Френдзона. Она под запретом - Мила Реброва

– Что спросите, пап? – поинтересовался Лёва, наивно полагая, что вопрос с моими волосами решен. Я еще покажу ему! Пусть только устроимся в Москве, уж я-то придумаю, чем ему отплатить.

– Мы долго думали и всё же решили купить вам машину, – вздохнула мама, которая ужасно волновалась, когда Лёва возил меня на машине дяди Багира. Мы оба отучились летом в автошколе, но наши мамы были категорически против того, чтобы мы водили, не имея должного опыта. Но как его получить, если нам запрещают водить?! Ох, родители такие родители.

– Нам? Это что же, одну на двоих?! – возмутилась я.

– Скажи спасибо, что вообще покупаем, – осадил меня папа. – В вашем возрасте другие дети могут только мечтать о таком.

– Ну па-а-ап! – заканючила я, не понимая, почему они всё время пытаются нас воспитывать. Для них покупка машины всё равно что обычный поход в супермаркет для других!

– Не папкай мне тут, мы и так волнуемся, не может быть и речи о том, чтобы отпустить вас, дав вам две машины. Так вы, по крайней мере, всё время будете держаться вместе, – вмешалась мама.

– Мы учимся на одном курсе, будем жить в одной квартире, мы и так вместе! – спорила я.

– Вот и отлично. Пожалей своих стариков, нам и так нелегко, – вздохнул папа. – Единственное утешение, что ты будешь с Лёвой.

– Тая, – шепнул мне Лёва, сжав мою руку под столом, чтобы я не спорила, видя, что я набираю побольше воздуха в легкие для начала перебранки. Меня безумно раздражало то, что родители продолжали считать меня ребенком! Даже над моим пятнадцатилетним братом Игнатом они так не тряслись! Вот оно – проклятие единственной девчонки в семье! Все только и делали, что вертелись вокруг меня!

***

Ближе к вечеру я собрала стандартный набор вещей для ночевки у друга, сказала родителям, что буду ночевать у Лёвы, прошла через калитку в соседний дом и ловко взобралась по лестнице на второй этаж, открывая окно и залезая внутрь. Сначала бросила на пол рюкзак, который шмякнулся о ковер, потом отточенным за годы движением перекинула свое тело через подоконник и оказалась в комнате друга, где ночевала с самого детства.

По сравнению с моей эта комната была темной и откровенно мальчишеской, но я любила тут ночевать.

Так уж у нас было заведено. Не сговариваясь мы просто ночевали то на его территории, то на моей. Родители только радовались, видя, как мы дружим, и спокойно позволяли нам перемещаться из дома в дом.

– Булочка, я тебя не ждал, – Лёва, сидящий на крутящемся стуле возле мощного игрового компьютера, обернулся ко мне. На экране бабахали какие-то самолеты. Друг детства стянул наушники, сказав парням, чтобы они продолжали без него.

Вот за что я его любила, так это за то, что он ради меня откладывал любое дело. И не ворчал, что я оторвала его от игры, как всегда делал брат. Этому я, казалось, вечно мешала.

– Опять командная игра? – спросила я, проходя внутрь комнаты Лёвы и заваливаясь на постель.

– Эй, кроссовки сними, – кивнул он на мои белые, чистые, только что взятые из коробки кроссы.

– Лёва, не нуди! Они новые! Я только по дорожке прошлась.

– Всё равно, – настаивал он. – Моя комната – мои правила.

– Ладно, ладно! – воскликнула я и спрыгнула с постели, стягивая кроссы и кидая их в угол, чем вызвала очередной укоряющий взгляд.

– И вот так мы будем жить?

– А что тебя удивляет? Я всегда был таким, – пожал он плечами, вырубая компьютер и включая большую плазму. – Что будем смотреть?

– «Ординатора», – сказала я, называя один из любимых сериалов про врачей.

– Окей, – согласился он и стал искать сериал.

– Но сначала давай посмотрим татушку. Я, вообще, из-за нее пришла к тебе. Так-то я обиделась, не хотела заботиться о тебе, но решила, что, раз я ее нанесла, мне и контролировать.

– Обиделась? – удивился он, стягивая футболку и снова поражая меня своими мускулами.

– Ты не дал мне уломать наших предков, чтобы купили нам две машины! А должен был поддержать.

– Твое упрямство ни к чему бы не привело. Тем более у меня есть способ решить этот вопрос.

– Правда?! – восхитилась я и захлопала в ладоши. – Лёва, я так и знала, что ты не подведешь!

Подскочив, я понеслась к стеллажу и схватила пузатую свинью-копилку, со всего маха треснув ею по полу. Целый год терпела, не в силах дождаться, пока Лёва ее разобьет и мы потратим деньги. Уверена, там точно хватит на машину!

Но, подняв глаза, я увидела лишь ошарашенное лицо друга.

– Что ты наделала?! – возмутился и завопил он.

– Как что? – растерялась я. – Я думала, ты имеешь в виду, что мы купим вторую машину на накопленные тобой деньги.

– Булочка, вот что у тебя в голове, а? – засуетился он вокруг осколков, выуживая оттуда купюры. Потом взял швабру и совок и стал убирать осколки.

– Дай я, – потянулась я к швабре, испытывая чувство вины.

– Не надо, я сам, – оттолкнул он меня, и я плюхнулась на диван, откинувшись на руки и наблюдая, как перекатываются его красивые мышцы. Они ходили туда-сюда, пока он работал над уборкой мусора.

– Лёв, извини, – тронула я его ногу своей ногой, вытянув носочек. – Ну не дуйся, а?

– На тебя подуешься, – проворчал он, заканчивая с уборкой и неся свой клад ко мне на диван. – Давай считать. На машину тут точно не хватит, но, возможно, на подержанный байк…

– Что?! Нет, Лёва! – выпучила я глаза. – Никакого байка!

– Господи, ты сейчас так похожа на свою маму.

– Это опасно! Ты хотя бы знаешь, какой процент аварий…

– Тпру! Хватит нудеть, – расправляя купюры, сказал он, не слушая моих доводов. – Хорошо, что кидал только еврики.

– Если ты купишь байк, я расскажу дяде Багиру, так и знай! – пригрозила я ему.

– Не расскажешь, – не впечатленный моей угрозой, начал считать купюры он. – Ни фига се, тут около восьмиста штук! Неплохо, но на байк не