Сплетение песен и чувств - Антон Тарасов

Сто граммов водки на троих – помянули Наталью и почти беззвучно продолжали трапезу. Зал ресторана словно хранил память о бесчисленных застольях, проходивших здесь в разное время, и противился такому молчанию и сдержанности. То и дело то тут, то там позвякивали приборы, гремела в руках официантов посуда, поскрипывали стены, и где-то вдалеке хлопала большая стеклянная входная дверь.

– Аня, а ты знаешь, что мы с твоей мамой приходили когда-то в этот ресторан – вдруг произнес Евгений, будто пугаясь звука собственного голоса. – Тоже сидели с ней и молчали. Сейчас тут все по-другому, хотя место то, именно то.

– А что вы заказывали? – Артём решил поддержать беседу и задал, как он посчитал, совершенно безобидный вопрос.

Евгений дотронулся ладонью до кончика носа, проверяя, не запачкал ли он его соусом.

– По бокалу вина и порцию хинкалей, одну на двоих. Большего позволить тогда я себе не мог. Такое вот у нас было странное свидание. А вы думаете, почему я навсегда запомнил тот поход сюда? Да и вы, не сомневаюсь, тоже запомните, никуда не денетесь. Я немного завидую вам, тогда мы не могли ничего, абсолютно ничего. Все было ужасно дорого, вокруг нищета, разруха. И самое ужасное состояло в том, что с этим ничего нельзя было поделать, никак было не вырваться из этого состояния.

– Но тебе же удалось! – возразила Аня.

– Удалось, не спорю, – Евгений отодвинул тарелку из-под салата на край стола.

Он повернул голову, высматривая официанта: ждать ему явно надоело.

– Но какой ценой! Аня, ты не представляешь, через что пришлось пройти!

– Неприятности? Разборки? – с недоверием спросил Артём.

– Да не в этом дело, понимаешь, Артём, совсем не в этом. Представь, ты ставишь перед собой цель и идешь к этой цели, ведь так?

Артём закивал. Принесли шашлык, и он с яростью на него накинулся. Позади остался тяжелый день, и не только он, но и Аня, и ее отец напрочь забыли о еде, и теперь голод в полную силу давал о себе знать.

– А на мгновение представь, если все вокруг устроено так, что ты никаким способом, кроме как угрозами и другими не совсем хорошими делами, не можешь добиться какого-то желаемого результата. Представь, что тебя постоянно душат, что-то от тебя требуют. И так было еще совсем недавно.

Я перебрался в Липецк окончательно лет пятнадцать тому назад. Да, точно, пятнадцать, тебе было три годика, до этого вы с мамой ездили отдыхать…

– Мама мне рассказывала, но я ничего не помню. В Палангу, да? На море?

– Именно туда, с трудом через знакомых добыл путевку. Литва-то уже была другой страной, Советского Союза уже не существовало. Через нужных людей сделали документы. Ты тогда всю весну болела, кажется, ветрянкой, да и простужалась, вот и посоветовали нам вывезти тебя поплескаться и поваляться на песочке.

– Да ты гламурная чика – фыркнул Артём.

– Тёма! – Аня ткнула его пальцем.

Евгений молча жевал мясо, помахивая левой рукой, будто бы продолжая говорить.

– Так вот – продолжал он. – Когда я перебрался в Липецк и устроился в фирму по продаже машин, то увидел всю эту подноготную. Я ужаснулся, честно говорю, хотя думал, что меня трудно чем-то испугать. Но, ничего, втянулся, постепенно пришел к тому, чтобы говорить людям правду и не наживать врагов. Долго подтверждал свою репутацию, долго шел к тому, чтобы начать делать что-то самому, с нуля. И сделал. Ну вот, считайте, ушло у меня на это пятнадцать лет. Много это или мало? Я думаю, что много, слишком много.

Больше ни о чем говорить не хотелось. Изредка перекидываясь ничего не значащими фразами, они неторопливо наслаждались чаем. Артём вдруг перестал чувствовать себя неуютно: пропал страх перед отцом Ани, который, конечно, никак не проявлялся, но все же существовал где-то глубоко внутри. Аня тоже это поняла, и когда они собрались идти домой, взяла Артёма за руку, первый раз в присутствии отца.

Отца – странное слово после всех имевших место событий. Но другое подобрать сложно. Впереди шли, взявшись за руки, Аня и Артём, чуть позади – он, спрятав руки в карманы куртки, натянув на голову вязаную шапку и глубоко вдыхая сырой петербургский воздух.

У Артёма не клеилось с учебой. Конечно, речи не могло быть о том, что он ее бросит в то время, когда учиться оставалось всего ничего, и нужно было просто сосредоточиться и осторожно разбираться в сплетении дисциплин, тем, задач, курсовиков и рефератов. Просто пятерки и четверки сменились четверками и тройками, и Артёму стоило огромных усилий сделать так, чтобы по результатам сессии ему дали стипендию. Конечно, ее размер по сравнению с теми деньгами, что перечислял на карточку отец Ани, был более чем скромным, однако, помня свое недавнее прошлое, Артём старался хвататься за каждую копейку.

– Тём, может, не стоит так напрягаться из-за этой стипендии? – Аня не понимала всего этого сидения за учебниками. Конечно, она тоже сидела и учила, старалась, но воспринимала результаты своей учебы спокойно и не старалась объять необъятное.

– А я не хочу побираться, хочу жить нормально, не сидеть на шее!

– Ты и не сидишь на шее, Тёма. А если ты имеешь в виду те деньги, которые тебе присылает папа, то это за помощь мне по хозяйству. И к тому же я боюсь оставаться одна в такой большой квартире, а ты мой охранник, мой защитник! – Аня обнимала Артёма за плечи, и он тихо соглашался со всем, что она сказала.

В новогоднюю ночь они сидели за столом с бокалом шампанского. Аня замариновала и потушила курицу. Понемногу, но она училась готовить. Курица удалась: Артём даже признался, что сам не смог бы так вкусно ее приготовить, хотя делал это несколько раз и учил Аню. Под бой курантов они загадали желание – каждый свое, но нетрудно догадаться, что, по сути, у них было одно желание на двоих; конечно, если отношения действительно были искренними, нежными и, самое главное, настоящими. За окном свистели фейерверки, ревела канонада, изредка кто-то истошно вопил.

– О чем ты мечтаешь, Тём?

– О тебе.

– А серьезно?

– Я серьезен как никогда, – Артём жевал зубочистку.

– Да ладно, серьезен он, так и скажи, что тебя от шампанского развезло! – засмеялась Аня. – Что-то ты не выглядишь серьезным!

– Не выгляжу, представь себе! Сначала поход по магазинам, потом уборка, потом по просьбе твоего папы этот конверт отвез в город…

– Кстати, нашел, куда отдать?

– Нашел! Офис на Каменноостровском оказался. И мужик нормальный, меня кофе напоил даже, поблагодарил за оперативность. В конверте какие-то документы были, платежные поручения – вздохнул Артём, – Короче, контора пишет.

– Устал?

– Ага, немного, но это ничего! Так классно сидеть вот так, с тобой, и отмечать Новый год! У меня такого никогда не было еще! Ты не поверишь, но ощущения просто фантастические!

– У меня тоже – осторожно заметила Аня и принялась пристально следить за реакцией Артёма.

– Что ты на меня так смотришь? На мне цветы не растут!

– Растут! А ты подумай, вспомни, – Аня взяла Артёма за руку. – Сегодня Новый год, Тёмочка, наш первый Новый год и надеюсь, что не последний.

И у меня кое-что для тебя есть, надеюсь, тебе понравится, я долго выбирала.

Под столом зашуршал оберточной бумагой большой сверток. Аня спрятала его туда заранее. Конечно, Артём видел это, но решил не обращать внимания. Свой подарок он положил в нишу, образовавшуюся между диваном и шкафом.

– И я надеюсь, что тебе мой подарок тоже понравился! – Артём встал и с загадочным видом достал из-за дивана небольшой пакет. – М-да, у тебя какой-то крупногабаритный подарок, а мой маленький да удаленький!

– Ты лучше распакуй и посмотри, что там!

Артём долго разворачивал бумагу – рвать ее не хотелось. На ней в шахматном порядке были нарисованы смешные Санта-Клаусы и олени.

Аня, охая, достала из пакета чехол для телефона и книгу рецептов.

– Спасибо тебе, Тёмочка! С Новым годом! Я тебя очень-преочень люблю! Буду стараться освоить что-то из этой книги, если ты, конечно, мне поможешь. Ведь так, да?

Аня воспользовалась своим проверенным ходом, прибавив «да» на конце и сделав такие испуганные глаза, что не только Артём, но и любой на его месте тут же рассыпался бы «Да, милая, конечно же» или «Ты не волнуйся, обязательно помогу». Артём же придумал нечто более убедительное:

– Аня, а мне хочется не только помочь тебе, но и чтобы мы вместе готовили ужин, ну или хотя бы по очереди. Почему нет?

– Какой ты классный, Тём!

– Я знаю – вздохнул Артём, отчаявшись справиться со свертком. – От тебя пахнет шампанским.

– А от тебя как будто не пахнет! – Аня обнимала его сзади и щекотала, – Да рви ты эту бумагу, не жалей, главное-то внутри! Как я хочу, чтобы не ошиблась, и все тебе понравилось и подошло!

– Ого, ты меня интригуешь! – Артём собрался с силами и разорвал бумагу.

Внутри в пакете оказался белый махровый халат – о таком Артём мечтал очень давно – и широкие семейные трусы в крупную клетку.