Сталин: посвящение волхва - Алексей Меняйлов

Что получается?

А получается то, что для мудрого даже очень-очень голодного, есть вещи намного более важные, чем еда.

Получается, что состояние голода в совокупности с сокровенным курением трубки, возможно, центральный по ценности момент в дне мудреца, заботящегося о вызволении духа в других родах. Ведь самое острое чувство голода можно достичь только один раз в день.

В исламе во время поста Рамазан едят один раз в сутки, Валаамские монахи во время поста тоже едят один раз в день, а для доросшего до Трубки одноразовое питание естественно вообще всю жизнь. Можно сказать, он в состоянии постоянного поста. Нововеры с их позаимствованными традициями рядом с волхвами просто отдыхают.

Вот такие были у Сталина учителя, которые научили его трубку курить.

Костёр, голод, который отец гениальности, тайга, Сталин-изгой — и Трубка… Как помочь делу вызволения?..

У всякого предмета есть свойство переносить хозяина-друга в прошлое — в ситуации, в которых этот предмет присутствовал.

Как пишет в своих воспоминаниях дочь Сталина Светлана Аллилуева, Сталин бросил курить примерно за год до смерти. Более точной даты она не приводит. «Примерно» может означать и десять с половиной месяцев. То есть чуть ли не в день и час смерти Анны Шадриной.

Интересно получается: Сталин начал курить трубку, попав в общество Анны Алексеевны (она курила трубку), а бросил курить, тут же как она умерла. Интересные совпадения, наводящие на очень важные мысли. Важные для практической жизни каждого.

Сталин, всю жизнь молчавший об Анне Алексеевне, признавался, что самый счастливый период его жизни — туруханский. Светлана объясняет это его состояние счастье особенностями сибирской природы. Но ведь и в сольвычегодской ссылке были всё те же красоты: суперделикатесная нельма, осетрина, северные олени, ягоды, волхвы, была даже баба — вдова Кузакова. Но счастья не было. Эх, Светка, шлюха ты дерьмовая, хоть и международного масштаба, но тёмная, ты бы счастье отца объяснила бы чуть точнее, скажи, что он трубку начал там курить, дура.

Трубка Сталина должна была переносить его к костру, у которого он сидел со своей шаманкой-«восьмёркой».

Или, во вторую очередь, с другими шаманами гиперборейской «школы», людьми уровня не ниже Улукиткана.

Трубку имеет право курить только тот, кто озабочен помочь вызволиться Героям не только своего рода, но и других родов тоже. Тогда становится понятно, почему у индейцев майя трубку курить имел право только верховный жрец, ведь верховный жрец в принципе должен заботиться о продвижении «кирпичиков» духа Прапредка многих родов, из которого

и состоит народ.

Тогда находит объяснение и «трубка мира» индейцев, которую курили вожди североамериканских индейцев. «Трубка мира» — это гнилой плод переводчиков, главных технических пособников сатаны-дьявола. Совет вождей разных племён в принципе собирался для того, чтобы проложить дорогу всем подопечным собравшихся носителей мудрости. Сталин право курить Трубку имел — как Планетарный Первосвященник.

Итак, мы видим на примере совета вождей и пары Сталин — Шадрина, что курение трубки объединяет, если угодно, телепатически. А по какой такой стихии объединяет? По стихии огня? Но это стихия предков.

Может, стихия воды? Действительно, сколь бы ни были мудры индейские вожди, если они действительно были мудры, их мудрость ничто по сравнению с совокупной мудростью вызволившихся Героев, вызволившихся через смертный подвиг. Совет Героев (Пир Героев) происходит в стихии воды. Вот уж с кем стоит советоваться!

Костёр ассоциируется с огнём. Но в трубке огня нет, а дым есть непременно. Дым — это клубы пара. А пар — это вода. Во всяком случае, стихия воды. Тут всё и сходится: облачко дыма из трубки по составу то же облако, в котором по представлению древних славян проходит Пир Г ероев.

Так что решения Сталина были гениальны не случайно: он их принимал в облаке дыма. И принимал не один. Просто он научился курить — так, как надо курить.

Загадка недоизданного собрания сочинений Сталина

То, что с собранием сочинений Сталина связано нечто странное, бросается в глаза сразу. Все авторы стремятся издать свои сочинения под твёрдой обложкой. Закон столь же жёсткий, как и закон притяжения. Все. Но не Сталин.

Собрания сочинений правителей выходят из печати молниеносно. Странно было бы, если бы было иначе. Никаких проблем ни с квалифицированными редакторами, ни с числом корректоров, в типографии тоже все бегают, как ошпаренные. А вот у Сталина, наоборот: все его второстепенные соратники и враги уже не только издались, но и переиздались, а издание Собрания сочинений Сталина тянулось-тянулось, а потом и вовсе оборвалось — на тринадцатом томе. Причём задолго до смерти Сталина. Тринадцатый том подписан в печать в 1951-м. Времени издать следующий том было предостаточно. Но не издали. Странно всё это. На всякую же странность должна быть причина.

В предыдущих томах я пытался объяснить это недоиздание тем, что Сталин, на планете дураков обречённый вести двойную жизнь, относился к своим текстам для марксистов, как к дурилке для страны совершенно не нужной.

Но тогда я не задался элементарным вопросом: если переиздание текстов Сталина не нужно для неугоднической Святой Руси, то тогда зачем было вообще издавать хотя бы один том? А тем более тринадцать? Времени до смерти после выхода тринадцатого тома было достаточно, контора работала, издал бы уж четырнадцать или пятнадцать. Или, наоборот, двенадцать. А то число «тринадцать» несведущих наводит на нехорошие мысли. Ведь в СМИ написано: тринадцать — сатанинское число. В Америке, говорят, часто нет тринадцатых этажей, комнат в гостинице, рейсов самолётов под номером тринадцать. Был бы Сталин как все, издал бы собрание сочинений без тринадцатого тома. Народ это любит.

Жизненный опыт показывает, что ни тринадцатые номера поездов, ни тринадцатые номера рейсов самолётов, ни прочее тому подобное под этим числом несчастья не приносят. Так и у меня по жизни тоже — тринадцатые места, числа и номера несчастья не приносили. Не могу сказать, что приносили и какое-то необычное счастье. Словом, по жизни само по себе число «тринадцать» нейтрально. Однако среди чуждых Центральному Событию упорно поддерживается слух, что тринадцать число нехорошее. Подозрительно это.

Заставляет заподозрить, что есть нечто важное, связанное с этим числом — важное для неугодников.

Потому-то, возможно, Сталин и выставил на всеобщее обозрение загадку своего скандально недоизданного Собрания сочинений. Умея видеть будущее, уж наверняка знал, что госучреждения последующих томов не издадут, а собрания будут благоговейно храниться во многих семьях, лучших семьях — причём нечитаемые.

Об этом Сталин тоже предзнал. Что осталось? Само число «13»?

Ну, теперь-то после того как я узнал тайну числа тринадцать, во всяком случае, поверхностный слой этой тайны, связанной с Гребнем Девы, мне рассуждать легко.

Выше о своей находке в музее Берестье я уже писал, но ради пользы дела напомню, о чём речь. Добавив некоторые детали, разумеется. На самой границе Белоруссии с Польшей, всего в нескольких метрах от контрольной пограничной полосы, есть музей Берестье, от названия этого древнего селения и пошло название известной Брестской крепости. Музей — это павильон над остатками раскопанных стен датированных XI-м веком. Нижние венцы стен сохранились до наших дней только потому, что всё это утонуло в болоте, жижа которого обладает консервирующим свойством. И в самом селенье, и в захоронениях вокруг обнаружено громадное число гребней — частью функционального размера, то есть ими можно расчёсывать волосы, а частью размера для прямого использования несообразного. Скажем, очень маленького, миниатюрного — впору на грудь вешать в качестве амулета. А вот на одном из обнаруженных двусторонних гребней вырезаны тринадцать рун (букв), которые специалисты по рунам тут же назвали алфавитом. Оно и понятно: на гребне повторяющихся рун нет. Нет и гласных.