Желтая планета. Сборник рассказов - Денис Запиркин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– о! проходите!
– налейте им!
– а мы сейчас будем…
– и вы нам что-нибудь, пожалуйста, сыграйте..
– сыграй им, Юра, – она нежно прильнула и изобразила просящий взгляд снизу вверх большими зелеными глазами. – ну пожалуйста…
– да пусть он выпьет сначала, что за дела!
кто-то выставил поднос с полной рюмкой и вилкой, лежащей на блюдце с длинным куском балыка.
– нет! давайте лучше играть в…
– отстаньте.
– уж не отстану!
– ну пожалуйста!
– хорошо, так что там?
– вот вы скажите, почему так бывает, что играешь в фанты, потом скука, а потом оказывается, что Иван, скажем, Иванович, оказывается родственником Матвея, скажем, тоже Ивановича, – вы не слыхали про такое?
– а вот забавно..
– и как мы до этого не догадались!
– перестаньте бренчать, отойдите от рояля, отличная игра, итак, кто тут у нас..
– да вот же, вот, Юлия Вадимовна, например, и… как вас по батюшке-то? Юрий..?
– Вадимович…
он поперхнулся, выпивка пошла не в то горло.
– закуси скорее…
– похлопайте ему…
– давайте, давайте, это же аплодисменты!
– Юра, сыграй нам!
– что, не понравилась игра? он так отреагировал на отчество???
– о как! и..?
– так и вперед, рассказывайте…
пьяная группа захлопала в ладоши и, заинтересовавшись новой игрой с неожиданным интересом, затихла в ожидании.
– ну перестань, ну что ты… что за детские капризы.
Юля прижалась к нему. они стояли на верхнем этаже. снизу доносились смех и новые призывы поиграть. кто-то добрался до рояля, раздалась мелодичная, в неустойчиво пьяном исполнении, милая пьеса.
– Вадим…
– ну да? и что с того?
– Вадим Ильич?
– ну хватит грузить!..
Юля медленно переходила от игривого настроения к неприятно тревожному.
– ты знаешь, что моего папу звали так же?
– ну и что? всякие бывают совпадения, подумаешь… ну расскажи мне, хочешь, я послушаю… – она опустилась в большое кресло. – ты устал, может, после концерта у тебя какое-то напряжение, но это не повод портить праздник, давай поговорим, я послушаю, ты выскажешься, и мы пойдем дальше.. к компании, развлекаться, там еще много…
– прости… похоже, я действительно перегнул палку..
– нет уж, давай, расскажи мне… вот мой папа, – мне нечего стесняться, – большой начальник, крупный бизнесмен.. и что? тут у всех родители такие. ну мало ли совпадений… молчишь? что с тобой?
факты сложились.
она капризно сжала губки, потом выдвинула нижнюю губу и вопросительно уставилась на своего молодого человека.
теперь уже бывшего молодого человека.
идти через поле было холодно, зябко и тоскливо.
все тепло осталось там, в далеком особняке позади.
Юрий шагал, надеясь дойти до шоссе и поймать среди ночи, переходившей в рассвет, тачку до дома.
таких совпадений не бывает. только в кино. или в каких-то старых пошлых романах девятнадцатого века.
как можно было встретить и влюбиться в дочку, точнее, падчерицу, собственного отца. того самого, который…
который что?
взял деньги, скрылся, ушел из семьи, бросил их с мамой, возможно, поднялся со своим бизнесом, стал непростым богатым человеком, вошел в круг особенных элитарных людей…
и…
и так поломал простую невинную детскую судьбу.
и эти разговоры, что Коля на концерте не взял нужный си-бемоль, и это было слышно только ему, что эти пьяные игры на рояле богатеньких детишек крутой элиты претят всему его сознанию того, что такое гармония и настоящая музыка. и эта работа, когда ты тянешь канаты, носишь реквизит и таскаешь ящики, за сценой, каждый раз передергиваясь от мерзкого непрофессионального исполнения признанных звезд, которые не могут петь даже под фанеру…
ах, да какая, к черту разница…
и вот Юля…
и зачем эта истерика, эти слезы и это бросание подушек и посуды..
ну что же, бывает.
один раз на миллион бывает.
но разве это повод так вот себя вести, давать от ворот поворот, мстить и оскорблять, не разобравшись в том, как все было…
было..
когда-то…
когда-то очень давно.
чему и след вроде как простыл.
а вот поди ж ты.
вдалеке появились желтые фонари шоссе. на горизонте пожелтело небо. скоро утро. как холодно.
холодно и одиноко.
от мороза сильно сводило сломанную в детстве руку.
прямо как тогда…
тогда, когда…
маленький мальчик, сжавшись в углу раздевалки, радостно улыбался, осознавая, что отбился от злых хулиганов, что надавал им как следует, пусть даже и после этого позора. после того, как бывшие друзья накинулись на него, выйдя после репетиции, найдя на первом этаже, нападая, выкрикивали обидные несправедливые слова про него, его семью, деньги, ремонт и папу… теперь они не скоро подойдут к нему, он им наподдал как следует. надолго запомнят. но рука, та самая рука, которая так нужна для исполнения отчетной программы на зачете, начала ныть и опухать. наверное, нужен снег, лед, нужно скорее одеться и выйти отсюда. а если кто попробует прицепиться на улице, им точно несдобровать, уж там найдется, чем их наградить… хотя бы и ногами в бывалых, видевших всякое в углах коридора, ботинках.
двери зала закрылись. хор встал, приветствуя директора школы.
– садитесь, дети, – пробасила Изольда Иосифовна.
раздался шум, задвигались стулья, наступила тишина. больше сотни детей разных классов обучения замерли в ожидании распевки и репетиции.
в наступившей тишине прогремел низкий женский голос.
– Юра, встань, пожалуйста.
он встал. сотня пар глаз сидящих детей устремилась на него.
стало не по себе.
щеки против воли покраснели, стало жарко и душно.
– Юра, ты что-то можешь сказать, где твой папа, который обещал нам ремонт школы, но исчез с деньгами, которые мы ему дали.
в мертвой тишине маленький мальчик, осознавая, что на него смотрит столько людей, смог тихо произнести:
– нет…
– дети!.. – заговорила директриса.
и тут он понял, что даже рассказ о папе, ушедшем из семьи, пусть и забравшем чьи-то там деньги, не поможет прямо сейчас. никакие признания, факты и слова не помогут исправить закрутившуюся сильнейшим штормом, подкашивающим дрожащие ноги, ситуацию.
– вы все, мы все, кто работаем и учимся в этой школе, знаем, что Юрин папа обещал нам сделать в этой школе ремонт. но он исчез, не отвечает на звонки, и мы не знаем, что теперь с деньгами, которые вы, дети, и ваши родители, сдавали, возможно, отдавая последнее..
тишина звенела и дрожала. спина, колени, руки, – все превратилось в один жуткий светящийся кокон, окруженный сжимающимся светом люстр.
– поэтому мы, дирекция школы, приняли решение, что мы не будем больше тебя учить.
под напором стремительно направленных взглядов хотелось провалиться сквозь землю.
– ты слышишь, Юра?
– да, Изольда Иосифовна, – прошептал он, слыша эхо собственного голоса от стен большого зала.
– поэтому, пожалуйста, выйди сейчас и покинь нашу школу.
20170214
Мишка
плюшевый мишка лежал на книжной полке, облокотившись на стену.
едва начавшись, возня в постели прекратилась.
– милый, я не могу так…
недовольный мужской голос выдохнул и спросил:
– ну что не так?
– он смотрит…
– кто?
– он..
– кто «он»? – раздражение начало усиливаться.
она выдохнула:
– он, этот мишка. он смотрит на нас, я так не могу…
молодой мужчина откинулся на край кровати, спиной уткнувшись в старый венгерский ковер. он глубоко выдохнул несостоявшееся возбуждение.
– и что теперь?
она поцеловала его, прижавшись грудью:
– мой хороший, накрой его чем-нибудь.
откинув одеяло, он выпрыгнул из постели, и начал шарить в темноте.
на кресле светилось в лунном свете белое свадебное платье. на стуле чернел пиджак от его костюма.
он присмотрелся к чему-то серому, лежавшему на полу, поднял фату, взмахнул ей, будто вытряхивая пыль, обернулся в темноте к постели, ухмыльнулся и накрыл медвежонка фатой.
– так пойдет?
– ладно, иди ко мне, – она протянула руки навстречу.
он отбросил одеяло, покрывавшее ее по грудь.
она шумно выдохнула под навалившимся на нее телом.
– я люблю тебя.
обняв его за спину и прижав к себе она сладко застонала.
– тиииишшше, родители могут услышать, – она сказала что-то еще и закрыла глаза.
он вошел в дом, разделся, принюхался к запаху котлет. расслабился. подождав, но так и не встретив объятья, он поставил портфель на обувницу, повесил плащ и прошел помыть руки. когда он вышел из ванной и зашел в кухню. на выходе из комнаты в кухню, опустив руки, в фартуке, держа медведя за шкирку, стояла его жена.
– что-то случилось? – он повернулся к ней и приготовился к неожиданному сюрпризу.
– у меня для тебя новости…
– и что случилось? – он слегка напрягся, глядя на неловко висящую игрушку в ее руке.
