Русская душа и нерусская власть - Татьяна Миронова

Законы наследственности, прописанные в архетипах русского мышления так же, как и пятая заповедь, видят долголетие рода в сохранении доброго духа, передающегося от отца к детям, в преемственности добра и зла в роду: Каков батюшка, таковы и детки. У доброго батьки добры и дитятки. Яблоко от яблони не далеко падает. Сын в отца, отец в пса, а оба в бешеную собаку.

Каждый из нас, слыша эти слова от родителей, взрослеет в убеждении, что будущее нашей семьи и нашего рода, судьба и счастье наших детей — в наших руках. И не надо изучать биологические законы наследственности, штудировать генетику, чтобы понимать, откуда у наших детей изъяны и пороки — от нас самих.

У русских сегодня еще довольно крепко укоренена любовь к матери. Мало сыновей-дочерей, бросивших или презирающих мать. Но при этом в России властвует полное пренебрежение к отцам. Отчего это? От вас, отцы. Посмотрите на себя, во что вы превратились. Вы ли источник жизни для своих детей? Вы ли защита и оберег для своих семей? Нет. Повальное пьянство, от которого, согласно докладу ООН, к 2025 году в России вымрет 11 миллионов человек. Отсутствие воли и ответственности за Родину и детей. А сколько брошенных детей, сколько детей-бродяг, беспризорников. Это яблоки от каких яблонь? Вина отцов, отдавших в России власть чужеземцам и иноверцам, всегда расплатой падает на головы их детей. И в наших детях — трусливых, безвольных, не желающих думать и учиться, сквернословящих, наркоманящих, пьющих, мы должны узнавать себя. Только пороки и грехи детей удесятеряются, потому что они уже не сдерживаются усилиями родителей.

Народ, утративший отеческую любовь, нация, в которой нет почитания отцов, обречены на вымирание, точно также, как и семья, в которой отец — не защитник, а сын не чтит отца, уже не семья и не род. Этот архетип мышления надо очищать от мути в глубинах своей души.

Слышу скептические голоса: где уж очнуться горькому пьянице… Как никогда не имевшему воли к победе и успеху пытаться чего-то добиться в жизни. Разве можно встать на ноги, если ты провел на коленях всю жизнь. Не верьте этим лукавым рассуждениям! Вши и клопы одолевают нас не потому, что мы не можем от них отбиться, а потому что грязны, запущены, ленивы. Так что ж теперь, всем погибать из-за пьющих, расслабленных, безвольных, из-за тех, от кого заболело, завшивело тело народа. Будем отмываться и очищаться. Возможно, какие-то добрые дети поднимут из руин своих погибающих родителей, возможно, какие-то опамятовшиеся отцы вразумят падших детей. Для спасения нации надо восстановить в народе чувство отеческой любви. Таков закон национального выживания. Закон этот коренится в исконном названии Родины. Отечество — это ведь не столько наша земля, это прежде всего земля наших отцов, земля наших предков, передавших ее новым поколениям.

Отличительная черта нашего времени — наглое и упорное смешение представлений о добре и зле, когда человек зачастую уже не отдает себе отчета, что совершает зло, хотя различать добро и зло свойственно любому человеку. Но это понимание — «что такое хорошо, и что такое плохо» — во многом национально обусловлено.

Древние корни слов добро и зло в русском языке изначально несут в себе понятия хорошего и плохого. Причем добро и зло существуют в постоянном сопоставлении друг с другом, они — основная шкала оценок всего, с чем сталкивается человек в течение жизни.

В той же системе координат пребывает множество пар слов, соотносясь одно — с добром, другое — со злом, таковы: право и лево, верх и низ, прямо и криво, перед и зад, свет и тьма, белый и черный. По тому, как в русском языке эти слова распределяются в категориях добра и зла, мы можем судить о представлениях нашего народа о том, что он считает добрым, а что ненавидит и презирает как безусловное зло.

Итак, понятия добра и зла есть исходные установки, заданные нашим родным языком. В той же системе координат размещены противопоставленные друг другу пары слов, которые отражают представления народа о том, что для него хорошее, а что плохое. Таковы прежде всего слова правый и левый. Разумеется, они обозначают конкретно правую и левую стороны при ориентации человека, правую и левую руки, части тела. Но одновременно они хранят в себе представление о том, что правое — это добро, а левое — это зло. Вот почему в понимании русского народа править в государстве можно, лишь творя добро. Управлять, согласно нашему языку, должно лишь во благо. Если русские убеждаются, что власть имущие несут ему зло, они требуют исправления ситуации. Они интуитивно стремятся выправить свою жизнь, если власть не правит народом как должно.

Корень прав-необычайно плодотворен в нашем языке, вся человеческая деятельность, с точки зрения русского самосознания, освящена идеей правоты. Ключевое для нас понятие правда исконно означало свод правил, по которым живут русские люди. Первое русское собрание законов и правил называлось «Русская правда». Правду как правило русской жизни, жизни в добре, народ рассматривал как всепобеждающую силу: «Не в силе Бог, а в правде», «Деньги могут много, а правда — все».

Справедливость — основной принцип жизни русского человека, который готов терпеть материальные невзгоды и лишения, нужду и голод, несправедливость же моментально приводит его в ярость. Вспомните Манежную площадь, где против беззакония и государственного беспредела — против несправедливости — выступили наши дети — пятнадцати-, шестнадцати-, восемнадцатилетние мальчишки. Уж кажется, им-то где было научиться чувству справедливости, ведь они выросли в самые несправедливые за последние полвека времена! Но в том и дело, что это чувство — врожденное в русских и вздымается в наших душах на подсознательном уровне.

Насколько благим понятием правый пронизана вся наша жизнь, настолько слово левый носит в русском языке и сознании ярко негативную окраску. В нас стойки понятия — левачить, левак, гулять налево, добыть слева, продать налево, зайти слева… Все это о незаконных, неприличных, неприглядных, с точки зрения русского человека, делах. А как живучи установки, основанные на древнем представлении, что слева за плечом у нас хоронится нечистая сила и, чтоб не сглазить, надо поплевать на нее через левое плечо.

Еще вспомним наши древние выражения, которые никому объяснять не надо: встать с левой ноги, надеть рубаху на левую сторону.

Слово правда противопоставлено в русском языке понятию ложь. Правда для нас — это все, что не содержит в себе лжи, а ложь — не приемлемое для русского человека безоговорочное зло. Безнравственными для нас являются все производные лжи — обман, хитрость, ловкачество. Русская психология правдивости, честности резко контрастируете психологическими установками других народов, к примеру, иудеев, у которых данные понятия являются позитивными качествами, что отражено в их религии. Так что древнейшие пространственные ориентации правый и левый в архетипах русского мышления предстают категориями добра и зла. И понятия верх и низ, первоначально пространственные, оказываются признаками доброго — верх и злого — низ. Тело человека в древних, надежно хранящихся в подсознании представлениях, следует покрывать ниже пояса, прятать его от чужих взглядов, ибо там срам и стыд. Все, что относится к проявлениям физической жизни ниже пояса, рассматривается как подлежащее сокрытию, дабы избежать греха, впадения во зло. Оголившегося прилюдно человека именовали наглым, то есть обнажившимся и, следовательно, бесстыдным. А что такое стыд? Это слово сродни понятиям стужа, студить. Стыд — это когда телу холодно, то есть когда человек раздет. Не зря существует и глагол издеваться, что значит раздеваться, не чувствуя холода и стыда и тем самым выказывая свое бесстыдство.

Напротив, верх человеческого тела, прежде всего лицо, должно быть открыто, лицо в представлении русских непременно несет в себе черты добра. Если лицо человека не выражает добра, его по-русски называют рожей, харей, мордой, и бьют русские люди, заметьте, не по лицу, а исключительно по морде, ибо по лицу, согласно нашим исконным установкам добра и зла, бить нельзя. Лицо — это верх человеческого существа, на лице должна быть печать добра. По-русски, если есть охота вдарить негодяя, приходится прежде переименовать его лицо, назвать его рожей или мурлом, рылом или харей, то есть приравнять к звериной морде, и тогда с чистой совестью по морде вмазать. Так язык диктует нам правила нашего русского поведения.

Но не только человеческое тело рассматривается в русском языке как разделенное на злую часть — внизу, и на добрую — вверху. Понятие о вышнем как о духовном, представление о высоком как о лучшем и по праву главенствующем в социальной иерархии, воззрение на верховенство как на справедливое руководство нижестоящими — эти установки показывают, что всякий успех расценивается как восхождение на высоту, то есть как заслуженное превосходство и возвышение. В то же время слова ниц, навзничь, никнуть, нищий связаны не только с обозначением поникшего человека, они характеризуют всякое нисхождение, в том числе и духовное унижение, и нравственное падение, именуемое по-русски подлостью или низостью. В богословской картине мироустройства на высоте, в небесах, на горах, на облаках обитают Высшие Силы — Господь Бог и ангелы его, а нижние сферы, подземный мир, суть обиталище нечисти — демонов и самого сатаны. Поэтому власть имущие, те, что находятся на вершинах власти, согласно русским архетипам, должны быть непременно праведными, боголюбивыми и стремящимися к добру. Мы обычно долго пребываем в иллюзиях, что они таковы. Когда же открывается, что, находясь на высотах государственного правления, нами верховодят личности подлые и низкие, которым место в преисподней, вот тут поведение русского народа может стать непредсказуемым, он интуитивно, повинуясь национальным архетипам поведения, способен восстановить иерархию, соответствующую нашей русской картине мира. И народ будет стремиться по заслугам отправить власть имущих на дно ада, где им и надлежит по справедливости обитать.