Бегство колдуна - Андрей Снекиров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Тц! У этих деревенщин, что, вообще нихера нет кроме овощей и угля? Нахер мы вообще приперлись в такую глушь? — налысо бритый мужик с лицом, напоминавшим сырую глину, которую долго мяли и резали, с досадой пнул по глиняному горшку.
— Деревенщин? Морда, а вы у нас значит вельможа знатных кровей? — издевательски проговорил худощавый разбойник с носом, напоминавшем сливу и формой, и цветом, и тут же ужом извернулся от летевшего в него кувшина. Но его нога запуталась в смятом ковре, и он, громко выругавшись, упал на зад.
Лысый оглушительно загоготал, хлопая себя по коленке.
— Чем больше шкаф, тем громче он падает!! — пролепетал он сквозь слезы смеха.
— Иди ты, — буркнул худой, поднимаясь.
— Оп-па, — Морда усмирил гогочущий в горле смех и подошел к месту приземления высокого, — а у твоей задницы, Глеб, нюх на подвалы.
— Э-э? Не понял.
— Ну помнишь в прошлом году, когда мы были в поместье золотого льва, ты точно также упал на люк в винный погреб?
— А-а-а…, — протянул Глеб, — а ведь действительно. Хы-хы. Тибору тогда влетело за бочку вина, которую мы осушили.
— Ага. Он нас тогда чуть не повесил.
— Ну сейчас хозяева мертвы, так что…
— …может быть нам и сейчас так повезет? — Морда потянул за кольцо, откидывая дверцу наружу.
— Нье, — разочарованно выдал Глеб, — впрочем, на что мы надеялись?
— Мда… Ну я ожидал хотя бы запасы рассолов там или картошки… Но чтоб прям совсем ничего? Как они вообще собирались зимовать? Хотя… может быть там все-таки есть что-то? За уголком.
Он потянулся внутрь, но высокий его осек.
— Да ну, видно же что ничего совсем, пошли лучше другие дома осмотрим, может хоть там что-то есть.
Мужчина с лицом, словно сырая глина, которую долго мяли и резали, хмыкнул.
— Ну и пошли отсюда.
Когда дверь за ними захлопнулась, Роза, прятавшаяся в темноте подвала с шумом вобрала недостающий воздух в легкие и мысленно, как только могла, прокляла этих двоих и их «нюх на подвалы». Когда они открыли люк, она еле успела спрятаться под лестницу. Чудо, что этот уродец с помятым лицом не посмотрел вниз и не разглядел ее в сумраке.
Розалинда знала, что трупы людей нужно закапывать — два года назад они всей деревней хоронили знахарку. Раньше она думала, что это такой обряд, чтобы только попрощаться с умершими, и ничего более. Оказалось, что это необходимая мера.
Оказалось, что трупы быстро гниют и начинают ужасно смердеть. Поначалу, когда Роза рыдала над бездыханным, все еще теплым телом отца, зовя его и моля проснуться, запаха не было. Но утром от него начало нести сладковатым запашком, от которого Розу чуть ли не вырвало наизнанку. Она хотела его похоронить, как и следовало, но она не то чтобы не могла поднять его, но даже подойти к нему из-за рвотного рефлекса. Поэтому лишь накрыла его белой простыней.
Вскоре отвращение перебороло страх, и она, накинув на плечи походный плащ, тихонько отворила входную дверь. Побелевшие костяшки сжимали каму.
Улица встретила ее накрапывающим дождем, струями дыма со всех сторон деревни, поднимавшихся от сожженных домов, и трупами.
Трупы были повсюду. Мужчины, женщины, старики и дети. Никто не смог избежать смерти. Рой мух кружил над каждым из них. Розалинда отвернулась, не желая найти знакомые лица, но взгляд все же зацепился за молодую девушку, лежащую навзничь, с младенцем у груди. В одной ночнушке, задранной вверх.
Их соседка, они с мужем совсем недавно переехали из города в их деревню. Ее муж лежал неподалеку. Судя по всему разбойники напали, когда мужчины все еще были на охоте или возвращались оттуда. Сначала перебили тех, кто остался в деревне, а затем и вернувшихся охотников, но и те не смогли дать отпор.
Вот так вот. Вот так вот просто какие-то разбойники ворвались в их деревню и поубивали всех людей. И никто им даже помешать не смог. Роза видела вокруг только тела местных, но ни одного чужеземца. А где же воины Агранска, которые должны были защищать их в случае чего? А где был Свет, Святой Свет, их Бог?
Ворона, сидящая на уцелевшей балке дома, громко гаркнула, заставив девочку вздрогнуть и оторваться от своих мыслей. В клюве она держала за нерв чей-то глаз. Девочка не хотела, но все же разглядела его голубую радужку. Она подумала о голубых глазах Рональда, и ей стало тошно.
Роза пониже натянула капюшон и осторожно побрела вдоль сгоревших сооружений, трясясь в тенях. Запах разложения и сгоревшей плоти, жужжание бесконечного количества мух преследовал ее по пятам, а воронье кружило над головой и безостановочно каркало.
Мародеры не нашлись ни в деревне, ни в округе. Только вереница из множества следов в мокрой грязи свидетельствовали о направлении, в котором они ушли. Девочка блуждала среди сожженных сооружений. Некоторые дома, в которых, видимо, ночевали бандиты, остались целы, но стекла были выбиты, а двери слетели с петель.
Роза вдруг споткнулась обо что-то. Посмотрев вниз, она едва смогла сдержать крик, попятилась назад и чуть не упала. Из-под обломков рухнувшего здания торчала детская ручка. На среднем пальце было знакомое кольцо. Такое кольцо носил Рональд, светловолосый, вечно улыбающийся мальчик, который еще утром был жив. Девочке стало плохо от мысли, что перед ней лежит его труп, на глаза вновь накатили слезы. Она зло сморгнула их, не желая вновь впадать в истерику.
Через час она вышла из дома неподалеку, за плечом покоилась походная сумка с провиантом, сменной одеждой и даже лечебными травами. Розе очень повезло, что разбойникам не удалось найти эту заначку. Этот дом раньше принадлежал знахарке, а после ее смерти перешел в руки ее дочери с семьей. Их тела в спальной одежде лежали неподалеку в канаве. На лицах застыли гримасы бесконечного ужаса и боли. Она остановилась, стараясь держать лицо спокойным, и поклонилась.
— Спасибо вам за еду и одежду, с ними моя дорога станет легче и простите, что обворовала ваш дом. Пусть хранит ваши души Бог.
Жужжание мух и карканье ворон было ей ответом.
Их с папой дом был, наверное, самым маленьким и покосившимся во всей деревне. Он был заброшен, пока отец не привез ее в деревню и не сказал, что теперь они будут здесь жить около пяти лет назад. А что было до
