два выхода вели из помещения в коридор первого этажа и в соседнее помещение, из которого на скрип входной двери выглянул какой-то человек в черной одежде.