Морской орел. Новые сказки русской Тавриды - Сергей Крупняков

– Давай расти вместе? – шепнул плющ Берёзке.

– Давай! – с радостью ответила она.

Так и стали они жить, вшестером на солнечной полянке.

С каждым днём они всё выше росли, тянулись к солнышку. Буко и Буковинка как всегда, тесно прижавшись, грели своими нежными веточками друг друга. И все радовались глядя на их счастье. Берёзка почему-то росла быстрее плюща, и к осени её крона была уже так высока, что Плющу не удавалось увидеть её вершину. От обиды и страха, что Берёзка обгонит его ещё больше, он прижимался к ней ещё теснее, оплетал её своими упругими веточками и завязывал туже узлы.

– Не бойся, милый Плющ, я тебя не брошу! – Говорила Берёзка. – Вот только глотну солнышка, синего неба, свежего воздуха, и мы вместе будем расти дальше. Вместе будем протягивать ввысь свои листочки, чтобы согреться и узнать всё, что есть вокруг.

Но Плющ молчал. Ему было обидно, что он та медленно рос. От горечи он ещё глубже пускал свои корешки не только в землю, но и в ствол своей берёзы. Она видела это, но не работала. Она любила его и жалела. Ведь он был родной. Её милый, единственный, часть её самой.

А Ясень и Осинка тоже росли потихоньку. Только почему-то их стволы расходились, чуть заметно, в разные стороны. И чем выше они росли, тем дальше удалялись друг от друга их кроны.

– Ты клонись ближе к осинке, и тогда вы всегда будете вместе, – говорили Ясеню Буко и Буковинка.

– Ну уж нет! Не мужское это дело унижаться, – заявлял он надменно подняв голову.

– Будь женщиной, – говорили они Осине. – Ведь сила твоя в твоей слабости.

– Ну уж нет! – кричала она. – Он рыцарь пусть он первый мне поклонится.

Так они и росли. Один в одну сторону, ближе к Ясеню, а другой ближе к осинам. И, конечно, они выросли за лето меньше других. И даже те Ясени, и те Осины, что росли вокруг, настолько вытянулись вверх, что тень от них закрывала солнышко. И от этого они росли ещё медленнее. Скоро у них стали появляться сухие ветки. Ведь спесь сушит всё живое.

Как-то осенью, когда кончилось бабье лето, и наступили холода и дожди, вдруг подул сильный северный ветер. С каждым часом от дул всё сильнее и сильнее. И, наконец, принёс тяжёлые чёрные тучи.

Кое где, у края леса, ветер сломал несколько деревьев. Ветки от них с треском и шумом пролетали мимо рощицы на поляне. Берёзка не боялась ветра, она ещё крепче пустила свои корни в землю, готовясь к лютой зиме. А Плющ неожиданно перелез на ту сторону, где было меньше ветра. От этого Берёзке стало очень холодно и обидно. Но она промолчала.

Буко так раскачивал ветер, что он всё время тёрся стволом о Буковинку. Из-за больших и густых крон их раскачивало сильнее, чем другие деревья.

– Ах! Мне больно! – плакала Буковинка. – У меня содрана вся кора в том месте, где ты трёшься о мой ствол!

Не могу же я бросить тебя и отойти в сторону, – отвечал ей Буко. – Ветер так силён, что ты можешь сломаться!

И тогда они ещё теснее прижались друг к другу, и несмотря на то, что в нескольких местах кора их была содрана, они терпели и молча, поддерживали друг друга, сопротивляясь холодному, зимнему ветру.

А Ясень и осинка! На них было жалко смотреть.

– Ты меня не поддерживаешь, – кричала на весь лес Осина. – Ты гадкий, слабый, плохой! В тебе нет ничего мужского! Ты вовсе и не дерево!

– А ты, посмотри на себя! – отвечал ей Ясень. Какая ты женщина? Стручок! Мечта короеда! Не желаю с тобой расти! И кричал он это на весь лес, заглушая даже ветер.

И всем деревьям было стыдно, за Ясеня и Осину. Те, кто были благороднее и сильнее, жалели их. А те, кто были мельче и слабее, радовались чужому горю. Мелочь всегда радуется, когда другим плохо.

Ранней весной по лесу шли юноша и девушка. Они давно не были среди такого чудесного мира деревьев. Глаза их ликовали. И от счастья они почти не говорили, а только обменивались взглядами, иногда счастливо смеялись.

– Смотри! – сказала девушка. Она указала на два дерева, что росли на опушке. Они так близко прижались друг к другу, что в некоторых местах срослись их стволы. Они выросли выше других деревьев и были так сильны, что невозможно было даже чуть шевельнуть или поколебать это братство.

– Любовь, – ответил юноша.

– Да, – она посмотрела на него и тут же отвернулась, точно боясь чего-то.

– Берёзку жалко, – сказала девушка. И он увидел, как Берёзка вся обвитая тугими узлами плюща, с трудом выдерживала его цепкие запутанные ветви.

– Надо помочь ей, – сказал юноша. Он аккуратно расплёл ветви плюща.

– Служи людям, украшай землю, где тебе положено! – сказал человек и положил ветви плюща на землю. – Стелись по земле. Зеленей зимой и сам добывай для себя соки!

А Берёзка, хоть и почувствовала боль, но встрепенулась и точно ожила! Сразу она поняла, что есть ещё вокруг синее небо, белые облака, тёплое ласковое солнышко и цветы! Прекрасные люди! И возможность расти и крепнуть и чувствовать этот прекрасный мир!

– А этим, наверное, не поможешь, – девушка указала на два засохших деревца. – Света им не хватило…

– Может быть и не только света, – ответил юноша и, посмотрев на два сухих ствола, растущих в разные стороны, взял за руку девушку. Они отошли немного и оглянулись.

Грустно торчали в разные стороны Ясень и Осина. Высоко, на фоне синего неба что-то шептали им два сросшихся бука.

А светлая берёзка благодарно прошумела влюблённым своими первыми весенними листочками.

И девушку и юношу, буковую пару и берёзку ждало благодатное лето.

Верто и Лёти

Жили-были два кленовых семечка. Одного звали Верто. А его подружку звали Лёти. Росли они на ветвях столетнего клёна, в городском парке. И было им там привольно и весело. С неба пригревало летнее солнышко. С юга дул тёплый ветерок. Зелёные листочки клёна были мягкие и дарили каждое утро свой нежный кленовый аромат.

Но вот наступила осень. Подули первые холодные ветры с Севера. Стали желтеть листья на всех деревьях. Ещё вчера мягкие, кленовые листочки покрылись жёлтыми и красными пятнышками. И с каждым днём они желтели и краснели всё больше. Они уже не были мягкими и нежными, как летом, а стали сухими и жёсткими.

Когда дул осенний ветер, листья дрожали, а вместе с ними дрожали и кленовые семечки. При этом листья шуршали: сколько вас тут собралось! Скорее слетайте с веток!

Всё меньше оставалось на старом клёне листьев. Они отрывались под порывами ветра и падали на землю. А те, что остались, шуршали всё больше.

– «Пора и нам», – сказал как-то Верто своей подружке.

– «Пора!» – с радостью ответила она.

И впрямь, ей надоело сидеть на дереве среди таких же семечек, и во всём слушаться старого клёна. Да ещё выслушивать шуршание листьев. Хотелось на свободу, туда, где синее небо, где никто не станет поучать на каждом шагу, как надо жить!

И они полетели! Как маленькие вертолётики кружились они на своём единственном крылышке. С юга подул тёплый ветерок. Небо было голубое. И осень показалась им очень даже привлекательной. Они рассекали воздух своими крылышками и весело смеялись! Свобода! Наконец!

Ветер поднял их высоко в небо. С верху им было отлично видно, как прекрасна земля, как великолепен осенний парк в жёлтых, зелёных, красных листьях!

Но вот парк кончился. Начался большой город.

– Где мы сядем? – спросила Лёти, когда внизу замелькали большие дома.

Я ещё не знаю, – ответил Верто. – Нужно найти землю, чтобы там было удобно для нас.

– О! Конечно! – подхватила Лёти. Земля должна быть рыхлая!

– И влажная, – добавил Верто. – Тогда мы быстро вырастем и станем тоже большими деревьями, как наш отец, старый клён.

– Тогда давай сначала осмотрим всё внизу. А уже потом решим, где нам сесть!

– Давай – согласился Верто.

Они поднялись чуть выше и полетели. Город был очень большой. И сколько они ни летели, шум внизу не кончался. Машины шли сплошным потоком, быстро-быстро. Все куда-то спешили, и никто не обращал внимания на два кленовых семечка.

В одном месте они попали в чёрный дым, который шёл из множества высоченных труб. И Верто и Лёти Это не очень понравилось. Да и кому понравится, если тебе нечем дышать!

Когда дым кончился, они увидели чистые, широкие улицы. На них росли деревья. Но посажены они были не так, как в родимом парке, а стройными рядами.

– Давай спустимся и посмотрим, как они живут? – сказала Лёти. Она была рада уже тому, что кончился дым, и улицы были такие широкие и просторные.

Они спустились совсем низко и начали кружиться вокруг деревьев. Но что это! Ветви деревьев были обрезаны почти у самого ствола и только уродливые обрубки торчали в разные стороны.

– Как вы так живёте? – воскликнула Лёти.

– В вас же не осталось ничего живого – ужаснулся Верто. – Вы же не деревья, а жалкие коряги!

– Эх, малыш, малыш… – вздохнуло единственное старое дерево, которое стояло в стороне, и почему-то не было срублено. – Да, наши ветви обрезаны, вы смеётесь над нами! Но знаете ли вы, что у нас внутри, там, в деревянных сердцах? Знаете ли вы, что каждую весну мы вновь заживляем раны, вновь пускаем побеги. И нас вновь обрезают! Разве мы виноваты, что здесь, на городской улице, мы не можем расти вширь и ввысь. Мы будем мешать проводам, домам. Вот так и приходится жить. Но весной, когда мы зазеленеем, мы по-своему красивы. Да и воздух очищаем своими листочками.