Фантастика 2025-51 - Антон Лагутин

Но сидеть сложа руки и ждать, что тебя не коснётся, а пройдёт мимо — не лучший вариант. У меня уже забирали созданный мною мир, хоть и крохотный, но он был неотъемлемой частичкой моей души! Отняли, сделав мне больно. И ты прекрасно знаешь, что я сделал с ними в ответ. Но одно меня пугает…

— Что?

— Ты породишь бесчисленное количество кровокожих. Что с ними будет потом?

— А что будет с нами? Они, как и мы, будут жить с этим. Это меня не касается. В лучшем случае, мы сможем найти способ, как обратить процесс. Я не знаю. Я не думал, на этот счёт.

Дрюня фыркнул. Толпа кровокожих почти утихла, давая возможность мне услышать треск гнойного доспеха, раздающегося каждый раз, когда Дрюня от злости дёргает плечами и тянет спину.

Центральная площадь города медленно наполнялась звуками трущихся друг о друга тысячи пластин свежевыращенных доспехов, топаньем ног о кровавую гладь, разносящую мягкие звуки, словно все люди ходят в тапочках по ворсистому ковру. Кровокожи стояли и смотрели на нас. В каждом я ощущал праведный гнев и желание меня разорвать на куски. Но они ничего не могли. Их воля в моём кулаке. И свой праведный гнев они направят совсем на другого врага.

— А я знаю! — гаркнул Дрюня. — Месть! Месть затуманила твой разум! Тебе плевать на земли, тебе плевать на людей! Ты движим местью! Эта чёртова маска…

— Да! — крикнул я на Дрюню. — Мне необходимо найти ту тварь, которая… которая заставила меня искать её! Но я не могу отказаться от своего пути. Меня гложет боль, мешает жить. Но мне не плевать на людей! Я даю им шанс отстоять свою жизнь! Даю им шанс сражаться за свои семьи.

— Зачем? Зачем кого-то еще обращать в тебе подобного? Дай людям обычное оружие, вложи в ладони рукояти мечей и позови идти вместе с нами в бой!

Дрюнины слова вызвали у меня улыбку.

— Откуда в их руках возьмётся мотивация крепко сжать рукоять меча? — спросил я, но никакого ответа, конечно же я не стал дожидаться. — Сладкими речами попробуем вынудить их покинуть свои тёплые дома?

— Ну как-то Борис собирал людей и делал из них воинов!

— Тогда была угроза! И этой угрозой был ты, Дрюня! Видимой, осязаемой. Именно такой, которую можно потрогать, от которой можно умереть.

На короткий миг все умолкли. Мой друг не смог найти подходящих слов, чтобы хоть как-то оправдать своё нежелание обратить людей в кровокожих. Восприятие угрозы идёт от её образа. На словах особо не опишешь весь тот ужас, который может обрушиться на головы людей. Да и когда время дойдёт до презентации, будет уже поздно. Нам придётся силой взять своё. Без каких-либо уговоров и разговоров. Такие вот реалии, и никак иначе.

Дрюня бросил взгляд на Осси. Воительница стояла чуть в сторонке, улыбалась. Её распахнутые глаза пытались уловить всю картину ужаса, происходящего на центральной площади каменного города. Окровавленные глаза впивались в потерянные лица жителей, на которых до сих пор страх граничил с ужасом. Испытывали Осси наслаждение от увиденного? Видимо, да. Её улыбка была широкой и искренней, и она даже не пыталась её спрятать от наших глаз. Она не пыталась спрятать её от мира.

— Осси сражалась против меня за мир, — сказал мне Дрюня, — и посмотри, кем она стала.

— Она выросла, ушла наивность. Вкус битвы и запах крови навсегда останутся теми самыми чувствами, вновь ощутив которые она будет вспоминать цену жизни. И будет помнить, что значить проживать обесцененную жизнь.

— Червяк, это безумие. Всё, что ты хочешь реализовать — полное безумие. И оно уже здесь, у наших ног! Осмотрись…

— Я чувствую каждого. Мне даже не надо заглядывать им в глаза. Их мысли, их еще не родившиеся слова на губах — всё это у меня в голове. Эти люди уже другие. У них началась другая жизнь, и кто сказал, что она хуже прежней? Дрюня, я вижу в твоих глазах понимание. Ты всё прекрасно понимаешь, но почему ты отказываешься заглянуть в будущее.

— А мне и не надо никуда заглядывать. Будущее стоит передо мной. Ты, Осси… этот уродец Хейн! А потом рядом с вами встанет целая армия таких же уродцев в кровавых доспехах.

— И почему тебя пугает это?

— Я боюсь, что мы можем занять не ту сторону, — бросил Дрюня.

— А ты не должен бояться. Помни одно — победители выбирают сторону.

На наших глаза обращённая в кровокожих толпа начала медленно рассасываться. Крики, вопли и рёв прекратились, люди еще стояли какое-то время, рассматривая свои руки и ноги, после чего покидали площадь, уходя по своим домам. Им больше не нужна пища, вода, походы в туалет и принятие тёплого душа по утрам. Возможно, останутся привычки, и они продолжат совершать житейские дела, но в скором времени и они сойдут на нет. Всё, что им остаётся — ждать. Ждать, когда к берегу их города приплывут корабли. Они выйдут из домов, гонимые инстинктом самосохранения и примут битву. Их кровь вспыхнет, забурлит с шипением, отправляя людские тела во спасения своего дома. Никто не убежит, кровь не знает страха.

— Они разбрелись по домам, словно домашний скот, — сказал я Дрюне. — Всем нужен пастух, понимаешь? Человек ты, или кровокож, если не будет пастуха — все умрут. Если не ухаживать за скотиной, она заболеет, сгниют выросшие копыта, не отпиленные вовремя рога упрутся в виски и будут причинять бесконечную боль, до тех пор, пока не прорастут в череп и не вопьются в мозг. Этот скот заражён, но мы еще можем предотвратить заражение другого стада. Глянь на Зико, парень знает цену своей жизни. Знает цену свободы. А его люди? Они молча приняли свою судьбу на этих крестах! Их руки были прибиты к распятию гвоздями! Эти психи прибили их к крестам огромными ржавыми гвоздями, а потом забрали их жизни, а тела бросили к ногам улюлюкающей толпы. Я боюсь даже представить, что они могут сделать дальше, когда пойдут по другим деревням. И да, возможно они никого не станут убивать, но им ничего не мешает залезть к ним в головы. Им ничто не будет мешать сделать из них таких же безумцев, жаждущих зрелища и крови. Ждущих очередной кровавой казни, как какой-то праздник, или новый год. Их разум будет извращён и