Сказки старого дома - Ася Кравченко

— Чего это так тихо? — спросил домовой Монаха, слезая с антресолей. — Где все?

— Лев сдаёт номер, Марина поёт, Ташка ушла из дома.

— Как ушла?

— Топ-топ и ушла. Навсегда.

— А ты куда смотрел?

— Я ей сказал, что в девять она должна спать. Ташка не возражала.

— С этим домом надо срочно что-то делать! Отныне воспитывать ребёнка буду я!

— Чтобы ребёнка воспитывать, его надо сначала найти.

— Пойдём.

И они отправились на поиски.

— Мне страшно, — признался домовой, едва они вышли за ворота. — Я никогда не выходил из дома.

— Ташке, может быть, ещё страшнее. Она никогда ещё не убегала из дома. На улице им встретился Боб.

— Ищете девочку? Она ушла в певицы. В переход.

Вот уже замелькали уличные огни. Там копошились машины — урчали, фыркали, торопились по домам.

Ташка спала на ящике из-под яблок. Михалыч сидел рядом и тихонько наигрывал.

— Видишь, спит, как и должна в это время, — обрадовался Монах.

— Она должна спать дома, а не в переходе, как забулдыга какой-нибудь.

— Мелочи, — фыркнул Монах. — Главное — чтобы сны хорошие снились.

— За девочкой? — спросил старик.

Сосед и Монах закивали.

— Хорошая, — сказал Михалыч. — Будить жалко. Давайте отнесу.

Ташке снилось, что к ней прилетел воробей.

— Хочешь, я научу тебя чирикать? — спросил воробей. — Начинай!

— Чирик! — неуверенно начала Ташка. — Чирик! Чирик!

— Ты чирикаешь, как на похоронах, — сказал воробей. — Надо победно. Чирик, чирик!

— Чирик!

— Так-то лучше. Ну, приготовились? Начали!

Воробей взмахнул крыльями, и зазвучал оркестр. А Ташка стояла и победно чирикала.

Бывает ли в августе снег?

Домовой всё раздумывал, как ему представиться Ташке. И пока он раздумывал, всё случилось само собой…

Хмурым осенним утром Сосед сидел на старой кофемолке возле плиты. Он смотрел на оранжевый газовый огонь и вспоминал старый камин, кресло с продавленными пружинами и доброе винцо. А теперь…

— Где мои носки? — донеслось из спальни.

Теперь Лев Владимирович ищет носки, а в доме центральное отопление. Включают его почему-то не тогда, когда холодно, а по календарю. «Спасибо, хоть по новому календарю», — уныло думал домовой.

Сейчас войдут хозяева. Когда холодно, они всегда сначала зажигают газ, ждут, пока кухня нагреется, а уж потом приходят…

— Здравствуйте!

Домовой вздрогнул. Рядом стояла Ташка.

— Дать вам мою кофту?

— Какую?

— Жёлтую.

— Нет, спасибо. Жёлтая совершенно не подходит к моему утреннему костюму.

— Ну, мёрзните тогда. — Ташка помолчала. — А вам разрешили сидеть на этой кофемолке?

Домовой вскочил.

— Извините, что согнала, — продолжала Ташка. — Но, боюсь, у вас могут быть неприятности. Мне не разрешают её трогать… Это кофемолка моей прабабушки.

— Помню. В доме ещё все спят, и только мы с твоей прабабушкой сидим на кухне и пьём кофе…

— Не дом, а чёрная дыра! Я опаздываю! — опять раздалось из спальни.

— Пойди, Наталья Львовна, помоги отцу собраться, — попросил домовой. — Его носки лежат на столе.

— Кто положил мои носки на стол?! — донеслось из спальни.

— А, уже нашёл. Вот и хорошо.

— Это вы прячете папины носки?

— Напротив, прячет их твой папа. Один я достал из-за батареи, другой валялся под столом. Я их положил на видное место.

— Спасибо большое! Простите, а вы кто?

— Сосед.

— Наш сосед? Очень приятно. А где вы живёте?

— Дом номер четыре.

— И я.

— Второй этаж.

— И я!

— Квартира семь.

— И я! Получается, мы живём в одной квартире.

— Получается.

— Странно, что мы никогда раньше не встречались. Вы, наверное, гном.

— Ты когда-нибудь видела гнома в доме?

— Я вообще никогда гномов не видела, — призналась Ташка.

— Ну и времена! Девице уже замуж пора, а она ещё ничего не видела и не знает.

— Маме просто некогда мной заниматься, — смутилась Ташка. — Мне кажется, я знаю, кто вы, — она разглядывала маленького странного человечка. — Чёртик?

— Хо-хо-хо. Да ладно. Обыкновенный домовой.

— Я это и сама знала! — обрадовалась Ташка. — Только забыла. Как здорово, что у нас в доме есть домовой…

Что за дом без домового,Что за домовой без дома? —

замурлыкал Сосед себе под нос.

— Вы разрешите ещё один вопрос? Вы действительно существуете?

— А мне казалось, что вполне нормальная девочка. Что за люди?! — домовой так рассердился, что от него пошёл дым.

— Что с вами? Вы горите? Вы больны? — испугалась Ташка.

— Болен этот мир! Уже и дети не верят своим глазам!

— Простите! Так вы дружили с моей прабабушкой? — Ташка поспешила перевести разговор на другую тему.

— Представь!

— А правда, она была немного… сумасшедшая.

— Она была удивительная женщина.

— Знаете, говорят, она спрятала драгоценности…

— Знаю. И что? Её драгоценности, она с ними что хотела, то и делала.

— И вы не знаете, куда она их спрятала?

— Конечно, знаю!

— Куда?

— Куда? — спохватился домовой. — Это же не моя тайна. Как я могу её тебе открыть? А ещё говорят, что прабабушка была ненормальная. Это вы все ненормальные.

— Моя мама тоже иногда так говорит. Но как же их найти?

— Никак.

— А кто-нибудь пробовал?

— Конечно, пробовал. Особенно твоя бабушка.

— Вы с ней тоже дружили?

— Не особенно. Она совсем не верила в домовых, как и твоя матушка.

— Просто в их жизни никогда не было никаких чудес.

— Глупости! Как это не было чудес?!

— Ну а какие чудеса? Вот возьмите маму. С самого детства она всё пела, пела, потом работала, работала. Потом вышла замуж, потом родила меня. И опять работает, работает.

— Глупости! Разве не чудо её голос?

— Мне тоже нравится.

— Разве не чудо, что у неё появилась дочь?

— Я? Но ведь рано или поздно у всех появляются дети.

— Разве не чудо, что мама с папой вообще встретились и полюбили друг друга?

— Ну ведь это тоже бывает сплошь и рядом.

— Ещё одно слово, и я вычеркиваю тебя из своего сердца! Да знаешь ли ты, как они поженились?

— Папа пришёл брать у мамы интервью. А потом они как-то поженились.

— Как-то поженились. Вот так история! Лев с первого взгляда влюбился в твою матушку. Он даже не мог задавать вопросы, которые приготовил для интервью. А Марина с первого взгляда влюбилась в Льва. И волновалась, что не сможет правильно ответить на его вопросы. И вот Лев собрался с силами (он должен был сдать интервью на следующий день) и задал первый вопрос:

— Ты выйдешь за меня замуж?

Марина сразу хотела ответить «конечно». Но…

— С какой это стати?! Скорее в августе пойдёт снег, чем я выйду за тебя замуж! — ответила Марина.

— Будем ждать снега, — сказал Лев, взял свой плащ и направился к двери.

И тут пошёл снег.

— Снег?! — удивился Лев.

Марина знала, что на это сказать: «Ха! Снег! Это Нина Петровна с верхнего этажа выбивает свои подушки!»

Но она собралась с силами и ответила:

— Снег, странно…

— Они мне никогда ничего такого не рассказывали.

— С кем ты разговариваешь? — донеслось из коридора.

— Спрячь меня! — испугался домовой.

— Это моя мама.

— Она думает, что я — крыса! — Сосед юркнул в буфет. — Скорее закрой дверцу!

— Как же у нас завывает ветер, — сказала мама. — Давно пора заклеивать окна. Лев! Мы садимся завтракать.

Пришёл папа, сел за стол, привычно уткнулся в газету.

— Что это мы едим, едим? Давайте поговорим, — предложила Ташка.

— Давайте, — сказал папа, не отрываясь от газеты.

— Мы торопимся, ешь быстрее! — сказала мама.

— А почему мы всё время торопимся?

— Не задавай глупых вопросов! — отрезала мама.

— Мам, ты знаешь, у нас в доме живет домовой.

— Ты прямо как твоя прабабка! Это была её любимая сказка.

— Мама, это не сказка!

— Вот и она так на меня смотрела и говорила: «Мариночка, это не сказка».

— Почему у нас не может быть домового? У нас вполне приличный дом…

— Ешь!

— Что за дом без домового? Что за домовой без дома? — задумчиво пропела Ташка.

— А ещё твоя прабабушка говорила: «Кто поёт за столом, у мужа жена будет ду-ду!» — сказала мама.

— Мама, а в августе бывает снег?

— Давно не было.

— И о чём с вами разговаривать?! — пожала плечами Ташка.

И больше за завтраком никто не проронил ни слова.

Воспитывать ребёнка буду я!

На следующий день Ташка нашла около кровати письмо.

Уважаемая Наталья Львовна!

Имею честь пригласить Вас в среду в три часа пополудни на обед в честь начала воспитательного процесса.