Пещера на склоне горы - Александр Силецкий

Старики рассказывали, будто прежде на этих дикарей учинялись облавы, на них ставили капканы, куда они порой и попадали...

Но - слухи слухами, а с точностью узнать, где обитает это племя, сколь велико оно, никак не удавалось.

Снежные люди всегда старались уходить от человека, едва его завидев.

Так, может, вот _кто_ спас его теперь? Может, перед ним те самые неуловимые, как духи, люди гор?

Снежные люди?!

На миг Чингизу стало страшно.

Ведь незнакомое всегда пугает поначалу, особенно, когда приметы сходятся и делается ясно, что то, о чем слагали разные предания, на самом деле - вот оно, на расстоянии протянутой руки!

И тогда одно Чингиз твердо определил для себя, сам удивившись простоте пришедшего решения.

Если племя хочет жить вместе с людьми, то он, Чингиз, должен помочь. Больше-то некому!

Он спустится в долину и придет в селение, и все расскажет, и позовет людей, чтобы они сумели убедиться сами... Он будет переводчиком, он все уладит.

Рева окончательно уснула, доверчиво уткнувшись лицом ему в грудь.

Пещера неприметно наполнилась ночным оцепенением. Другие члены племени как будто тоже задремали, инстинктивно придвигаясь во сне к тлеющему очагу.

Сейчас самое время... Никто не увидит...

Колдун? Ерунда! Никаких чар нет!

А если и был какой-нибудь напиток, то действие его давно уже прошло!

Желание вернуться... Да, оно должно возникнуть, рано или поздно! Потому что дом - есть дом.

Или нет, все иначе. Он не сумеет теперь бросить племя, но просто приведет его в селение и будет жить, как жил: с любимой Ревой и с детьми, которых она ему родит. Так-то оно лучше и разумнее всего.

Чингиз осторожно взял на руки Реву и опустил ее на теплый травяной лежак.

Потом прислушался, с опаской озираясь.

Полусгоревшие головешки в очаге тускло освещали притихшую пещеру.

Стараясь не шуметь, Чингиз на цыпочках подкрался к выходу, извлек несколько камней из шаткой - на одну всего ночь! - стены, попутно ругая себя, что так и не нашел ни времени, ни сил приделать в этом месте дверь, и через узкое оконце благополучно выбрался наружу.

Светили звезды. Луна в полном сиянии висела над утесом, фантастически мешая освещенные поверхности с те

В другой бы раз Чингиз остановился и радостно глядел на мир перед собой - такой причудливый, неясный, бесконечный... Но время подгоняло.

Он легко и безошибочно нашел тропу, почти невидимо скользившую вниз, и побежал по ней.

Путь вел в долину.

В этих местах Чингиз бывал не раз, но столько ниже заповедного предела не заглядывал - ему, в отличие от других охотников, не полагалось _слишком_ удаляться от пещеры.

Теперь Чингиз нарушил племенной запрет.

Дом, где жили двое его младших братьев, стоял у ручья, на отшибе.

Средний брат был женат, имел троих детей; другой пока семьей не обзавелся.

Да и не печалился он, не хотел себя обременять семьей - и все тут, странный человек. Жил в доме брата, плотничал и был доволен.

Когда-нибудь, подумал вдруг Чингиз, он будет в точности таким, как я... Мы, говорят, с ним вообще похожи. Ему я первому и расскажу. То-то обрадуется! Меня, небось, тут все давно похоронили... Да, еще неплохо бы учителя позвать...

Но идти среди ночи к учителю Чингиз все же не решился.

Завтра! Завтра все узнают обо мне, о племени, о Реве... Завтра что-нибудь придумаем. Наверняка.

Ну а пока...

Еще издали, из-за низкого забора, он ласково окликнул старого пса - тот его узнал и, тихо повизгивая, радостно засеменил навстречу.

Чингиз одним прыжком преодолел ограду и очутился дома, во дворе.

Здесь, под навесом, летом спал обычно младший брат...

Чингиз слегка тронул его за плечо.

- Кто здесь? - моментально пробудился тот. - Эй, слышишь? Назовись!

- Да это я. Я! - громким шепотом откликнулся Чингиз. - Не узнаешь?

Брат сел и долго, с недоверием разглядывал Чингиза - от луны кругом было светло...

- Ты... - наконец пробормотал он, - ты... - и неожиданно вскочил, из темноты проворно выхватив ружье. - Ты - мертвый! Что тебе тут надо?

- Эх, ты, - с укоризненной улыбкой покачал головой Чингиз и вздохнул. - Да неужели ты поверил?

- Тебя засыпало снежной лавиной, - быстро ответил брат. - Тебя искали, но не нашли. Значит...

- Дурак, - Чингиз презрительно пожал плечами. - Если меня не сумели найти, выходит, я был слишком глубоко, ведь так? А в этих случаях в живых не остаются.

- Верно.

- Ну, а если я скажу тебе, что мне повезло, что меня откопали _другие_? Нашли, откопали и вернули к жизни? Что ты скажешь?

- Кто?

- Не торопись. Я потому и здесь, чтоб все обговорить. Но только прежде убедись... Я разве похож на мертвеца? Я разве пытаюсь сделать тебе что-либо дурное? Вот я - стою, один, и без оружия... Я пришел просить помощи, а не пугать. Просить, потому что я - живой. Как ты, как все кругом. Оборотни ведь не просят... Не бойся, прикоснись ко мне, хочешь? Я вижу: глаза твои совсем ослепли. Ну так - прикоснись!

Брат медленно приходил в себя. Было отчего вконец потерять голову!

Он никак не мог поверить, что Чингиз и впрямь живой, но слышал его речь, знакомую, понятную... Он поднял руку и. сделал первый робкий шаг.

Чингиз не исчез.

Рука уткнулась в мускулистое плечо. Звезды не померкли, и земля под ногами не разверзлась...

Не случилось ровным счетом ничего страшного, такого, что должны нести с собой настоящие мертвецы. По рассказам стариков, они всегда приходят, чтобы навредить, сгубить кого-то, наслать порчу на животных или дом разрушить, или просто - напугать.

А тут...

И тогда брат радостно захохотал, откинул в сторону ружье и бросился обнимать Чингиза.

- Живой! - счастливо бормотал он. - Вот молодец! Вернулся!.. А мы уж и не ждали. Похоронили. Горевали долго, а потом решили... - что они там в селении решили, брат договаривать не стал.

Пустое! Прежние глупости умерли в прежних временах. А Чингиз стоял здоровый-невредимый, разве что немного похудел, осунулся, но это не беда!

Вот радость-то для всех!.. И завтра пир такой устроят... Как же иначе?!

Сейчас, сейчас, он всех оповестит!..

- Постой, - удержал его за рукав Чингиз. - Оповестить успеешь. Сначала - выслушай меня.

- Что? - насторожился брат. - Дурные вести?

- В общем - нет, - расплывчато проговорил Чингиз. - Для нас, для жителей долины... Но ведь не только мы живем средь этих гор!

- Знаю. Но учти: ты к _себе_ домой вернулся. Что нам до других?!

- Давай присядем, - предложил Чингиз. - От долгого пути устали ноги. Видно, с непривычки. А мне еще, возможно, предстоит вернуться...

- Что ты сказал? Вернуться? Но куда?

- Мне нужна помощь, - терпеливо произнес Чингиз. - Всего селения. Даже не мне... Верней, не столько мне!..