Три дня - Даниил Павлович Пашков

– Ты, – залились влагой глаза одноклассницы, и она, подбежав к больному, обняла его, – идиот! Поскорее бы ты уже пошел к врачу. Эти твои боли… Я боюсь всего этого. Это все как-то странно.

– Я не могу оставить дело незавершенным. Нужно успеть сделать как можно больше дел сегодня, а не откладывать все на потом.

– Ладно, как знаешь. Пока, – быстро проговорила Тея и выбежала из комнаты. Послышался топот на лестнице, раздалось приглушенное стенами взаимное прощание с матерью друга.

Вилен сел за ноутбук, включил его и снова лег на кровать. Мать принесла чай с пирожками. Раздался короткий гудок телефона. Пришло сообщение от Теи со ссылкой. Юноша вбил ее в поисковике. Около часа он оформлял работу и, в конце концов, отправил. Все дела сделаны. Готово! Подросток улегся на кровать и принялся обдумывать этот вечер. Ему внезапно стало больно, но это была не головная боль, а душевная. Как надоели странности со здоровьем! Все ближние будто на пороховой бочке живут. Каждый боится не успеть поймать его во время обморока. Душу терзали и еще свежие воспоминания о мокрых глазах лучшей подруги. Больная голова причиняла беды не только ему. По худым щекам потекли слезы. Решено было снять линзы и ложиться спать. Находясь уже на грани между миром снов и реальностью, плач никак не прекращался.

– Плакать вовсе не дурно, – послышался знакомый голос.

– Аваддон! – вытер слезы Вилен и увидел перед собой мост и старого доброго проводника.

– Как Вы думаете, все ли Вы выполнили?

– Да.

– А если хорошо подумать?

– Не знаю. Роман написан, на конкурс отправлен.

– Но ведь это не все, что вас беспокоит.

– Я хочу к врачу.

– Не то. Эти боли – последнее, что вас побеспокоит.

– Не знаю, что Вы от меня хотите.

– Пройдемте дальше, – кивнул проводник головой в сторону не такого уже и далекого берега.

– Давайте, – согласился Вилен и принялся ступать медленно по каменному мосту.

– Вы же беспокоитесь не только романом. Есть ведь что-то еще. Это касается лично Вас.

– Ну…

– Ну. Не продолжайте. Я чувствую, что Вы поняли меня. Обязательно завтра вскройте карты.

– Я не могу.

– Вам придется поломать себя. Вы же хотите, чтобы все стало известно, но боитесь неожиданных последствий. Это нормально, но лучше сказать и испытать неудачу, чем не успеть сказать и жалеть об этом.

– Когда у меня болела голова, я слышал Ваши часы. Почему?

– Я решил напомнить вам о том, что вы должны были сегодня сделать. Не было времени на отдых. Боюсь не успеть.

– Не понимаю, что Вы говорите. Чего не успеть?

– У меня есть строгие сроки. Нужно всегда укладываться в них. Скоро мне придется расстаться с Вами. Не хотелось бы оставить Вас с незаконченными делами. Ладно, думаю, Вы поняли мои советы на завтрашний день. По идее, мы могли бы этой ночью добраться до заветного берега, но я не предвидел, что у вас есть еще одно очень важное дело. Разве получится добраться по этому мосту до прекрасной жизни, не завершив достойно старую. Чтобы достичь хорошего будущего, нужно изменять настоящее, не повторяя при этом ошибок прошлого.

– Понял.

– До скорой встречи, – снова посмотрел на свои громкие часы Аваддон.

Юноша проснулся от резкой головной боли в четыре утра. Выпив таблетки, направился в ванную, чтобы умыть опухшее от ночных слез лицо. Когда боли немного стихли, он лег в кровать, но сон больше не приходил. Снова поднялся, надел линзы и включил телефон. Высокое сопротивление стало тяжелым крестом для его шеи, но необходимо исполнить обещанное Аваддону слово. Руки дрожали. Дыхание учащалось. Набив тонкими длинными пальцами сообщение для Теи, отправил письмо. Груз спал с души, но оставил отметины на ней. Как Тея отреагирует на признание? Сохранится ли то, что было раньше? Вилен кинул телефон на подушку и с волнением посмотрел в окно. Утренняя заря. Как в том сне, который все никак не закончится. Что же это все значит? Откуда такой сон? Кто этот Аваддон? Он явно не просто плод воображения. С самой первой встречи проводника подростка преследовало странное чувство: обостренное желание поразить мир творчеством и… страх. Страх? Из-за чего? Будто что-то грядет непривычное, новое, находящееся за пределами зоны комфорта. Осенняя заря отвлекла от переживаний. Это походило на медитацию.

Телефон громко завибрировал. Стало слышаться тиканье часов в голове. С каждой секундой оно набирало громкость. Дошел до сотового и взял в руки. Тея не спала. Почему? Неужели, ее тоже мучает бессонница? Является ли его головная боль причиной этой бессонницы? Пришло время посмотреть на сообщение подруги: «И я». Лаконично и точно. Циферблат в голове достиг предела. Никогда стрелки не били так громко. В глазах немного потемнело. Вилен прилег на кровать.

Проводник держал руку перед собой и смотрел на часы на запястье. Солнце садилось за противоположный берег реки. Уголки губ Аваддона отяготились. Улыбка пропала.

– Сработало! – снова вернулась улыбка. – Можно спокойно идти дальше. Теперь мы дойдем до другого берега.

– Мы шли по мосту целый день? – заметил закат Вилен.

– Для Вас это были три ночи. Совсем скоро мы расстанемся, и Вы пойдете в будущее. Там Вас поджидает то, что Вы искали.

– Пожимание плодов своего труда?

– Именно.

– Неужели, из-за одного только конкурса у меня получится заявить о себе миру?

– Почему бы и нет?

– Я тут так подумал… Вы каждого человека проводите через мост?

– Не каждого, но многих.

– И из этих многих помогали именно мне. Как же другие спокойно доходили до заветного будущего, не завершая дела до конца.

– Счастье у каждого свое. У кого-то оно в простых вещах, а у кого-то нет. С простыми вещами помогать нет необходимости. В погоне за пустяками людей ожидает лишь иллюзия счастья. Не люблю творить фокусы. Люблю истинное чудо.

– То есть мне Вы помогли, потому что…

– Достойная цель. Она того заслуживает. Не боитесь прощаться с прошлым? Вы же покидаете зону комфорта.

– Немного страшно. Я не понимаю, почему, но меня что-то тревожит с нашей первой встречи.

– Вы понимаете, чем является этот сон, но не можете признать оного. Почти все люди с этим сталкивались.

– И чем же он является?

– Мое имя не напоминает Вам библейский сюжет?

– Точно, – выпучил глаза Вилен. Он вспомнил, где слышал про Аваддона. Ему была хорошо знакома библия, хоть его и нельзя назвать Христианином. – Неужели, моя религия оказалась неверной, и христианство – правда?

– Я этого не говорил. Не бывает верной или неверной религии. Почти все религии схожи. Глупо наблюдать, как люди сами додумывают