Последний день лета - Анна Князева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Не знаю.
– Вот что думаю. – По обыкновению он сделал большую паузу. – В пансионате есть кто-то, кто тычет нас носом и не позволяет о ней забыть.
– Мысль интересная, но до нее нужно дорасти, – не без иронии проговорила Ульяна.
– Насмешничаете? – Богданов отодвинул тарелку. – Ну-ну, посмотрим, что запоете, когда этот кто-то проявится.
– Уверены, что это случится?
– Без вариантов!
Дождавшись окончания ужина, Богданов напомнил:
– Нам необходимо допросить Тягачева сегодня. Прошу позвонить ему и назначить встречу.
Ульяна взялась за телефон, отыскала номер и нажала на кнопку вызова.
Тягачев ответил после шестого гудка, что могло означать лишь одно – он чем-то занят.
– Але…
– Денис Андреевич, это Ульяна.
– Чего тебе? – Его голос прозвучал жестко, даже обиженно. Внушение по поводу Дюковой имело свои последствия.
– Где вы сейчас? – осведомилась она.
– В своих апартаментах в пансионате! И я очень занят!
– Придется отвлечься.
– Ну, ты нахалка!
– С вами хочет побеседовать следователь.
– Что за повод?
– Он сам вам расскажет.
– Пошли его в задницу! Я готовлюсь к речи на завтрашней панихиде.
Ульяна стрельнула глазами в следователя, но передать слова Тягачева не решилась и сделала очередную попытку:
– Денис Андреевич, вопрос очень важный.
– Да я смотрю, что ты совсем заигралась! – пророкотал Тягачев. – Не заставляй меня жалеть, что я попросил тебя заняться этим вопросом. Я велел тебе потушить пожар, а ты его раздуваешь! Все! Отбой!
Однако через несколько секунд Ульяна поняла, что отбой не состоялся и Тягачев забыл отключиться. По характерному стуку было ясно, что он отшвырнул телефон.
Голос Тягачева прозвучал глуше обычного:
– Повтори, что ты сказал…
– Не надо мне угрожать! – ответил ему Флеер.
Ульяна мгновенно сориентировалась, включила громкую связь и положила трубку на стол.
Богданов проследил за ней взглядом. Услышав голос Флеера, выхватил из кармана свой мобильник, включил диктофон и положил его рядом с телефоном Ульяны.
Наступила минутная пауза, после которой снова раздался голос Тягачева:
– Вот, значит, до чего ты докатился, Вадим. Вижу, добра не помнишь. А что, если я сам расскажу Ульяне и Кириллу, какую роль ты лично сыграл в устранении их отца?
Ульяна ощутила, как горячая волна прошлась по всему телу. Пальцы на руках задеревенели, а лицо сковал ледяной холод. Она рванулась вперед, чтобы взять телефон, но Богданов перехватил ее руку и прошелестел одними губами:
– Спокойно… Слушаем…
– Только посмейте, – злобно сказал Флеер. – Вы сами мне приказали.
– Что? Когда? А ну-ка, напомни?! – издевательски осведомился Тягачев.
– Вы сами приказали отвезти Железняка в приемное отделение, но при этом не торопиться. Вы знали, что живым его не довезти и надо вызывать кардиологическую реанимацию!
Богданов поднялся на ноги, подошел к Ульяне и крепко прижал к себе. Сцепив руки в замок, она смотрела перед собой неподвижным взглядом.
– Что ж ты не вызвал? – спросил Тягачев.
– Это вы убили его! Вы!
– Дурачок… Неужто не понимаешь, что все равно окажешься крайним?
– Смотрите, как бы вам не оказаться крайним!
– Та-а-ак… – спокойно протянул Денис Андреевич. – А ну, выкладывай. Что за камушек ты прячешь за пазухой?
– Я видел, как вы тащили Гурову в гримваген! – выкрикнул Флеер.
– Вот оно что-о-о… – пропел Тягачев, и чем острее делался разговор, тем мягче он говорил. – Ах ты ж, гаденыш…
– Не смейте так меня называть!
– Вот что я тебе скажу, жидовский сученыш… Из этой истории нам не выбраться порознь. Или выбираться вместе, или – в тюрьму.
– На мне ничего нет, – чуть успокоившись, буркнул Флеер. – А вот вы увязли по полной.
– Говорю, мы с тобой одной веревкой повязаны. Советую держать язык за зубами.
– А то что?! – с вызовом выкрикнул Флеер.
– Хана тебе, дорогой.
Из трубки послышался звук шагов и хлопнула дверь. Богданов схватил телефон Ульяны и нажал отбой.
– Надеюсь, он не заметил.
Ульяна разрыдалась. Богданов заставил ее подняться со стула и снова обнял.
– Надо успокоиться, Уля. Только так мы сможем докопаться до истины.
Глава 21
Личные отношения
К апартаментам Тягачева они пришли через полчаса, после того как убедились, что Флеер ушел.
Остановившись у двери, Богданов прошептал Ульяне:
– Дай мне слово, что ты его не пристрелишь, а будешь тихо присутствовать на допросе.
– У меня с собой нет оружия, – мрачно ответила она.
Следователь стукнул в дверь костяшками пальцев, и спустя мгновение она распахнулась.
Появившийся на пороге Тягачев хмуро оглядел визитеров.
– Кажется, я предельно ясно высказался…
Богданов втолкнул его внутрь.
– Пройдемте.
– Да как ты смеешь, капитан? Погонов хочешь лишиться? – взревел Тягачев.
– Садитесь! – Богданов обернулся к Ульяне. – Замкни входную дверь.
Тягачев застыл посреди гостиной.
– В чем дело?! Объясните?!
– Садитесь! – повторил Богданов, но только теперь еще жестче.
– Ну хорошо… – голос Тягачева был не то злорадным, не то угрожающим. Он сел на софу и с преувеличенным вниманием приготовился слушать.
Ульяна, как только вошла, осталась стоять в дверях гостиной. Богданов сел в кресло, выложил на стол телефон и включил диктофон.
В комнате прозвучали те же голоса, которые звучали здесь тридцать минут назад.
«– Вот, значит, до чего ты докатился, Вадим. Вижу, добра не помнишь. А что, если я сам расскажу Ульяне и Кириллу, какую роль ты лично сыграл в устранении их отца?»
Услышав первые фразы, Тягачев переменился в лице и устремился вперед. Но Богданов оказался проворнее, взял телефон и, увеличив громкость, сказал:
– Придется вам дослушать до конца.
Тягачев замедленно вернулся на свое место, прикрыл глаза и больше не двигался.
«– Только посмейте, – прозвучал голос Флеера. – Вы сами мне приказали.
– Что? Когда? А ну-ка, напомни?!
– Вы сами приказали увезти Железняка в приемное отделение, но при этом не торопиться. Вы знали, что живым его не довезти и надо вызывать кардиологическую реанимацию!
– Что ж ты не вызвал?
– Это вы убили его! Вы!
– Дурачок… Неужто не понимаешь, что все равно окажешься крайним?
– Смотрите, как бы вам не оказаться крайним!
– Та-а-ак… А ну-ка, выкладывай. Что за камушек ты прячешь за пазухой?
– Я видел, как вы тащили Гурову в гримваген!..»
После этих слов Тягачев задергался, словно в конвульсиях, с размаху грохнул кулаком по столу и посмотрел на Ульяну:
– Это неправда!
– Голос свой не узнали? – справился следователь и переключил диктофон на запись.
– Это была подстава! Вы не знаете Флеера! Он страшный человек!
– Не страшнее вас, – твердо проронила Ульяна и направилась к Тягачеву.
Он вдруг съежился и на глазах превратился в испуганного, оглушенного человека.
Ульяна взяла его за руку и приказала:
– Закатайте рукава!
Он огрызнулся:
– Не смей мне приказывать…
– Нам не составит труда получить разрешение на забор вашего биоматериала, –
