Разлюбить князя - Ирма Хан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ну, что же ты, сиятельная Таня, — добродушно улыбнулся кузнец. — Вот убегаешь и не знаешь, отчего… — покачал головой.
— И отчего же я убегаю?
— От счастья своего. — Петраш взял её за руку. — Пойдём.
Они зашли в кузнецу, дверь которой Петраш открывал в тот самый момент, когда Таня выскользнула из-за угла.
— Я смогу сделать тебя счастливой. Можешь не сомневаться. — С нежностью смотрел на неё кузнец.
Потом склонился над ней, обнял и прижался губами к её губам. Поцелуй был крепким и жарким. Язык мужчины властно проникал ей в рот. Татьяна понимала, что высвободиться из крепких объятий такого сильного мужчины ей вряд ли удастся, но, сообразив, как можно использовать этот поцелуй — обняла Петраша и стала целовать его в ответ. Потом оторвалась от его губ и, скользнув языком по шее, коснулась губами его груди. То, целуя, то слегка прикусывая его, она опустилась ниже. Коснулась губами живота. В это время рука её поглаживала набухшую плоть между ног мужчины.
— Я смотрю, ты хорошо разбираешься в любви, — простонал Петраш, прислоняясь к стене.
Татьяна стала расстёгивать пояс на его брюках. В тот момент, когда брюки спустились почти до щиколоток, она резко отстранилась и, сказав:
— Прости, ты не оставил мне выхода, — бросилась к дверям. Выскочила из кузницы, закрыла дверь на засов, как совсем недавно сделал кузнец, и побежала, подняв подол длинного сарафана, по тропинке, ведущей в селенье.
— О, Чёрный Гнесс! — воскликнул кузнец. — Воистину коварство женщины безгранично!
Высказывая всё, что он думает об этой женщине и о женщинах вообще, Петраш подхватил брюки и, на ходу застёгивая их, поспешил к окну. С лёгкостью вскочил на подоконник и бросился вслед за беглянкой.
Несмотря на то, что Тане удалось миновать лесок, в котором находилась кузница, Петраш без труда настиг её. Подхватил сзади за талию и, закинув на плечо, внимательно огляделся по сторонам. Лесок был не густой, и он опасался, что кто-то может увидеть происходящее. Не заметив ничего подозрительного, он зашагал со своей драгоценной ношей обратно к кузнице. Обогнул кузнецу и, пройдя чуть глубже в лес, вошёл в свой дом. Поставил женщину на пол. Взял за плечи и, глядя в глаза, миролюбиво сказал:
— Послушай, Таня. Давай ты не будешь больше убегать. Я всё равно тебя увезу.
— Да почему тут никто не интересуется моим мнением!? — Таня даже ногой топнула от возмущения. — Все всё за меня решают, словно я тварь бессловесная! Сначала князь, теперь ты! Может, объяснишь — почему?
— Потому что мнение пленницы значения не имеет. — Просто сказал кузнец.
— И тебе даже всё равно, что я тебя не люблю?
— Полюбишь. Я даже не сомневаюсь, что полюбишь. — Петраш погладил её по щеке. — Дай только срок.
— А тебя не смущает то, что ты посягаешь на собственность князя?
— Пришлю потом ему свои извинения и немного золота. Хотя, нет… За такую сноровистую женщину, как ты, пришлю много… — хохотнул мужчина и, взяв женщину за руку, посадил на кровать:
— Я сейчас соберу всё самое необходимое, а ты посиди тихонечко. Только, пожалуйста…
— А если я всё-таки опять попытаюсь сбежать?
— Вот не хотел я, да ты меня вынуждаешь. — Покачал головой.
Кузнец подошёл к комоду и вынул оттуда верёвку. Со вздохом отвёл ей руки за спину…
— Эй, эй! Я пошутила! Я не буду убегать.
— Нет тебе веры после твоего коварства. — Затягивая верёвку, проговорил Петраш. Потом повернул к себе Таню и поцеловал в губы. — Как ты меня провела… — смеясь, он опять покачал головой. — Красота вместе с умом очень опасна.
— Так, может, откажешься от такой опасности?
— Нет, не смогу. После твоих ласк при всём желании не смогу… не получится…
С этими словами он опустился на одно колено и, приподняв подол сарафана, связал ей ноги. Потом отошёл к шкафу, вынул большой холщёвый мешок и стал укладывать в него только самое необходимое, при этом ненужные вещи бросал прямо на пол. Потом надел на предплечья рук ремни с ножами, а на пояс — широкий ремень с коротким мечём. Затем в другой такой же мешок упаковал сундучок с деньгами. Зашёл за печь. Видно, у него тоже была там кухня. Что-то прошуршало, прогремело, и он вышел с плетёной корзиной в руках.
— Тут провизии на пару дней. Как раз доберёмся до Синей Дали.
— Послушай, Петраш, я сказала тебе не правду, — решила Таня пустить в ход последний козырь.
— Да? И в чём же она заключается?
— Я не пленница, я женщина князя.
— Да. Конечно. Кто бы сомневался, — хмыкнул Петраш.
Подхватив мешки, он вышел из дома. Таня лихорадочно думала, что можно предпринять для попытки к бегству, но ничего не приходило в голову. Она с трудом встала и допрыгала до окна. Внимательно осмотрела стол и подоконник, в надежде найти нож или что-то острое, но, видно, Петраш хранил холодное оружие где-то в другом месте. Она видела в окно, как кузнец подготавливал лошадь для дальней дороги. Он, перекинув через седло связанные мешки, хлопал лошадку по крупу, гладил по гриве и что-то приговаривал при этом. Потом пошёл в сторону дома. Таня не стала возвращаться к кровати. Было ясно, что не успеет. Поэтому и стояла около дверей. Увидев её, Петраш улыбнулся:
— Ох, и беспокойная хозяйка мне досталась!
— Руки развяжи, пожалуйста.
— Руки развяжу, а ноги не буду.
Перерезал верёвки на руках. Потёр слегка ей запястья.
— Затекли руки, да? — глядя, как морщится при этом женщина, спросил он. — Ничего, скоро отойдут. Ну, что, сиятельная Таня? В путь?
— В путь, — вздохнула в ответ.
Кузнец легко подхватил её на руки и понёс к лошади. Осторожно подсадил:
— Держись пока за гриву, чтоб не упасть.
И с лёгкостью сам вскочил в седло. Тане ничего не оставалось, как обнять его. Так было намного удобней ехать. Петраш слегка сжал бока лошади, и она пошла по чуть заметной тропинке, унося Таню в неизвестность.
Часть 5 глава 6
Как только поселение осталось позади, Буршан и Карушат пришпорили лошадей. Так как тропка, ведущая к кузнице через редкий лесок, была узкой, им пришлось скакать друг за другом. Когда они подъехали к кузнице, то с удивлением увидели, что дверь закрыта на засов. Буршан спешился и открыл дверь.
— Пусто, —
