Древности Константинополя - Никодим Павлович Кондаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И вокруг церкви всё тихо и уныло; маленькие домики или полуразрушенные бараки лепятся около колоссальных контрфорсов; всюду крапива и лопухи разрослись на свободе, только с юга, со стороны главной площади, где помещены великолепные тюрбе, немного оживлённее. Обогните угол церкви и, миновав чудный фонтан Ахмета, войдите в ворота Баб-эль-Гумаюн. Налево – строгая масса ныне доступной церкви Ирины, превращённой в арсенал; эта церковь, времён Юстиниана, скрывает внутри много любопытного. Пройдите по старинным садам Сераля с чудными видами на Павильон Чинили, где был Музей, Багдадский павильон и другие здания Сераля, вплоть до Феодосиевой колонны, – и вы свободно можете не встретить ни души. Вокруг, между тем, чудные волшебные виды: грязную Галату лёгкий дождь закрыл сизо-голубым туманом, а Скутари и Кадикей сквозь лиловую дымку светят желто-красными полосами. Не требуется особой эрудиции, чтобы в стенах, окаймляющих Сераль, угадать остатки и подобие стен древнего Акрополя; в этом ряду террас, ныне покрытыми лишь столетними кипарисами и липами, увидишь следы общественных зданий, его окружавших. Было бы, однако, по меньшей мере бесполезно и самому закоренелому любителю искать здесь чего-либо, что бы дало ему живое представление о древней Византии: здесь потребуются большие раскопки, прежде чем можно будет сказать что-либо определённое по вопросам топографии.
Pис. 5. Колонна Феодосия Великого
В первом дворе старого Сераля, в здании, носящем название Чинили-Киоск (Павильон Чинили), в память о фаянсах, некогда его украсивших, с 1889 года устроен Оттоманский Музей – богатый, ныне перенесённый в новое здание склад всевозможных памятников древности, сюда со всех концов Турции свезённых. Коллекция Музея включает в себя едва ли не все эпохи древности от Египта, Ассирии, Пальмиры, Геттитов, Сирии, Кипра, греко-римского мира, древнехристианского и византийского до Турции включительно. Всё это либо просто взято из развалин Константинополя, Солуни, из Фракии, Египта и Триполи, или отобрано у археологов, производивших раскопки в Малой Азии, и пр., и пр. в силу нового закона, объявленного ради наполнения Музея: амвон Салоник и рельеф Пергамского алтаря, колоссальный Оес и рельеф из Асса, терракоты и обломки статуй, столы и надписи. Ничего цельного, кроме мелких вещей, и большинство вещей – в виде кусков и фрагментов. Но Музей обогащен особенно рядом знаменитых саркофагов, извлеченных из подземного некрополя Сидона и украшенных самыми изящными рельефами, которые только известны от греческого искусства времени преемников Александра Македонского. На одном из саркофагов рельеф представляет фриз из 18 прекрасных фигур плакальщиц, в самых разнообразных позах, выражающих горе и скорбь. Несказанно изящный саркофаг, сохранивший даже тонкую и нежную роспись красками по мрамору в своих рельефах, представляет битву Александра с персами и царскую охоту.
Иное дело – сторона на юго-запад от Св. Софии. Миновав за площадью квартал безопасных бараков, в которых располагались кофейни и съестные лавки, где прежде стояли пышные портики, окружавшие форум Августон, и церковь, и термы – вступаешь на площадь Ат-Мейдан, бывший Ипподром. Глазам не верилось, что некогда эта пыльная площадь, обставленная справа безобразными бараками, а слева каменной решеткой мечети Ахмеде[5], представляет собой важнейший памятник пышного Царьграда. В жаркий день, при ветре, прогулка по этой пустыне для осмотра её руин представляла подвиг: несколько телег и ослов да группы голодных собак – вот всё, что вы видели на ней живого. Уже в самом конце этой бесконечной площади, там, где ранее помещались в безобразных сараях музей янычар и госпиталь, а прежде находилось полукружие Ипподрома, стояла убогая походная кофейня. Почва площади состоит из битого кирпича и камней, и как она выросла со времён Юстиниана, можно судить по памятникам, ушедшим на добрых две сажени в землю. Первый из этих памятников – гранитный обелиск с иероглифами, поставленный Феодосием в центр Ипподрома, деливший его на две продольные половины – ещё цел. От второго – знаменитой змеиной колонны, некогда украшавшей дельфийский храм и поддерживавшей там золотой треножник, – в память победы над персами, – теперь виден только безголовый обрубок; он стоит в яме, которую сделали, чтобы обнажить колонну до пьедестала; сверху, хотя и с трудом, можно разобрать имена греческих городов и племен, участвовавших в национальной борьбе[6]. Ещё безобразнее третий памятник – пирамидальная колонна Константина Порфирородного, некогда обшитая в варварском вкусе бронзой, оборванная латинянами и странным образом существующая доселе. Вся остальная обстановка Ипподрома, с мраморными сидениями, исчезла давно, и на всей площади имеется только в самом углу одиноко стоящий византийский саркофаг, теперь служащий бассейном. Но если когда-либо возможны будут в мусульманских столицах раскопки, они, вероятно, начнутся здесь, и тогда обнажится многое – и хорошее, и дурное. Пока же цирк, со всею её многосложную историей, представлен лишь барельефами на пьедестал обелиска и, должно сказать правду, представлен так, как заслуживал: грубая варварская имитация античного барельефа так отлично напоминает нам дикие нравы, проявлявшиеся в этом цирке.
Лучше покинем это место позора древней Византии, где мучили пленных, рвали внутренности у павших императоров, где дикие битвы партий устилали землю и загружали рвы десятками тысяч трупов, где совершилось кровавое избиение янычар, – и пройдём дальше.
Вид на храм Св. Ирины и старый Сераль
Храм Св. Ирины
Pис. 6. Мраморная купель во дворе Оттоманского музея
Pиc. 7. Площадь Ипподрома
Саркофаг «Александра Великого» в Оттоманском музее
Подножие Феодосийского обелиска на Ипподроме
Сбоку госпиталя, имеющего вид руины и поместившегося над развалинами большой цистерны, по глухим переулкам, где всё носит следы постоянных пожаров, – направляясь по солнцу вы выйдете скоро на край холма. Нет нужды и нельзя указать точно, куда идти: в направлении
