Путешествие на Запад. Том 2 - У Чэн-энь

– А что у вас за дело? – поинтересовался праведник. – Пожалуйста, говорите – я сочту своим долгом помочь вам.

– Я сопровождаю Танского монаха на Запад, – начал Сунь У-кун, – и вот, когда мы проезжали монастырь Учжуангуань на горе Ваньшоушань, послушники обошлись с нами невежливо, тогда я в гневе вырвал с корнем дерево жизни. Теперь мы не можем двигаться дальше, так как праведник Чжэнь-юань не отпускает Танского монаха. Это и привело меня к вам. Не дадите ли вы мне какого-нибудь средства, чтобы оживить священное дерево, – я так надеюсь на ваше великодушие!

– Ах ты обезьяна, – сказал праведник. – Куда бы ты ни попал, везде натворишь зло. Праведник Чжэнь-юань из Учжуангуань носит священное имя «Равный миру» и является родственником земных бессмертных. Как же ты посмел оскорбить его? А священное дерево жизни, которое ты загубил, приносит плоды бессмертия. Украсть и съесть эти плоды – большое преступление. А ты загубил дерево и хочешь, чтобы праведник оставил это безнаказанным.

– Я с вами совершенно согласен, – промолвил Сунь У-кун. – Мы пытались бежать, но праведник настиг нас и, словно платок или полотенце, втянул в рукав своей одежды. Он беспрестанно ворчит, и мне не оставалось ничего другого, как пообещать ему достать средство оживить священное дерево.

– У меня есть пилюля бессмертия, – отвечал праведник, – но она помогает только живым существам. А дерево – это душа, вскормленная землей и напоенная небом. Если бы это было простое дерево, то еще можно было бы что-нибудь сделать. Но ведь гора Ваньшоушань, на которой оно растет, благословенная земля, существовавшая еще в прежнем мире, а монастырь Учжуангуань – священная обитель на материке Го – данья. Да и само дерево жизни – священное, оно растет с момента сотворения мира. Как же можно вернуть его к жизни? Нет у меня никаких средств для этого.

– В таком случае, – промолвил Сунь У-кун, – мне остается только распроститься с вами.

Праведник предложил Сунь У-куну выпить чашу эликсира жизни, но тот наотрез отказался.

– Дело у меня срочное, и задерживаться я никак не могу, – сказал он.

С этими словами он поднялся на облако и отправился на волшебный остров Инчжоу[6], поражавший своей красотой.

Деревья были хороши,В цветах пурпурных лес,Дворцы на острове ИнчжоуВставали до небес.И твердым, как железо, былСуровый камень скал,Ручей зеленою волнойСреди теснин играл.Фазаны, к морю обратясь.Там пели песнь свою.И тысячу блаженных летЖил феникс в том краю.В миру живущим красотаБлаженства не ясна:Здесь миллиарды лет цвелаСчастливая весна.

На острове Великий Мудрец увидел седовласых, седобородых небожителей с юными лицами. Они сидели в тени роскошных деревьев, под красной скалой, играли в шашки и потягивали вино, разговаривали, смеялись и пели песни.

Все было в священном сиянье,И плыл с облаков аромат.И фениксы пестрые пелиВ пещерах подземных палат,Вдали журавли пролетели,Кружась над вершинами скал,Вкушали отшельники лотос –Он сладостно их опьянял.Указ императорской силыВ блаженном краю не имел,Одним заклинаньям подвластенБыл этих счастливцев удел.Свой возраст они исчисляли,Как возраст небес и земли;Живя беззаботно, привольно,Покой бесконечный нашли.Плоды им несли обезьяны,Спеша по стопам их святым,Стада белоснежных оленейПочтительно кланялись им.

И вот в самый разгар веселья Сунь У-кун вдруг громко крикнул:

– А что это вы даже замечать меня не хотите!

Бессмертные, увидев его, поспешили к нему навстречу и приветствовали.

– Как беззаботно вы живете, братья мои, – смеясь сказал Сунь У-кун девяти старцам.

– Если бы вы, Великий Мудрец, вели себя достойно и не учинили в небесных чертогах дебош, то жили бы еще более беззаботно, – отвечали старцы. – Но теперь, говорят, вы на правильном пути и идете поклониться Будде. Что же привело вас сюда?

Тут Сунь У-кун уже в который раз поведал историю о гибели священного дерева.

– Сам беду накликал! – придя в ужас, воскликнули старцы. – А средства оживить священное дерево у нас нет.

– Тогда пожелаю вам всего хорошего, – сказал Сунь У-кун.

Старцы задержали его, предлагая выпить нектара и поесть зерен драгоценного лотоса. Однако Сунь У-кун отказался присесть и стоя выпил бокал эликсира и съел кусок корня лотоса. Затем он покинул остров Инчжоу и направился к Восточному морю. Еще издали заметив гору Лоцзяшань, он спустился на своем облаке прямо к горе Путоянь и увидел в зарослях красного бамбука бодисатву Гуаньинь, которая читала небожителям Муча, Лун-нюю и другим священные книги и закон Будды. Об этом рассказывается в стихах:

Обитель духа моря высока,Над нею счастья реют облака;Важнее то, что можно встретить в нейНеобычайных множество вещей.Из малого начало все берет –Об этом здесь разумный узнает.Такая мысль важней речей пустыхИ мелких мыслей, заключенных в них.Познав закон, четыре мудрецаПрошли свой путь успешно до конца,А шестеро других, простых людейТенета с жизни сбросили своей.Лес молодой был полон красоты:Плоды благоухали и цветы.

Между тем бодисатва давно уже заметила Сунь У-куна и послала духа – стража горы встретить его.

– Куда путь держишь, Сунь У-кун? – выходя из леса, крикнул дух.

– А, это ты дух Медведя, – откликнулся Сунь У-кун. – Ты что же это называешь меня по имени! Или позабыл о том, как когда-то у горы Черного ветра я сохранил тебе жизнь? Как же! Ты ведь живешь теперь на священной горе, приобщился к учению Будды и служишь самой бодисатве. Где уж тебе помнить о почтительности!

Сунь У-кун говорил сущую правду. Дух Черного медведя, который действительно встал на путь Истины, был хранителем горы Путоянь в обители бодисатвы и получил звание духа, однако всем этим он был обязан Сунь У-куну.

– Великий Мудрец, – сказал он улыбаясь. – Еще в старину говорили: «Кто старое помянет – тому глаз вон». Зачем же ты вспоминаешь о том, что давно прошло? Бодисатва послала меня встретить тебя.

Сунь У-кун подтянулся, вместе с духом вошел в лес Пурпурного бамбука и склонился перед бодисатвой.

– Где находится сейчас Танский монах? – спросила бодисатва.

– В стране Годанья[7] на горе Ваньшоушань, – ответил Сунь У-кун.

– На этой горе стоит монастырь Учжуангуань, обитель праведника Чжэнь-юаня, – продолжала бодисатва, – вы виделись с ним?

– Да, мы побывали на этой горе, но поскольку не знали самого праведника, я погубил там дерево жизни, и вот теперь праведник не отпускает моего учителя.